Михаил Бураш - Ежик и Туманный Лес

– Кто ты?

– Я Ежик. – машинально ответила она.

– А что ты ту делаешь? Я не встречал тут таких раньше.

– Я упала в воду. Если вода разъест мой скафандр, я пойду ко дну. – все так же не задумываясь отвечала она.

Страха почему-то не было, хотя ситуация была ужасная, в воде Ежик была соврешенно беззащитна против того, кто плавал вокруг нее.

– Я не хочу, чтобы ты боялась, вот тебе и не страшно. – сказал голос. – Мне интересно. А почему в тебе два светлячка жизни? И почему второй молчит и не отвечает?

– Это мой ребенок, он еще слишком маленькая жизнь, чтобы что-то говорить.

– Как забавно. Я думаю, ты ошибаешься. Он просто не хочет пока разговаривать. А ты не хочешь утонуть. Но что же ты хочешь? – голос замолчал на мгновение, – Ты хочешь вернуться на берег, я правильно понимаю твои мысли, да?

– Да, мне очень нужно вернуться на берег! – взмолилась Ежик. – Вон туда.– И она показала рукой.

– Я должен подумать. – в голосе прозвучало сомнение, – Хорошо! – согласился голос голос. – Я не буду тебя есть. И я верну тебя на берег, странный Ежик.

А потом длинные и сильные щупальца обвили Ежика, и что-то могучее потащило ее в том направлении, куда она ранее показала рукой. Берег оказался совсем недалеко. Клубок черных щупалец осторожно вынес ее на песчаный берег, потом вода взбурлила, в пенном буруне мельнуло на мгновение длинное темное тело, и беззвучный голос произнес на прощание:

– Прощай, Ежик. Береги маленького светлячка и не падай больше в воду.

Только сейчас Ежика затрясло от страха, и она что было сил побежала вперевалку вверх по пологому берегу, прочь от черной воды, совершенно забыл с перепугу стравить воздух из скафандра.

На второй день она снова встретила ползающего по деревьям хищника, но на этот раз она заметила его вовремя и срезала одной длинной очередью, наполовину разрядив энергоячейку. Плазменные сгустки оставили длинную выжженую полосу на стволе дерева, а два или три ударили животное в спину, пройдя его насквозь. Не успев даже взвизгнуть, хищник рухнул на землю и, дернувшись пару раз, затих. Ежика трясло от мощного выброса адреналина, ствол плазмогана прыгал из стороны в сторону. Окажись рядом еще одна ползучая тварь, она врядли смогла бы попасть в нее даже с трех шагов. Чуточку успокоившись, Ежик осторожно подошла к распластанному на земле телу. От обугленных дыр на спине все еще поднимался дымок, тлела гладкая, словно прилизанная, шерсть по краям глубоких ран. Ткнув груглую голову сапогом, Ежик перекатила ее так, что стала видна кривая, словно застывшая в улыбке безгубая пасть. Челюсть медленно отвисла, и стали видны широкие заостренные зубы, словно лезвия ножей, перекрывающие друг друга. А еще, по обеим сторонам верхней целюсти расслабленно опускались слегка изогнутые и очень длинные иглы, на кончике которых дрожали маленькие капли красноватой жидкости, словно ядовитые зубы какой-то гигантской змеи. Ежик зябко поежилась – да, если бы такая тварь укусила, то не помог бы и скафандр. Заменив энергоячейку, Ежик зашагала прочь, внимательно оглядываясь по сторонам, стараясь разглядеть хоть что-то в наплывавших волнах тумана. Иногда ей казалось, что туман живет своей секретной жизнью, лишь прикидываясь неодушевленным. Словно газовая медуза, он то свивался вокруг скафандра, то откатывался назад. Порой Ежик могла поклясться, что туман начинал пульсировать, словно где-то было скрыто его живое сердце, и он повторял его медленные биения. Порой из тумана вытягивалось призрачное щупальце и, дотронувшись до скафандра, рассыпалось клочками завихрений.

Ближе к вечеру, Ежик почувствовала, как вздрагивает под ногами почва, словно в отдалении вбивали сваи под фундамент. Большие такие сваи. Толчки становились все ощутимее, стало видно, как раскачиваются от них молодые деревца, еще не успевшие окаменеть подобно старшим собратьям. Девушка кинулась в сторону, под прикрытие высокого изогнутого корня, и затаилась, держа плазмоган на изготовку. Даже туман, казалось, испугался и порядел, втянувшись в глубину леса между деревьями. И тут Ежик увидела их. Их было трое. Высокие, метров по десять, может и выше, в холке, с длинными шеями, поднимавшимися из середины тела, эти гротескные животные опирались на шесть коротких, но очень массивных ног, заканчивавшихся широкими круглыми копытами, а может, ступнями, подобно ступням земных слонов. Видимо, вес эти титаны имели чудовищный, потому что всякий раз, когда огромная нога ударяла в грунт, вздрагивали даже древние древесные стволы, казавшиеся каменными столбами. С боков титанов спускалось множество длинных гибких щупалец, извивавшихся и непрестанно шарящих вокруг. Они то и дело что-то подхватывал с земли и втягивались куда в тело монстров. Вне всякого сомнения, монстры кормились на ходу, но что именно они собирают, было не видно. Ртов Ежик тоже не разглядела. Сжавшись в комочек, и старясь дышать через раз, она сидела долго, очень долго, не шевелясь, до тех пор, пока последние отзвуки топота ног исполинов не затихли в лесу. Вместе с тишиной вернулся и туман, по-хозяйски укутывая деревья движущимся белым одеялом. И Ежик снова подивилась тому, что туман тек не туда, куда гнал его ветер, а куда вздумается самому туману. Во всяком случае, такое у нее сложилось мнение. Порой туман играл с ее воображением, создавая образы, повторявшие очертания ее знакомых. Вон там лицо Техника смотроит на нее с выстоты трех метров, размером больше ее самой. А вот Врач, сотканный из дымчатых завихрений, выглянул из-за соседнего дерева и растял, смешался с окружающим туманом, вот еще лица, появляющиеся на мгновение и тут же исчезающие. Но один образ возникал чаще других, настолько часто, что Ежик уже готова была поверить, что у нее начались галлюцинации. Это была фигура высокой и красивой женщины, с непропорционально длинными ногами и осиной талией. Она виделась то впереди, на границе видимости, то появлялась над ней, парила в воздухе секунду– другую и сливалась с туманом. Иногда, обернувшись, девушка замечала краем глаза уже распадающийся образ у себя за спиной. Один раз Ежик не выдержала и, вскинув плазмоган, выстрелила в грудь туманной фигуре. Образ растаял, как и положено туманным формам, ослепительный клубок плазменного заряда взорвался в сотне метров, угодив в древесный ствол. После это Ежик решила не обращать внимание на призраков тумана, решив, что у нее должно быть, началось кислородное голодание, или она просто слишком устала, вот и видит всякие наваждения. На ночь она расположилась в зарослях молодых побегов деревьев, куда с трудом протиснулась между гибкими стволами. Деревца создавали естественное убежище, переплетясь ветвями и надежно прикрывая ее со всех сторон от крупного зверя вроде того, которого она подстрелила. Вдобавок, Ежик поставила вокруг себя несколько миниатюрных датчиков движения, они должны были дать сигнал и разбудить ее, если кто-то попытается все же подобраться поближе. Перекусив, она села на мягкий грунт, опершись на рюкзак спиной, положила оружие на колени и спустя пять минут уже провалилась в тревожный сон. Ей снилось, что она снова летит на «Можжевельнике» через бездну гиперпространства, но защитный купол отключен, и весь звездолет наводнен злобными и голодными эфирными сущностями. Она пытается убежать от них, но они окружили ее, отрезая пути к спасению. Казалось, все кончено, спасения нет, и тут появилась еще одна сущность, или то была не сущность, а олицетворение самой бездны – высокая женская фигура с узкой талией, с горящими глазами, с ногами, заканчивавшимися змеиными телами. Она простерла светящуюся руку к Ежику, и эфирные сущности, только что злобно рычащие, жалобно заскулили и в панике помчались прочь, прячась в тенях.