Дэн Симмонс - Лето ночи

Мисс Олнат – это имя было написано на зеленой пластиковой карточке дамы, сидевшей за столиком в самом центре единственного коридора, который вел к палатам больных, – казалась суровой и неумолимой.

– Таким маленьким, как ты, посещать больных не положено, – скрипучим голосом старой девы заявила она.

Дуэйн спокойно кивнул. Слабый ветерок, создаваемый вентилятором над головой женщины, доносил до него запах талька и тела старой женщины.

– Да, мэм. Но Джимми мой единственный двоюродный брат, и его мама разрешила мне проведать его.

Мисс Олнат дернула головой, что должно было означать неодобрение.

– Ты еще слишком мал. Детям до шестнадцати лет не разрешается входить в палаты больных. И никаких исключений быть не может. – Глаза ее за билинзовыми очками смотрели строго. – Кроме того, у нас запрещено приносить больным продукты и напитки.

Дуэйн покосился на термос и быстро отцепил его от ремня:

– Конечно, мэм, понимаю. Я могу оставить его здесь. Позвольте мне побыть с ним хотя бы пару минут. Обещаю, что просто загляну к нему – и сейчас же вернусь.

Мисс Олнат молча отмахнулась и вновь углубилась в изучение лежащих перед ней карточек. Номер палаты Харлена Дуэйн успел подсмотреть, когда справлялся о состоянии приятеля.

– Благодарю вас, мэм, – скороговоркой пробормотал он и побрел обратно через вестибюль.

Единственный телефон-автомат находился в коридоре, ведущем к туалетам для посетителей, а единственный телефон в вестибюле Дуэйн видел на стойке регистратора за углом, в двадцати шагах от коридора. Собираясь в путь, Дуэйн захватил с собой пятьдесят центов мелочью – так, на всякий случай, и сейчас ему достаточно будет только одного никеля [57] Монета в 5 центов. . В потрепанном телефонном справочнике он нашел нужный номер.

Похоже, внутренней связи в больнице не было. Одна из нянечек выбежала из-за угла и, приблизившись к мисс Олнат, прошептала что-то ей на ухо. Пожилая дама резко встала и поспешила к стойке регистратора. Да, это был действительно важный звонок.

Дуэйн проскользнул мимо опустевшего поста и, оказавшись в заветном коридоре, во второй раз за сегодняшний день едва удержался от свиста.

После завтрака Дейл Стюарт позаимствовал у отца бинокль и отправился на велосипеде по Депо-стрит в сторону железнодорожного депо, а затем вдоль путей к дому Корди. Появляться в этой части города ему совершенно не хотелось: одна только мысль о стоявшем здесь доме Конгдена вызывала у него нервную дрожь, а лес, начинавшийся за свалкой, и вовсе приводил в ужас. Но после вечернего совещания в курятнике Дейл чувствовал, что обязан выполнить обещанное, хотя, честно признаться, понятия не имел, что общего могут иметь Корди и ее братец Табби с тем идиотом, который гонялся за Дуэйном.

Обшарпанный дом Джей-Пи Конгдена находился в том же квартале, что и дом Харлена. На стоянке, где мировой судья обычно оставлял свой черный «шевроле», машины не было. Никаких признаков жизни Дейл не заметил и на заросшем сорняками заднем дворе его жилища. Сам мировой судья, по мнению Дейла, не представлял никакой опасности, хотя и здорово напугал его вчера. Если кого и стоило бояться, так это сына старого пердуна – Си-Джея, настоящего малолетнего преступника, наводившего страх на всех без исключения ребят в городе.

В прошлом году младшего Конгдена наконец-то выгнали из школы – в шестнадцать лет он все еще учился в восьмом классе, – и большинство мальчишек Элм-Хейвена посчитали этот день настоящим праздником. Отпрыск мирового судьи был точной копией хулигана из маленького городка, какими их показывают в мультфильмах: стиляжья прическа, землистого цвета лицо, щедро разукрашенное прыщами, как будто его обладатель страдает каким-то неизлечимым экзотическим заболеванием, засаленная футболка с неизменной пачкой сигарет в кармане, джинсы, спущенные так низко на бедра, что причиндалы хозяина того и гляди вывалятся наружу, тяжелые ботинки с металлическими набойками, высекавшими искры из цементных полов, жестянка с нюхательным табаком в заднем кармане и складной нож в переднем… Вдобавок высокий тощий мальчишка обладал по-обезьяньи огромными кулаками. Дейл как-то заметил Кевину, что у Си-Джея Конгдена, наверное, есть руководство «Как должен вести себя настоящий хулиган» и он с упорством, достойным лучшего применения, досконально его изучает.

Впрочем, такого рода замечания Дейл позволял себе, только если был уверен, что они не достигнут посторонних ушей. Когда четыре года назад Стюарты переехали из Пеории в Элм-Хейвен – Дейл как раз пошел в третий класс, а Лоренс в первый, – Дейл имел несчастье привлечь внимание Си-Джея. Конгдену в то время было уже двенадцать лет, но он все еще учился в пятом классе и хозяйничал среди младших школьников, как акула в стайке мальков.

После второго избиения в школьном дворе Дейл обратился к отцу за помощью, и тот объяснил, что, как правило, такие хулиганы на самом деле отъявленные трусы и стоит им только встретить сопротивление, как они моментально отступают. На следующий день Дейл решил дать обидчику отпор.

В тот раз он лишился двух молочных зубов, а несколько коренных зашатались. Кровь из носа текла не меньше двух-трех дней, а шрам на бедре, в том месте, куда ударил Конгден, после того как Дейл упал и скорчился на земле, остался до сих пор. С тех пор в душе Дейла навсегда поселились сомнения в неизменной правоте отца.

Следующей попыткой избавиться от преследований был подкуп. Конгден взял шоколадки и деньги, выданные Дейлу на завтрак, и тем не менее учинил ему изрядную взбучку. Пришлось воспользоваться еще одной возможностью: стать верноподданным союзником и даже дойти до того, чтобы прогуливаться по школьному двору в компании самых отъявленных подхалимов Конгдена. Но и это не помогло: Си-Джей все равно каждую неделю выбивал из него дух на общих основаниях.

Значительно ухудшало положение дел то обстоятельство, что в одном классе с Дейлом учился закадычный дружок Конгдена – Арчи Крек, который мог бы по праву пользоваться званием самого отъявленного городского хулигана, не будь в природе уникального явления по имени Конгден. Крепко сбитый коротышка со стеклянным глазом, обладавший чрезвычайно подлой натурой и примерно таким же, как у Си-Джея, гардеробчиком, Арчи Крек во многом походил на Микки Руни [58] Известный американский актер Микки Руни (Mickey Rooney; 1920–2014; настоящее имя Joe Yule Jr.) в фильме «Семейное дело» («A Family Affair», 1937) сыграл роль Энди Харди – типичного американского подростка из провинциального городка. Некрасивый, но смышленый, влюбленный в автомобили и в девочек, герой Руни так понравился публике, что эта картина стала началом серии из 15 лент. За фильмы об Энди Харди Руни получил по итогам 1938 г. специальную премию «Оскар»-младший. Не менее успешно актер играл подростков и в других предвоенных картинах. , точнее, на его порочного двойника.