Дэн Симмонс - Лето ночи

Дуэйн кивнул, еще секунду помедлил, но, так и не придумав, что бы еще сказать, помахал Харлену, выскользнул в коридор и направился к боковому выходу.

Дейл переводил взгляд то на ружье, которое держал в руках Си-Джей, то на его прыщавую физиономию. «Господи, кажется, я сейчас умру…» – промелькнуло в голове, и эта совершенно новая для него мысль словно бы спрессовала происходящее в монолитный блок впечатлений. Конгден, Арчи Крек, тепло солнечных лучей на лице, темные в тени листья деревьев, голубое небо над головой и позади Си-Джея, волна жара, наплывающая от шлака и раскаленных рельсов, голубоватая сталь ружейного ствола, исходящий от него легкий, но странно головокружительный запах масла… – все это сплелось воедино и словно обволокло собою мгновение времени так же прочно, как миллион лет назад капля янтарной смолы обволокла и заключила в вечный плен паука.

– Я, кажется, задал тебе вопрос, поганец, – прохрипел Си-Джей.

Дейл слышал его как будто издалека – в ушах по-прежнему грохотало биение собственного сердца. Он всеми силами сопротивлялся предательскому головокружению и старался удержаться на ногах, справиться с охватившей тело слабостью, но все же сумел выжать из себя ответ, пусть даже состоявший только из одного звука:

– А?

Конгден хмыкнул:

– Я спрашиваю, какого дьявола ты лыбишься?

С этими словами он, не отводя ствола от горла Дейла, поднял приклад к плечу.

– Я не улыбаюсь.

Дейл стыдился дрожи в своем голосе, но чувство это было странно ослабленным, как будто не имело к нему никакого отношения. Сердце, казалось, вот-вот взорвется и разнесет в куски грудную клетку. Земля куда-то уплывала из-под ног, и Дейл боялся, что еще миг – и он упадет перед врагами на колени.

– Ах ты не улыбаешься! – рявкнул Арчи.

Крек чуть повернулся, и Дейл с удивлением отметил, что его стеклянный глаз больше настоящего.

– Заткнись, – бросил своему прихвостню Конгден.

Он поднял ружье так, что дуло перестало давить на горло Дейла, – в том месте, куда оно только что упиралось, осталась лишь боль и, наверное, красная отметина. А дуло теперь смотрело прямо в лицо Дейлу.

– Ты и сейчас еще лыбишься, паскуда, – прошипел Си-Джей. – А как тебе понравится, если я продырявлю твою сучью улыбочку?

Дейл покачал головой, но не смог убрать с лица кривую гримасу: рот словно свело судорогой. Правая нога заметно дрожала, а переполненный мочевой пузырь требовал опорожнения. Главное сейчас – устоять и не намочить брюки.

Ружейное дуло маячило не больше чем в десяти дюймах от его лица. Дейл и представить не мог, что оно может быть таким огромным. Черное отверстие словно заслонило все небо и затмило белый свет. Дейл смог даже определить, что ружье двадцать второго калибра, из тех, которые заряжают с казенной части, вставляя по одному патрону зараз. Хорошая штука для стрельбы по крысам на свалке – туда, наверное, и отправлялись эти двое скотов. Воображение уже нарисовало ему пулю, таящуюся в глубине ствола, поджидающую только удара, чтобы вылететь и впиться ему в язык, разбить зубы, ворваться в мозг. Он попытался припомнить, какие повреждения может причинить пуля двадцать второго калибра мозгу животного, но не сумел: из всего, чему учил его отец, когда они вместе отправлялись на охоту, в памяти осталось только то, что такая пуля может улететь на целую милю.

Дейл едва подавил желание спросить Си-Джея, действительно ли ружье заряжено двадцать вторым калибром.

– Понравится, а, паскуда?

Си-Джей слегка повел стволом, словно выбирая, по какому зубу ударить раньше.

Дейл снова покачал головой. «Может, стоит поднять вверх руки?» – мелькнуло в голове, но он не нашел в себе сил пошевелить хоть пальцем.

– Пристрели его! Пристрели его, Си-Джей! – Голос Арчи дрожал не то от возбуждения, не то от какой-то странной похоти, а может, от того и другого вместе. – Убей этого стервеца.

– Заткнись! – резко бросил Конгден и с прищуром воззрился на Дейла. – Твоя фамилия, кажется, Стюарт, так, что ли?

Дейл кивнул. Ему казалось, что страх перед Конгденом, мучивший его в течение нескольких лет, злость и обида после побоев должны были привести их отношения к такой близости, что мысль о том, что Конгден не знает его имени, была просто непереносима.

Си-Джей продолжал смотреть на него в упор:

– Ты вроде бы собирался рассказать, какого хрена ты тут шпионишь за нами да еще ухмыляешься мне в лицо… Или ты хочешь, чтобы я спустил курок?

Вопрос был слишком сложным для Дейла, и он смог лишь еще раз покачать головой, ибо самым главным сейчас, как ему казалось, было заверить, что он, Дейл, не хочет, чтобы Си-Джей спустил курок. Совершенно не хочет.

Однако жест его был явно понят неправильно.

– Ну что ж, паскуда, ты этого сам захотел…

Решив, что наглый сопляк не желает с ним разговаривать, Си-Джей взвел курок и прижался щекой к прикладу.

Дейл просто перестал дышать. Все внутренности словно замерзли. Он хотел закрыть руками лицо, но тут же подумал, что тогда пуля размозжит ладони еще раньше, чем вопьется в голову, и не стал этого делать. В этот жуткий момент он впервые отчетливо осознал, что означает смерть: ему уже не придется идти дальше по шпалам, не удастся пообедать сегодня вечером, он больше не увидит маму и не посмотрит по телевизору очередную серию «Морской охоты» [59] Сериал «Морская охота» («Sea Hunt») шел на американском телевидении в течение нескольких сезонов (1958–1961). ; ему даже не надо будет стричь лужайку перед домом в воскресенье или помогать отцу сгребать листья…

Смерть исключает всякую возможность выбора – он просто будет лежать рядом с рельсами, птицы станут выклевывать его глаза, словно это ягоды, а муравьи поползут взад и вперед по его языку. Да, никакого выбора, никаких решений – и вообще никакого будущего. Ничего. Его навсегда вычеркнут из списка живых.

– Пока-а, – с ухмылкой протянул Конгден.

– Если ты сейчас спустишь курок, я продырявлю насквозь твою гнилую дыню! – неожиданно донеслось откуда-то из-за спины Дейла.

Конгден и Арчи даже подпрыгнули, будто кто-то напугал их в темной комнате. Си-Джей чуть скосил глаза влево, но ружья не опустил.

Все еще не дыша, Дейл обнаружил, что, оказывается, может чуть повернуть голову вправо, чтобы посмотреть, кто же его спаситель.

Корди Кук вышла из леса и теперь стояла, упираясь одной ногой в траву, а другой – в насыпь. Двустволка была поднята, приклад твердо лежал на ее худом плече, и оба ствола в упор смотрели на Си-Джея Конгдена.

– Кук, ты маленькая сучка… – высоким, срывающимся голосом начал было Арчи.

– Заткнись, – оборвал его Си-Джей и невозмутимо спросил: – Что ты надумала, Корди?

– Ничего. Просто целюсь из отцовского дробовика в твою прыщавую рожу, баран.