Марк До - Хранитель ключа. Предостережение!

Вынырнув из прохладной воды, бедолага беспомощно огляделся, не видел ли кто его позор.

Ноги вязли в илистом дне. Потоптавшись немного на месте, он шагнул к берегу. Нога ударилась обо что-то твёрдое. «Камень», — подумал Василий и собрался было уходить, но внутренний голос призвал задержаться.

Он пошарил ногой и понял, что это скорее всего ящик. Недолго думая, он погрузил руки в воду и стал обшаривать скользкие от ила доски. Вскоре он нащупал кованые металлические уголки и ручку на крышке. «Сундук, это точно сундук».

Василий разволновался. Стараясь сдержать охватившую дрожь, он вцепился в ручку на крышке, словно боясь отпустить. «Что там?» — стучало в мозгах.

Сундук оказался тяжёлым, когда Василий, кряхтя и барахтаясь, тащил его к берегу, то и дело поскальзываясь и падая в воду. Наконец сундук оказался на берегу.

Усталый, но с надеждой в душе Василий кое-как достал из мокрых штанов старый складничок и ковырнул им под крышку, отчего лезвие согнулось и лопнуло. Отбросив испорченный инструмент, он стал ощупывать поверхности.

Только сейчас он обнаружил петлю под замок где-то сбоку. Вцепившись в неё пальцами, Василий с трудом отогнул приржавевшую железку, и крышка поддалась.

Руки нетерпеливо скользнули внутрь и наткнулись на предмет, форму которого знает каждый, хотя почти никто и никогда не держал его вживую.

Сердце встрепенулось: «Не может быть!» Василий крепко сжал пальцы. «Золото! Слиток! Ух ты!» Он осторожно отпустил ценность. «Золото… Ничего себе… Это же сколько деньжищ!» Теперь он сможет, наконец, отдать долги и построить дом. Птичью ферму обязательно сделать и семью завести. Да, именно в таком порядке.

Василий снова сунул руку в сундук и пошарил. Он нащупал на дне целлофан и что-то ещё. «Ладно, — решил он, — потом разберёмся», — и закрыл крышку.

— А что это тут у нас? — раздался вдруг хрипловатый голос. Василий вскочил от неожиданности. Темный силуэт быстро приблизился и сильным ударом по голове свалил его с ног, лишив сознания. Но перед тем как отключиться, Василий заметил ещё несколько силуэтов между деревьями.

Очнулся он под утро. Замёрзший, с больной головой. Сильно хотелось пить. Сундука на берегу не было. Так что Василий усомнился в правдоподобности вчерашних событий, пока не нащупал на голове большую шишку. «Опять всё просрал», — с досадой подумал он.

Кряхтя и охая, Василий поднялся и покинул берег. Утром на работу, хоть бы часик поспать в тепле.

Дома, выпив залпом большой ковш воды, Василий посмотрел на часы. Восемь, спать было некогда. Быстро переодевшись в сухое, он вышел из дома.

Вокруг управы кучками стояли люди.

— А ну, что толпимся? — недовольно ворчал Василий, пробираясь к крыльцу. — Разойдись.

В управе царило молчание. Председатель задумчиво стоял у окна. За столом сидел участковый и что-то писал.

— А, Василий! — заметил его председатель. — Заходи, садись.

В правом углу напротив окна сидели ещё трое: бухгалтер и два бригадира. Василий осторожно подсел на уголок скамьи. И опасливо огляделся.

— А что это здесь происходит-то? — зашептал он в ухо одному из бригадиров. Тот отодвинулся, спасаясь от дурного запаха, и сказал в сторону:

— Ну, а то ты сам не знаешь?

Всякие мысли тут же пронеслись в голове Василия. Чуть не стошнило.

— Нет, Кирюша, не знаю, — настойчиво зашипел он опять в то же самое ухо, ожидая ответа.

Словно услышав их шёпот, председатель повернулся и сказал:

— Так, давайте, мешки из гаража надо в сельпо отнести, там холодильник. Пока их машина придёт… — и опять задумчиво замолчал под одобрительный кивок участкового.

Бригадиры встали и вышли. Василий за ними. Подойдя к гаражу, Кирюша остановил Василия рукой: «Тележку пока прикати». И зашёл внутрь. Через минуту послышался шорох. Кирюша что-то волок по земле. Когда он оказался снаружи, Василий увидел толстый полиэтиленовый мешок, в которых в деревне возили навоз. Только там был не навоз, а что-то другое, чёрно-красное.

Приглядываясь, Василий наклонился. Что-то грязное, бесформенное и непонятное. И тут он отчётливо увидел глаз, а потом и пол-лица. Василий вскрикнул и отпрянул. «Ну куда ты, дура, лезешь!» — оттолкнул его в сторону Кирюша. «Лезет он тут…»

Василия мутило. Его бы обязательно вырвало, если бы было чем. Пока Кирюша с Матвеем вытаскивали мешки, он успел слегка отдышаться.

— Телегу давай, — требовательно повторил бригадир.

Василий как под гипнозом повиновался. Ватными ногами он пошлёпал за гараж и прикатил самодельную тележку на больших велосипедных колёсах.

Мужики быстро закидали мешки внутрь и повезли страшный груз в сельпо. Василий семенил рядом. Проснулась его былая набожность, и он ежеминутно то доставал крест из-за пазухи и целовал его, то крестился, пришёптывая.

Подъехали к сельпо. Матвей открыл дверь холодильника и помог Кирюше закатить тележку.

Обратно шли молча, когда Василий наконец выдавил из себя:

— Мужики, ну что случилось-то и кто это?

Кирюша махнул рукой, а Матвей сжалился:

— Это, Василий, как мы думаем, городские шабашники. Ночью взрыв был на болоте, ну а это то, что от них осталось. Что уж они там делали, теперь не узнать.

«Так вот кто это… — злорадно подумал Василий. — Обидчики, сволочи, так вам и надо! Поживились? Бог не Ерошка, видит немножко. Но как его обошло, сберегло-то, там возле золота, в целлофан, видать, взрывчатка была для гостей непрошеных положена? Да было ли это золото?.. В любом случае спасибо, спасибо тебе, Господи, ведь не жили богато, и нечего начинать». Он спешно достал крест и благодарно с улыбкой его поцеловал.

Мужики подозрительно посмотрели на Василия. «Пусть земля им будет пухом. Аминь!» — спохватился тот. И они молча продолжили путь.

— Идите сюда, — окликнул Евгений друзей.

Сначала подошла Вика, подруга Жени, миловидная шатенка, потом коренастый Стас с Анютой, длинноволосой блондинкой, и Максим, угловатый во всех смыслах подросток.

Смеркалось. Включив фонари, молодые люди осмотрелись. У стены справа стояли пять старинных стульев с высокими спинками и подлокотниками, а напротив них — старый покосившийся сервант, пыльное трюмо и высокие стопки брошенных книг.

Прямо посреди гостиной стоял огромный деревянный стол. Как его сюда занесли, было совершенно непонятно, ведь дверной проём и окна были гораздо меньше массивной столешницы.

Но что было ещё более удивительно, на столе лежало чистое зелёное сукно, на котором стояла большая тарелка, толстая белая свеча и лист бумаги. Странно для брошенного дома.

Друзья переглянулись и вошли. Максим прошёлся вокруг стола.

— Похоже, нас ждали, — сказал он басом и скорчил страшную физиономию.