Светлана Воропаева - Незваный гость

Волк огляделся и сразу понял, что исполнила Сида первую часть своего обещания: перед ним возвышался терем Велеса. Дом стоял на плато, окружённом скалистыми горами, без единого деревца, без единой травинки. Напротив крыльца, метрах в тридцати, как и описывал дед Дмитрий, возвышались резные деревянные ворота.

Сида замахала своими крыльями, поднимая скалистую пыль, закрутила ветер в струю воздушную и направила поток на Селиверстова. Окутал поток Никиту, протолкнул за ворота и стих разом.

Не переставал удивляться чудесам волк и не переставал благодарить богиню:

— Спасибо тебе, Сида, за помощь твою, особенно за кольцо, — склонил голову Никита.

— Не только меня благодари, но и мать свою. Каждый день молится она за твою душу, добра тебе желает, здоровья для тебя просит. Не забываются молитвы искренние. Трогают они даже души богов. Так что и её благодари — не только за рождение своё, но и за заботу о тебе. Каждый день благодари и отца, не забывай! — наказала богиня, обняла себя крылами и исчезла.

А Никита в палаты Велеса ступил. Обошёл весь первый этаж терема — нет нигде хозяина. Исшагал второй этаж — нет Велеса. Поднялся на третий — и там никого не нашёл. И только собрался уходить, как заметил лестницу, ведущую на чердак, и услышал шорохи.

Ловко запрыгнул он по ступенькам наверх и выдохнул облегчённо: там за круглым дубовым столом на массивных дубовых стульях сидели два человека, впрочем, скорее — бога. Оба с серебристо-белыми волосами по плечи, бородатые, как почтенные старцы. У одного стул был покрыт медвежьей шкурой. У второго — красной переливчатой тканью, подобной плащу знатного воина. У того, кто сидел на шкуре, борода отливала серебром, у восседающего на красном плаще — золотом. Слева от стола валялись гусли, а справа — застывшая молния, как стрела, и топор. Боги играли в карты. Играли увлечённо и, кажется, уже очень давно, потому как пол вокруг был покрыт вековой пылью.

— Кто из вас Велес? — обратился к ним Никита.

Игра резко остановилась. Оба бога уронили карты на стол, и по чердаку понеслись раскаты громоподобного смеха.

— Перун, ты только посмотри на это чудо природы. В дом бога каким-то образом в шкуре зверя пробрался, с богами даже не поздоровался и ещё вопросы первый осмеливается задавать! — произнёс сидящий на шкуре медведя.

— Распустился простой люд, даже стыдно такими повелевать, — сквозь смех согласился Перун, бог молний и иных стихий, защитник воинов и знати. — Хотя он из твоих будет, Велес, ясно вижу — не военный, не политик и не голубых кровей. И странно, запаха смерти на нём не чую. Душа только первое воплощение приняла, не ступала ни разу по Калинову мосту.

— Точно, — делая глубокий вдох, согласился Велес — бог, покровительствующий простому люду. — Но Калинов мост — единственная дорога, по которой человек из Яви в Навь попасть может. Значит, не обошлось здесь без колдовства Ягавы, иной проход она ему открыла. Смотри-ка, Перун, на шею его: Сида своё кольцо любимое ему подарила. Вот дела, — покачал головой Велес, а потом спросил: — Ну рассказывай, серый, кто ты есть и зачем в мой терем пожаловал?

— Меня зовут Никита Селиверстов. У меня невеста умерла несколько дней назад. Ягава обещала оживить её, но с одним условием: что я в мир мёртвых схожу и вас разыщу, а то она грустит без вас очень, беспокоится.

— Что ты ерунду говоришь, — не поверил Никите Велес. — Вон волшебное зеркало лежит — если бы скучала, давно б связалась со мной.

И Велес указал на запорошённое пылью зеркало, лежащее в дальнем углу.

— Она говорила, что её зеркало волшебное разбилось, вы обещали новое подарить…

— Точно, совсем забыл, — смягчился Велес. — А грустит-то что?

— Так триста лет прошло, а от вас ни одной весточки в Явь не поступало.

— Триста лет? — удивился бог. — Представляешь, Перун, как мы с тобой заигрались?

И чердак опять заполнился раскатами божественного смеха.

— Мы, видишь ли, шуточный спор затеяли, — совсем подобрел Велес и начал пояснять суть происходящего Никите: — Во множестве книг земных нас соперниками рисуют, вот мы и решили по-дружески посоревноваться, кто из нас смекалистее и шустрее, сыграть партию в карты. Но, как оказывается, за триста лет так и не смогли определить, кто из нас лучше.

— Ладно, пусть писари в своих писаниях спорят, — резюмировал Перун, поднимаясь. — Пойду я, делами займусь. Чувствую, работы за эти столетия накопилось — что и не одолеть. Заглядывай, Велес, когда снова в Нави окажешься, может, ещё партию сыграем, — улыбнулся Перун и исчез.

— И нам пора в Явь, — сказал Велес, но со стула подниматься не спешил. — Только в обличии волка, Никита, ты перейти из мира мёртвых в мир живых не сможешь. Тебе нужно принять облик человека.

— Я бы и рад, — согласился Селиверстов, — только не знаю, как мне это сделать.

— Я могу тебя превратить обратно, — сказал бог. — Но ты ведь уже понял, что просто так боги людям не помогают. Подари мне кольцо Сиды, я тебе даже взамен своё кольцо подарю, будет оберегать тебя от несчастий.

— А твоё кольцо только меня оберегать сможет или любого, кто его носить будет? — уточнил волк.

— Только тебя, конечно, я ж тебе его дарю.

— Тогда не смогу подарить тебе кольцо Сиды, Велес, извини. Оно не мне предназначается.

— Тогда и я не смогу обратить тебя в человека, и останешься ты здесь навечно, — в голосе бога послышались угрожающие нотки.

Забилось сердце Никиты, страх сковал его ноги, но не мог он отдать кольцо Велесу, потому что должно оно было служить оберегом для его любимой.

— Не могу, — чётко произнёс Селиверстов. — Пусть я останусь здесь, пусть я буду ходить по Нави в шкуре волка, но прошу, Велес, возвращайтесь в мир живых, утешьте своим появлением Ягаву, а она за то, что я выполнил её поручение, мою любимую оживит. Это ей кольцо Сиды предназначается, это Катенька должна носить его как оберег, чтоб Мара нить жизни снова ей не перерезала и позволила дожить положенный век. Прошу вас, оставьте меня здесь, но передайте Катеньке кольцо.

Посмотрел грозно на юношу бог, словно просканировал его помыслы, а потом посветлело его лицо:

— И это испытание прошёл ты, Селиверстов. Ради любви собой готов пожертвовать. Похвальны чувства твои. Награжу я тебя за это.

Щёлкнул пальцами Велес, поднялась с пола вековая пыль, а когда снова прибило её к полу, стоял уже перед богом не волк, а человек.

Велес снял с руки кольцо своё и протянул Никите:

— Держи, молодец, и тебе оберег от нечисти всякой, чтоб Катерине твоей не пришлось за тебя волноваться. А когда решите, что закончился ваш век, просто кольца снимите — и у Ягавы на пороге окажетесь, пусть она с вами потом разбирается, как вы жизнь свою прожили: с добрым сердцем или зачерствело оно и наказания требует.