Роберт Стайн - Не подходите к подвалу [litres]

Мистер Мартинес, помятый немногим сильнее своего костюма, был вызволен из подсобки. У них с доктором Брюэром состоялся длительный разговор о случившемся, а также о дальнейшей работе доктора Брюэра.

Мартинес мало что понял в достижениях своего подчиненного, однако этого хватило, чтобы признать их историческое значение.

– Пожалуй, вам необходимо обеспечить полноценные условия в лаборатории университета. Я поговорю с членами правления, чтобы вас снова приняли в штат, – пообещал он. Это был явный намек на то, что доктор Брюэр может возвращаться к работе.

После того как такси увезло мистера Мартинеса домой, доктор Брюэр около часа пропадал в подвале. Вернулся он мрачный и усталый.

– Я уничтожил большинство растений, – пояснил он, опускаясь в кресло. – Пришлось. Они страдали. Потом уничтожу и остальные.

– Все до единого? – спросила миссис Брюэр.

– Ну-у… там есть несколько более-менее нормальных, их потом можно высадить обратно в цветник, – ответил он. И печально покачал головой. – Всего несколько.

За ужином он наконец решился поведать Маргарет, Кейси и миссис Брюэр о том, что произошло в подвале.

– Я работал над суперрастением, – начал он, – пытался при помощи электричества создать новый вид, используя элементы ДНК других растений. Тут я нечаянно порезал руку предметным стеклом. Не успел я моргнуть глазом, как немного моей крови смешалось с молекулами растения, которое я использовал. Когда же я включил машину, мои молекулы перемешались с молекулами растения, и в итоге я получил нечто, частично являющееся человеком, а частично – растением.

– Вот мерзота! – воскликнул Кейси, уронив вилку с картофельным пюре.

– Ну, я ученый, – ответил доктор Брюэр, – так что мерзотой я это не находил. А находил крайне волнующим. Мол, вот я каков, создаю совершенно новый вид живых существ!

– Те растения с лицами… – начала Маргарет.

Отец кивнул.

– Да. Это были существа, которые я создавал, вводя растениям человеческие материалы. Полученных тварей я помещал в подсобку. Я позволил себе увлечься. Я сам не знал, как далеко зайду, насколько человечными смогу сделать растения. Я видел, что мои создания несчастны, что они страдают. Но остановиться уже не мог. Это было слишком захватывающе.

Он сделал большой глоток воды из стакана.

– Ты мне ничего не рассказывал, – покачала головой миссис Брюэр.

– Не мог, – сказал доктор Брюэр. – Я не мог рассказать никому. Я… я был слишком увлечен. И вот однажды я зашел слишком далеко. Я создал растение, которое почти во всем являло собой мою копию. Он выглядел, как я. Он разговаривал, как я. И у него был мой разум, мое сознание.

– Но кое в чем он все-таки вел себя как растение, – заметила Маргарет. – Он питался растительной подкормкой и…

– Он не был совершенен, – согласился доктор Брюэр, склонившись над столом и говоря тихим, серьезным голосом. – Некоторые изъяны имелись. Тем не менее ему хватило сил и смекалки, чтобы одолеть меня, запереть в подсобке, занять мое место… и продолжать мои опыты. А когда неожиданно нагрянул Мартинес, он запер в подсобке и его, чтобы сохранить свою тайну.

– А куча листьев на голове – один из «изъянов»? – спросил Кейси.

Доктор Брюэр кивнул.

– Да, он был практически моим идеальным клоном, почти полноценным человеком, но все же не до конца.

– Но, пап, – показала Маргарет, – у тебя тоже листья растут.

Отец поднял руку и выдернул из головы лист.

– Знаю, – брезгливо скривился он. – Вот это и впрямь мерзота, да?

Возражений ни у кого не нашлось.

– Видите ли, когда я порезал руку, какая-то часть растительного материала смешалась с моей кровью, проникла в мою кровеносную систему, – объяснил он. – А я как нарочно включил машину. Она произвела сильнейшую химическую реакцию между растительным материалом и моей кровью. После этого мои волосы выпали в одну ночь. А вместо них тут же начали расти листья. Не беспокойтесь, ребята. Они уже опадают. Думаю, мои волосы скоро опять отрастут.

– Ура! – закричали Маргарет и Кейси.

– Думаю, скоро все образуется, – улыбнулась мужу миссис Брюэр.

– И не просто образуется, – улыбнулся он в ответ. – Если Мартинес убедит правление вернуть меня на работу, я разгребусь в подвале и превращу его в лучшую игровую комнату, какую вы когда-либо видели!

Маргарет и Кейси снова закричали: «Ура!»

– Мы все живы и здоровы, – подытожил доктор Брюэр, обнимая детей. – Благодаря вам двоим.

Это был самый счастливый ужин на памяти Маргарет. Убрав со стола, они всей семьей отправились за мороженым. И вернулись лишь к десяти вечера.

Доктор Брюэр сразу направился в подвал.

– Эй, куда это ты собрался? – недоверчиво окликнула его жена.

– Я только спущусь вниз и разделаюсь с остальными растениями, – заверил ее доктор Брюэр. – Хочу убедиться, что все закончилось… что эта страшная глава в нашей жизни осталась позади.

К концу недели большинство растений были истреблены. Гигантская груда листьев, корней и стеблей еще много часов полыхала в костре. Несколько небольших растеньиц пересадили в цветник. Все оборудование демонтировали и вывезли в университетскую лабораторию.

В субботу все четверо Брюэров отправились выбирать бильярдный стол для новой комнаты отдыха. В воскресенье Маргарет забрела в дальний конец сада и долго стояла, любуясь золотыми холмами.

Теперь здесь так мирно, радостно думала она.

Так мирно. И так красиво.

Улыбка сошла с ее лица, когда она услышала шепот возле ноги:

– Маргарет…

Опустив глаза, она увидела маленький желтый цветок, который тыкался ей в лодыжку.

– Маргарет, – прошептал цветок, – помоги мне. Прошу, помоги мне. Я твой отец. Правда! Я твой настоящий отец.

Р. Л. Стайн

Чудовищная кровиЩА

– Не хочу я тут оставаться. Пожалуйста, не оставляй меня тут.

Эван Росс тянул мать за руку, пытаясь стащить с крыльца небольшого домика с серыми черепичными стенами. Миссис Росс с раздраженным видом повернулась к нему.

– Эван, тебе уже двенадцать. Не веди себя как капризный малыш, – сказала она, высвобождая руку из его хватки.

– Ненавижу, когда ты так говоришь! – со злостью воскликнул Эван, скрестив руки на груди.

Смягчившись, она протянула руку и ласково пригладила его морковно-рыжие кудри.

– Ненавижу, когда ты так делаешь! – крикнул он, попятившись и чуть не споткнувшись о разбитую плитку на дорожке. – Не трогай мои волосы. Ненавижу!

– Ясненько, ты меня ненавидишь, – пожала плечами мать. Она поднялась на две ступеньки и постучала в дверь. – Все равно тебе придется пожить здесь, пока я не вернусь.

– А почему нельзя с тобой? – допытывался Эван, по-прежнему стоя со скрещенными руками. – Назови хоть одну уважительную причину.