Линдси Карри - Странное происшествие на Тенистой улице

– А числился ли в то время Амос Бриггс в чикагской переписи населения? То есть жил ли такой человек на самом деле? – спрашивает Эндрю.

Поражённая услышанным, я даже поворачиваюсь к нему. Ведь Эндрю задал вопрос, о котором я даже не подумала.

– Не уверена, мальчик. Простите. Обычно я не отвечаю на вопросы о старых могилах, таких как могила Инес Кларк. Я больше занимаюсь связями с семьями, которые подумывают о погребении здесь своих близких.

– Спасибо, что уделили нам время. И за карту, – говорит Нина и, хватая меня за руку, тянет в сторону двери.

Мы выходим из конторы, но внезапный порыв ветра подхватывает карту, и та взмывает в воздух. Эндрю гонится за ней и победоносно вскидывает вверх кулак, когда наступает носком на край листа.

Нина поднимает листок с картой:

– На самом деле до могилы Инес Кларк не так уж далеко.

– Нет, так не пойдёт, – говорю я, неистово качая головой. – Сейчас польёт как из ведра, и если мы застрянем здесь, то дождёмся, когда и для нас выроют могилы!

Потирая шею, Эндрю вглядывается в небо:

– Если ты и в самом деле не хочешь, то ладно. Но я всё же думаю, что у нас есть время.

Оранжевые листья падают вниз и липнут к мокрому тротуару. Почти голые ветви деревьев хлещут друг друга, и я невольно вспоминаю о костях… лежащих в мокрой земле вокруг. Затаив дыхание, я прислушиваюсь, как завывает ветер среди каменных надгробий. И в воздухе явственно ощущается запах горящих дров. Камин.

Я бы всё сейчас отдала, чтобы очутиться во Флориде. Где единственный шум исходил разве что от мангрового дерева, дрожащего во время дождя, а единственным запахом был манящий аромат океана. Осенью в Чикаго очень красиво, и здесь много такого, о чём с гордостью твердили мои родители. Но вместе с тем здесь так призрачно… Это, пожалуй, единственное слово, которым можно довольно точно описать впечатления от этого города. Призрачно.

– Тесса! – прерывает мои размышления Эндрю.

Я оборачиваюсь, понимая, что они с Ниной сейчас смотрят на меня, ожидая какой-нибудь реакции. Они взволнованы, на их лицах надежда. А что же я? Едва ли я разделяю их чувства. Но нужно, видимо, пересилить себя и, преодолев страх, прогуляться к могиле Инес. Ведь они пришли сюда ради меня. Чтобы помочь. Не знаю, смогу ли я как-то отплатить им тем же.

– Уф! Ну ладно! Пошли! – нерешительно говорю я. – Но только давайте поскорее.

С картой в руках мы движемся в сторону могилы Инес Кларк. Кругом тишина. Только ветер иногда колышет ветви деревьев. Жёлтые и красные листья кружатся и порхают вокруг, словно живые, и воздух какой-то уж слишком холодный. Этот холод пробирает меня насквозь. Вспышка молнии озаряет небо на востоке. Почему на востоке? Да потому, что я наконец начала понимать, в какой стороне расположено озеро Мичиган. Да к тому же несколько раз сверялась по компасу. Всякий раз, когда Эндрю или Нина смотрят на меня, я убираю компас прочь. Не хочу неудобных вопросов типа: «Зачем носить с собой компас?» или «А почему ты не пользуешься сотовым телефоном?»

Нина ускоряет шаг. Она не отрывает глаз от яркого экрана своего мобильника.

– Погода неважная. Хуже некуда. У нас в запасе всего минут двадцать, прежде чем нас накроет.

Её кроссовки скрипят на гладком чёрном тротуаре, и она уводит нас всё дальше, в самую гущу надгробных плит.

– Двадцать минут? – переспрашиваю я. – Даже если мы доберёмся до могилы Инес и сразу повернём обратно, нам ещё ехать домой. Хоть мы и на великах, но ни за что не успеем.

Нина выглядит задумчивой.

– Но тут же совсем недалеко. Разве можно теперь взять и всё бросить?!

Она права. Застрять где-то в грозу – штука неприятная, но привидение в доме – это ещё хуже…

Эндрю останавливается на мгновение, и я, зазевавшись, едва не врезаюсь в него, когда вижу, куда он смотрит. Перед нами группа маленьких квадратных домиков. Они каменные, и на каждом выгравированы чьи-то имена.

– Мавзолеи, – почти шёпотом говорит Нина. – Это такие погребальные сооружения, где тела умерших покоятся в наземных могилах.

– Как в склепе, – добавляет Эндрю. Когда он с интересом осматривает причудливые строения, его рука, сжимающая лямку рюкзака, напрягается. – Не думаю, что мне это всё по душе.

Мне тоже. Я с недоумением смотрю на складные ворота. Зачем здесь вообще нужна какая-то дверь? Неужели тот, кто там лежит, вдруг проснётся и попытается выбраться наружу?! Из моей груди вырывается нервный смех. Нет уж, фильмов про зомби я насмотрелась вдоволь! Больше не хочу…

На дорожной развилке мы берём левее, и я пытаюсь вспомнить, та ли это тропинка, которую на карте выделила нам маркером женщина в кладбищенской конторе. Наверное, так и есть, но карта сейчас в кармане у Нины. При очередной вспышке молнии, которая едва не ослепляет меня, я замечаю впереди проблеск стеклянной камеры.

– Смотрите! – вскрикиваю я, указывая вперёд. – Это Инес!

Эндрю натягивает на голову капюшон:

– Нам надо спешить, а то тут сейчас такое начнётся!

Я бросаю тревожный взгляд на небо. Оно чёрное как смоль. Эндрю прав: как бы мрачно ни выглядел прогноз в телефоне у Нины, то, что происходит на самом деле, ещё страшнее. И к тому же сильно похолодало. Ну, по правде говоря, я и раньше не чувствовала себя как в тропиках. Но сейчас мне кажется, что я леденею, когда крупные капли дождя лупят мне прямо в лицо…

Когда мы подбираемся к стеклянной камере поближе, в горле у меня застревает комок. Что-то в позе Инес под стеклом напрягает меня. Я очень возбуждена, но в то же время мне страшно. Видеть могилу со статуей человека, который, возможно, здесь похоронен, как-то жутковато. Передо мной ведь не дежурная табличка с фамилией и датами жизни и смерти…

– Ничего себе, – выдыхает Эндрю. Я вдруг чувствую, как он дотрагивается до моего запястья. Вероятно, чтобы удостовериться, что я с испугу не дам дёру. – Просто невероятно.

Нина опускается на корточки и достаёт ноутбук, который кладёт себе на колени. И начинает неистово барабанить по клавишам. А я смотрю на миниатюрное личико маленькой каменной девочки.

– Инес, – шепчу я. – Это ведь ты…

Мой взгляд скользит от макушки её головы вниз, попутно отмечая все мельчайшие детали. У неё детское лицо с восхитительными полными щёчками, её глаза такие мягкие… Вьющиеся волосы зачёсаны назад, она сидит на каменной скамье – видимо, имитации деревянной, – а крошечные ножки обуты в шлёпанцы на низких каблуках. На ней платье, а на шее висит какой-то медальон или ожерелье. Я вспомнила рисунок в своём альбоме… Там Инес держала в руке какой-то предмет. Это метла… ах нет, зонтик!

Зонтик. Я напрягаю память, вспоминаю легенду, по которой Инес погубила молния. Не потому ли статуя держит зонтик? Но я стараюсь поскорее прогнать эту мысль прочь.