Кристофер Голден - Арарат [litres]

На втором уровне располагались дополнительные помещения для персонала, склады, медицинский пункт и рабочая комната с ограниченным доступом, в которой велась каталогизация найденных артефактов, останков и образцов. Жилые помещения на третьем уровне оставили для Бена Уокера и его группы. Держась за стены, Мериам осторожно шла по наклонному полу, пока не достигла двух стойл, в которых они разместились.

Она миновала то, в котором организовали жилище для Ким Сон, и заглянула в следующее. Большую палатку, занявшую половину внутреннего пространства, делили на двоих Уокер и отец Корнелиус.

Мериам постучала по стене.

– Тук-тук.

Раздался шорох, и спустя несколько секунд из палатки высунулась голова Уокера. Было сложно понять, рад он ее видеть или нет. Она сама недоумевала, почему для нее это стало важным – учитывая то, как Мериам с Адамом сопротивлялись просьбе правительства США прислать сюда этого человека. Но Уокер и отец Корнелиус излучали такую компетентность и уверенность в своих силах, что она стала думать, что эти двое будут здесь не лишними. Как любила выражаться Уин Дуглас, они «успели хлебнуть на своем веку дерьмеца».

«Просто признай: они понравились тебе, потому что не испугались».

Да. Так, пожалуй, будет вернее всего. Как только ящик был вскрыт и среди персонала разлетелись слухи о кадавре, на горе стал расти страх. Люди почувствовали недомогание или стали видеть плохие сны, и слишком многие поддались искушению приписать все эти вещи наличию уродливой штуки внутри древнего гроба. На прошлой неделе случилось сразу несколько эксцессов, и с каждым днем обстановка накалялась все больше. Религиозность ситуацию только усугубляла. Верующие, а точнее, представители разных конфессий конфликтовали и между собой, и с теми, кто считал себя атеистами.

Американцы вышли наружу, тихо переговариваясь. Когда она подошла, они прервали свой разговор и слегка выпрямились.

– Что с Ким? – спросил Уокер.

Мериам оперлась о стену.

– Доктор Дайер называет это панической атакой.

У Уокера было приятное лицо, но его выражение в настоящий момент было далеко не приветливым.

– Вы были там и все видели. Это был психический срыв чудовищной силы – с маниакальным бредом и галлюцинациями. Примерно такое я наблюдал раз в жизни, в детстве, когда в моем математическом классе «потекла крыша» у одного ученика. Но в том случае имела место конкретная шизофрения.

Мериам ощетинилась:

– Я думала, что принесла хорошие вести. Врач говорит, что приступ паники могли спровоцировать клаустрофобия и общая тревожность. Сначала я подозревала высотную болезнь, но ваша группа уже прошла акклиматизацию.

Уокер помолчал. Слова Мериам его явно не убедили.

– Значит, с ней все в порядке?

– Ну все относительно, не так ли? Если бы она была дома, то можно было бы считать, что с ней все в порядке. Но здесь мы не можем нести ответственность за тех, кто подвержен панике. Она может уничтожить останки фауны, поранить себя или других или выкинуть еще что-нибудь эдакое.

– У вас нет оснований считать… – начал Уокер.

– Я буду рекомендовать турецким наблюдателям эвакуировать ее и попрошу ООН прислать замену.

– Вы не можете так поступить.

Мериам выпрямилась.

– Это мой проект, доктор Уокер. Вы здесь гость.

– Я всего лишь прошу отложить решение до утра, – ответил Уокер. – Если у Ким не повторится приступ и она будет выглядеть достаточно здоровой, то пусть остается. Я бы предпочел избежать сложностей, связанных с привлечением еще одного наблюдателя от ООН.

Мериам приподняла бровь.

– Я смотрю, она вам не особо и нужна?

– А вы думали, я стараюсь ради сплоченности команды? – ответил он вопросом на вопрос. – Я здесь, чтобы выполнить свою работу. Ким кажется достаточно компетентной, но я едва ее знаю. Кадавр в гробу интригует и более чем беспокоит. Я не хочу сидеть сложа руки, пока ООН будет искать замену. К тому же вы сами сказали, что грядет буря, а значит, кадавра надо упаковать для транспортировки раньше, чем испортится погода.

Вдруг раздался громкий крик, эхом отразившийся от бортов ковчега. Мериам остолбенела, но в следующую секунду до них донесся еще один крик, и сразу после – взрыв смеха. Она облегченно выдохнула и заметила, что Уокер сделал то же самое. Он находился в ковчеге всего несколько часов, но уже сумел прочувствовать напряжение этого места. И дело было не только в горе́ или в скрипе бревен при смене погоды.

– Все в порядке? – спросил Уокер. – Вы, кажется, слегка подпрыгнули?

Мериам улыбнулась.

– В последние недели здесь не так часто раздается смех. Это было немного неожиданно. В этой работе есть нечто такое, с чем мы с Адамом еще никогда не сталкивались.

Взгляд Уокера слегка потеплел.

– Это еще мягко сказано. Независимо от того, что именно вы здесь обнаружили и какие выводы будут сделаны, готовьтесь к тому, что у вас появится много новых врагов.

– Может, сделать вид, что мы здесь никогда не были? Взорвать все к чертовой матери, как предлагает профессор Оливьери?

– Я бы не стал заходить так далеко.

– Рада это слышать, – ответила Мериам. – Ведь если честно, мне плевать, что скажет или сделает ООН. От ее одобрения зависит только ваше пребывание здесь, но не продолжение нашего проекта. Раз уж вы в деле, я собираюсь извлечь кадавра из ящика уже сегодня, чтобы дать возможность Патилу провести полное обследование и взять образцы. Затем мы начнем готовить кадавра к транспортировке.

– Значит, счет времени пошел на часы… Но дело не только в буре, да? Почему вы так торопитесь?

Мериам прислонилась к стене и сунула руки в карманы. Озноб, который она испытывала, и неприятная тошнота преследовали ее уже давно. Болезненные ощущения начались с момента их проникновения в пещеру, и с каждым днем ей становилось все хуже.

– Вы видели его, доктор Уокер…

– Просто…

– Доктор Уокер. Вы видели его. Я ждала вашу группу только из уважения к вашему правительству. Но теперь я хочу поскорее убрать эту штуковину.

Наверное, он хотел поспорить с ней, но передумал, вероятно, вспомнив о том, что его группа присутствует здесь только в качестве гостей. Это проект Карги и Холцера, и собравшиеся здесь люди работали отнюдь не под эгидой Национального научного фонда.

– Кто такая эта Патил? Я уже знаком с ней? – спросил Уокер.

– С ним, – поправила она. – Дэв Патил – наш палеопатологоанатом, завербованный в Кембриджском университете профессором Маршалл…

– Надеюсь, вы не собираетесь заглядывать в их дипломы? Между прочим, у меня тоже есть несколько научных степеней.

Мериам покачала головой.

– Я здесь не для того, чтобы мерить длину членов или проверять квалификацию. Тем более что я уже навела о вас справки. Если бы у меня возникли сомнения, я бы вас сюда просто не пустила.