Диана Сеттерфилд - Пока течет река [litres]

Девочка шевельнулась, и он посмотрел вниз. На ее руке появилась прозрачная капля. Она слизнула ее, поднеся руку ко рту, а потом с любопытством взглянула на Вогана.

Он плакал.

– Глупый папочка, – сказал он и наклонился с намерением поцеловать ее в макушку, но девочка уже соскользнула на пол.

Она подошла к двери, повернулась и протянула ему руку. Воган последовал за ней из дому, через сад и вниз по склону к реке.

– Для чего это все? – удивлялся он вслух. – Я от этого должен почувствовать себя лучше?

Она посмотрела вверх по течению, потом вниз, но ничего интересного там не заметила. Тогда, оглядевшись, нашла крепкую прямую палку и несколько раз ковырнула ею ил у самой кромки воды. Потом передала палку Вогану, чтобы он продолжал в том же духе, а сама выбрала несколько довольно крупных камней среди гальки на склоне и принялась обмывать их в реке. Цель и смысл этих действий ускользали от понимания Вогана, но чуть погодя он вдруг вспомнил, что однажды такое уже было: он стоял на этом самом месте и смотрел, как Амелия моет камни. Ну как же, конечно, – больше двух лет назад они вдвоем гуляли у берега, и она точно так же непонятно зачем возилась с камнями и тыкала палкой в ил на мелководье. Он посмотрел вдаль, пытаясь сообразить, настоящее ли это воспоминание или какая-то странная проекция на прошлое нынешних действий девочки.

А она между тем отложила в сторону свои камни, опустилась на четвереньки и посмотрела в гладкую поверхность воды, как в зеркало. Оттуда на нее смотрела другая девочка – и вот ее он хорошо знал.

– Амелия!

Он протянул к ней руку, но в результате отраженный образ исчез, а его пальцы намокли.

Девочка приподнялась и направила на него взгляд своих странных, таких переменчивых глаз. Казалось, она была чем-то слегка озадачена.

– Кто ты такая? Я знаю , что ты не она, и все же… Если ты все-таки она – я что, схожу с ума?

Она вручила ему палку и энергичным движением показала, что он должен с ее помощью вырыть канавку. Когда это было сделано, она разложила вдоль канавки свои камни. Она очень старалась, чтобы линия камней вышла как можно более ровной, и несколько раз их поправляла. Далее, как понял Воган, им оставалось только наблюдать. И они наблюдали за тем, как вода проникает в канавку и заглаживает ее края. В считаные минуты река полностью уничтожила плоды трудов мужчины и ребенка.

Пить кофе решили на свежем воздухе, рядом с лодочным домиком. Все согласились, что речной пейзаж будет куда интереснее снимка в помещении и что грех не воспользоваться моментом, пока держится сухая погода.

Выбрав позицию и установив камеру на треногу, Донт отправился готовить первую фотопластинку.

– Пока я этим занимаюсь, можете посмотреть ваши старые снимки, – сказал он. – Те, что я сделал в прошлый раз.

Хелена открыла деревянную коробочку, изнутри выложенную фетром. Там, каждая в своем гнезде, находились две стеклянные пластинки.

– Ох! Как странно! – произнесла Хелена, посмотрев первую пластинку на свет.

– Не ожидали такого? – сказала Рита. – Здесь свет и тень поменялись местами.

Она взяла пластинку из рук Хелены и посмотрела сама:

– Похоже, мистер Донт был прав: те снимки, которые у вас уже есть, были самыми удачными. Этот порядком размыт.

– Что скажешь, дорогой? – обратилась Хелена к мужу, передавая негатив ему.

Он мельком увидел мутное пятно вместо лица ребенка и сразу отвел взгляд.

– Вы хорошо себя чувствуете? – спросила Рита.

Он кивнул:

– Должно быть, выпил слишком много кофе.

Хелена достала вторую пластинку и начала изучать ее:

– Тоже размыто, но не настолько, чтобы не разглядеть самое для нас важное. Да, сходство несомненно. Это Амелия.

В ее голосе не было ни малейшего напряжения, никаких тревожных ноток. Он звучал спокойно, даже мягко.

– Что бы там ни задумал мистер Армстронг, он все равно ничего не добьется, однако юрист посоветовал нам быть готовыми. На всякий случай.

– Мистер Армстронг продолжает вас навещать?

– Да, продолжает, – невозмутимо промолвила Хелена.

Рита успела заметить мимолетную гримасу на лице Вогана при упоминании этого имени.

Но тут появился Донт. Хелена убрала пластинки в коробку и, широко улыбаясь, взяла девочку на руки:

– Где нам встать?

Донт посмотрел на небо, уточняя положение солнца, и показал рукой:

– Вон там.

Девочка сопротивлялась и вертелась, поворачивала голову и сучила ногами, вследствие чего ценные пластинки отбраковывались одна за другой, поскольку проявлять их не имело смысла.

Когда они уже почти отчаялись, Рита выдвинула свежую идею:

– Посадите ее в лодку. На воде она успокоится, а волн сейчас нет совсем.

Донт окинул взглядом реку. Течение было плавным. Он пожал плечами и кивнул в знак согласия. Попробовать стоило.

Они перенесли камеру на берег. Хелена подогнала к пристани маленькую лодку времен своего девичества и крепко привязала ее к свае.

Равномерное течение натянуло веревку, и лодка застыла на месте. Девочка шагнула в нее с пристани. Лодка даже не покачнулась, так что ей не было нужды балансировать. Так она и стояла, легко сохраняя равновесие над потоком воды.

Донт хотел сказать ей, чтобы села, но тут наступил один из тех редких моментов, какие превыше всего ценятся фотографами, и ему стало уже не до этого. Ветер отогнал от солнца тяжелую тучу, заменив ее тонкой белесой пеленой, которая смягчила свет и размыла тени. В свою очередь, водная гладь уподобилась чистому перламутру, а девочка в тот же самый момент повернулась и устремила взгляд против течения – как раз туда, куда нужно было камере. Идеально.

Донт сорвал крышку с объектива и замер, мысленно умоляя солнце, ветер и реку немного потерпеть. Одна. Две. Три. Четыре. Пять. Шесть. Семь. Восемь. Девять. Десять. Одиннадцать. Двенадцать. Тринадцать. Четырнадцать. Пятнадцать.

Получилось!

– Вы когда-нибудь видели, как проявляют снимок? – обратился Донт к Вогану. – Нет? Идемте, я вам покажу. Заодно увидите, как я оборудовал свою темную комнату.

– Эта туча уходит, – сказала Хелена, подняв голову к небу после того, как мужчины скрылись в плавучей лаборатории Донта. – Как насчет лодочной прогулки?

– Пожалуй, у нас есть немного времени.

Они вернули утлую лодчонку под навес и взяли там другую, побольше, способную вместить двух гребцов и ребенка. Когда Рита шагнула через борт, лодка опасно закачалась, и ей пришлось взмахнуть руками, чтобы удержать равновесие. Хелена проделала то же самое ловко и уверенно, почти не качнув лодку, и развернулась, чтобы принять девочку, но та уже стояла с ней рядом, переместившись с суши на воду так, словно для нее не было ничего более естественного.