Мэттью Стокоу - Красивая жизнь

Я поехал по шоссе Пасифик-Кост. На дорогу к Санта-Барбаре у меня ушла половина ночи. Я не опускал крышу кабриолета, мое тело онемело от холода. Мне понравилось это ощущение. Приехав в Санта-Барбару, я пошел прямиком на пирс, бывший частью местного пляжа, я обернулся и посмотрел на горы, подножия далеких холмов покрывала россыпь огней маленьких домиков. Вокруг меня колыхались лодки.

Глава сорок четвертая

В Уиллоу Глен делать было нечего, только бродить по комнатам, осматривая свои владения: мебель, технику, одежду. Это оказалось совсем не таким приятным занятием, как я в начале думал. Казалось, что на самом доме и всем его содержимом стояло клеймо Беллы.

Пальмы возле бассейна терлись друг об друга листьями, словно им не терпелось увидеть, что со мной будет дальше. Я смотрел, как они колышутся на полуденном ветре, поднимавшемся вверх по каньону. Я задумался, а ведь таким, как они живется отнюдь неплохо – расти себе в земле и никаких разочарований, что неизбежно приносят с собой мобильность и свобода воли.

Синее небо и солнечный свет. Я сидел посреди лужайки, заткнув уши туалетной бумагой, и смотрел в небо, пока перед глазами не заплясали яркие разноцветные точки. Я понимал, что это бесполезно. Притворяясь, что ничего вокруг не существует, не смоешь с себя клейма безвестного неудачника. Но без этих мгновений полного безмыслия, суровая реальность просто раздавила бы меня.

Время тянулось медленно. Я старался подбодрить себя простой мыслью, что каждая минута приближает меня к тому моменту, когда Белла простит меня и вернет в прекрасный мир счастья. Но очень трудно верить в то, что ничем не подкреплено.

Я перестал выходить из дома. На улице кто-нибудь мог меня узнать и попытаться завязать разговор, а попытка соврать, что я все еще телеведущий причинила бы мне много боли. Курьер привозил еду, а журналы новости из жизни известных людей. У меня сохранились пригласительные на вечеринки и кинопремьеры, но я не стал ими пользоваться. Они предназначались другому человеку.

Я не строил планов на будущее, не думал о прошлом. Даже когда позвонил мой агент из Сенчери Сити и сообщил, что из кандидатов остались только я и еще один парень, мне не принесло это никакой радости. В свете последних событий, я решил, что тешить себя надеждой попасть на какое-нибудь значимое место пустая трата времени. Я погрузился в новости телеиндустрии, заживо похоронил себя под огромным слоем сплетен, надеялся, что это поможет мне забыть, кем я был, и кем в итоге стал.

Однажды я целый час крутил рекламную заставку компании «Тристар», где конь летит навстречу зрителю сквозь облака. Я хотел быть там, в облаках полных золотого света – квинтэссенции самой Калифорнийской киномечты. Наверняка где-то там парили Джонни Депп и Кейт Мосс, а вокруг них и все остальные, окруженные любовью и популярностью. В одной из статей писали, что Джонни Депп купил дом, где раньше жил Бела Лугоши. Я бы с удовольствием установил там камеры, мне хотелось увидеть, чем они занимаются, пока их не снимают и не фотографируют. Я не особо горел желанием смотреть, как они трахаются, хотя было бы забавно. Куда больше меня интересовало, что происходит у них за завтраком или в просто в обычное время, время, которое большинство пытается заполнить бесполезными действиями. Мысль о том, что даже знаменитые люди с большими деньгами тоже иногда занимаются банальщиной. Но я был уверен, что это не так. Я полагал, что вся их жизнь особая, они все делают необычно: даже готовят тосты, нарезают хлеб и выбрасывают мусор не так, как все.

Иногда меня посещала мысль, может мне стоит вообще прекратить все эти размышления о Голливуде. Может мне стоит просто жить размеренной жизнью, например, жарить бургеры, и не желать чего-то большего. Мелко, зато счастливо. Ну или не счастливо, но и не мучаясь каждую минуту каждого дня, мечтая стать тем, кем не являюсь. Но когда совсем нет мечты...

Так промчались три недели, никаких новостей от Беллы. Я надеялся, что она позвонит гораздо раньше. Лорн тоже молчала. Я постоянно звонил ей домой, но никто не отвечал. Я знал, просто знал, что Лорн развлекается с Беллой в Малибу.

Однажды ночью они вдвоем появились на экране телевизора. Я засек их где-то в стороне, на съемках какого-то любительского шоу, там показывали выходящих в свет кинозвезд. Белла и Лорн держались за руки, мать их. Похоже сначала оператор заинтересовался ведущей «Двадцати восьми кадров», но потом показался некто более известный и угол съемки поменялся. Я смотрел шоу по телевизору, потому не мог отмотать его назад, но мне хватило и нескольких секунд, чтобы увидеть насколько Белла была увлечена своей партнершей.

Мне это не понравилось. Совсем не понравилось. На следующий вечер, распаленный образом Беллы и Лорн, мило прижавшихся друг к другу, и измученный долгим одиночеством, я сел в «Мустанг» и поехал вниз по шоссе Санта-Моника.

Мне повезло. В морге никого не было, только японец дежурил. Он с опаской посмотрел на меня, словно решил, что я стану приходить слишком часто и его застукают. Но у меня было много денег, его лицо сразу смягчилось, когда я показал ему пачку банкнот. В уголке рта у него засохли остатки пищи, образовав небольшую корку. Она упала, как только японец заговорил.

− Сейчас не стоит их вытаскивать. Сделай все прямо тут. Я запру дверь, только не долго, ладно? Какую хочешь, волосатую, как в тот раз? У меня выбор большой.

Он запер дверь и выдвинул контейнеры. Я указал на трех молодых женщин. Японец отнюдь не обрадовался тому, что я хотел их всех, но я кидал ему деньги, пока он не согласился.

На полу. Три обнаженных тела лежали в ряд. Я разделся и залез на ту, что в середине и вошел в нее. Она оказалась гораздо холоднее мертвого тела, которое трахали мы с Райаном, ведь ее достали прямо из холоильника. Но это не помеха. Все они были одинаковыми, постель из серого холодного мяса. Толстяк хотел уйти и вернуться к своей работе, но сначала ему пришлось отработать денежки. Я велел ему подтащить два других тела и положить мне на спину. Я почувствовал жесткие лобковые волосы промеж ягодиц, а сиськи и ребра легли мне на плечи. Японец отошел к двери, я тихо лежал, чувствуя на себе вес трупов.

У той, в которую я вошел, были хуевые зубы, у нее ужасно воняло изо рта. Я повернул голову мертвой девушки вбок и прижался лицом к основанию ее шеи. Я просунул руки ей подмышки и обхватил плечи. Я чувствовал защищенность и умиротворение, но в таком положении было тяжело двигаться, мне пришлось скорее тереться, чем долбить ее, чтобы другое тело с меня не скатилось. Но под конец я все же задергался и труп, лежавший на моей заднице, соскользнул на мои подколенные сгибы. Голова мертвой ударилась об пол с гулким звуком, он казался таким пустым, таким…мертвым, осознание того, что я делал, нахлынуло с новой силой, и я бурно кончил в холодные потроха.