Вадим Караваев - Наследие предков

Вот почему картина с обморочным Мерином на полу вызвала у сослуживцев шоковое состояние. Большинство из них, словно в трансе, застыли посреди коридора — кто в трусах, кто в кальсонах и тельниках — не сводя глаз с сидящего на корточках бледного старшего сержанта.

— Так, товарищи, разошлись! — жестко скомандовал Александр Иванович. — Нечего тут смотреть.

Бойцы заторможено поплелись в казарму, обмениваясь недоумевающими взглядами. Александр Иванович помог подняться Володе и отвел того в отдельную комнату, где напоил чаем. После этого они недолго беседовали, и Володя вернулся в казарму весьма озадаченный, но довольный тем, что наконец-то встретил на своем жизненном пути мастера, словно из старых китайских фильмов про кунг-фу. Досужие расспросы сослуживцев Мерин игнорировал. Он пока и сам не понимал, с какой силой ему пришлось столкнуться.

На рассвете, когда бойцы готовились к погрузке в машины, Володя заметил за деревьями возле двухэтажного корпуса Александра Ивановича, стоявшего неподвижно в странной позе: вытянутый в струнку, с немного согнутыми ногами в коленях и руками, словно охватывающими невидимый ствол дерева перед грудью. Взгляд был устремлен куда-то вдаль, туда, где темное осеннее небо, словно пуховым одеялом, укрывало острые ледяные пики далекого Тушетского хребта. Туда, куда Володю с остальными бойцами скоро понесут «вертушки» на поиски молодого парня-проводника из маленького полузаброшенного аула где-то на границе с Грузией и Дагестаном.

7 час. 30 мин, 30 сентября 2001 года, Ханкала, Чеченская Республика, Объединённый штаб группировки Северо-Кавказского военного округа.

— Александр Иванович! Ребята высадились и выдвинусь к заброшенному аулу, — отрапортовал подполковник Волостных, только что закончивший радиоэфир с подчиненными, начавшими поисковую операцию на юге высокогорного Шаройского района Чечни.

— Отлично, всем остальным полная боевая готовность. Как найдут паренька, то выдвигаемся и мы.

Семёныч с Альбертом, пристально рассматривающие за столом старые немецкие карты с обозначенными на них странными с точки зрения военной топографии значками и аббревиатурами.

— Ну что, есть что-нибудь интересное? — спросил подошедший к столу Александр Иванович.

— Есть, товарищ полковник, кое-что нашли. Вот только до конца понять не можем, что здесь такое, — Семёныч указал кончиком карандаша на квадрат, где находилась злополучная гора Диклосмта, где несколько суток назад произошли странные события с самолетом и поисковыми группами.

— Так это же указан проход в скале, куда наши спецназовцы попали. Вот и стрелка здесь нарисована, — промолвил Альберт.

— Да, скорее всего это ход, тогда что вот здесь за надпись? — перевел внимание собеседников Александр Иванович, пытавшийся с увеличительным стеклом прочесть полустертую надпись.

— «Zent.Son.»… что это может означать, Семёныч?

Старый разведчик слегка приспустил очки вниз и пристальным взглядом поверх оправы принялся сверлить странные надписи.

— На ум приходит только одно, товарищ полковник, «Zentral Sonne» — «Центральное Солнце» или более известный термин «Черное Солнце» — старый оккультный символ, широко используемый нацистам и имевший особое почтение в СС.

— А причем здесь черное солнце? — удивился Альберт.

— Ну, с этим символом много связано в мистических изысканиях эсэсовской верхушки и института «Аненербе», но почему это употребляется в контексте с недрами кавказских гор — для меня загадка. И вот здесь еще одна стрелка с другого склона той же горы была нарисована, хотя ее пытались стереть.

— Да, похоже на то. Хорошо бы проверить это место на предмет наличия входа.

— Да, если нам пацан-проводник или его дед не расскажут ничего интересного, то придется щупать гору со всех сторон, — подытожил разговор загадочный полковник. — А пока ждем выхода на связь разведгруппы.

Ближе к полудню подполковник Волостных вернулся в кабинет вместе с начальником разведки воздушно-десантного полка и с порога выпалил, что в районе высадки разведгрупп завертелась какая-то странная канитель.

— Погранцы передают, что после высадки наших бойцов, несколько групп боевиков перешли границу с Грузией, произошли боестолконовения, большие потери с обеих сторон. Все рвутся в злополучный квадрат, — обрисовал картину осеннего утра усатый десантник.

— Так ничего удивительного! Оно и понятно, откуда ноги растут у этой кутерьмы, — сдавленно произнес Александр Иванович. А после того, как из кабинета вышел начальник разведки десантуры, добавил:

— Видать Гроссхейм недалеко смог уйти, так как кто-то всеми силами пытается нас не подпустить к горе. Свяжите меня срочно с командованием, чувствую, малой кровью не обойдемся. Волостных, что там у твоих?

— Александр Иванович, нашли паренька, он овец пас в горах. Сейчас ведет бойцов к своему деду в аул.

— Ну что ж, товарищи, мне срочно надо увидеться со стариком, можем не успеть.

— Мы с вами, товарищ полковник! — выпалил Альберт, переглянувшись с Белостоковым.

В район старинного полуразрушенного аула, затерянного высоко в горах, в помощь резко поредевшему отряду подполковника Волостных выдвинулись весьма внушительные силы: несколько «вертушек» с вэдэвэшным спецназом, сопровождаемые процессией из трех «крокодилов» — ударных вертолетов МИ-24, ощетинившихся многочисленными НАРами, пулеметами и авиационными пушками, словно огромные зловещие жуки.

При приближении к району заброшенного аула с воздуха была замечена группа боевиков порядка тридцати человек, растянувшаяся прерывистой цепью вдоль русла пересохшего ручья. МИ-24 один за другим пошли на цель.

Воздух разрезали НАРы, затрещали крупнокалиберные пулеметы и авиационные пушки. Русло ручья прочертили длинные цепочки взрывов снарядов, поднимающие в воздух фонтаны камней и грязи. Через несколько секунд русло заволокло клубами пыли и дыма от взрывов, в которых изредка просматривались человеческие силуэты, появляющиеся и пропадающие, словно пятна на старых архивных кинопленках.

Семёныч, Альберт и остальные спецназовцы на борту смотрели в иллюминаторы и, хотя практически не видели ничего, что в те минуты происходило на земле, прекрасно представляли последствия подобных авиационных мероприятий. Из всей группы боевиков выжили несколько человек, так как остальные не смогли выбраться из каньона и бросились вперед по руслу высохшего ручья, перекрашивая камни под ногами в грязно-багровый оттенок. Авиационные удары, как правило, оставляют после себя лишь фрагменты тел вперемешку с вывороченными комьями земли и камней.

Место высадки для «вертушек» бойцы капитана Куренного выбрали очень грамотно — площадка не простреливалась снизу ущелья, а все высоты вокруг заняли или контролировали снайперы диверсионного спецназа.