Андрей Миколайчук - Футуристическая проза и заявки для кино

Инспектор спокойно выслушала ее, приятно улыбаясь.

— Я не осуждаю вас, за не уплату долга, — сказала она, заполняя паузу. — Согласно «статье 398», городского, административного кодекса, я приняла решение использовать в работе с вами инъекционные воспоминания. Вы можете оспорить это решение, в установленном законом порядке. Но хочу отметить, что такая процедура полностью избавит вас, от общения с персоналом нашей компании.

Дарья чуть не лопнула от возмущения. Она наотрез отказалась подчиниться и потребовала выписать ее из клиники.

— Это произвол, я вас всех засужу, — кричала Дарья, собирая вещи.

Ассистент предусмотрительно молчал, пока она сама к нему не обратилась.

— Чего ты молчишь? — зло прошипела Дарья.

— Я не вижу проблем, ты избавишься от воспоминаний, как только выйдешь из клиники.

— А другого способа нет?

— Есть, но ты потеряешь страховку, а значит и работу, так что сама посчитай, что выгодней?

***

Процедура на самом деле прошла безболезненно. Как только Дарье сделали укол, инспектор покинула палату.

Она некоторое время ждала, бездумно глядя на потолок, но ничего не происходило.

Первыми нахлынули воспоминания вчерашнего вечера, когда Макс пыхтя, как паровоз, скинул ее с себя вниз, посадив голой задницей на холодный бетон. Дарью вырвало прямо на постель.

Переживая это унижение снова и снова, она никак не могла выбросить из головы Макса, пока в памяти не всплыли подробности нападения ротвейлера.

— Они не имели права делать со мной такое, — плача, жаловалась ассистенту Дарья.

— Это всего лишь воспоминания, успокойся, как только ты отсюда выйдешь, мы с ними разберемся, — отвечал он спокойным голосом.

— Ты не знаешь, о чем говоришь!

Дарья разрыдалась.

— Ты не знаешь, о чем говоришь!

Перед ее глазами стоял вздувшийся, черный фартук и волосатая, мужская рука, крепко сжимающая тонкую доску.

Всю ночь она боялась уснуть. К утру Дарья подала двенадцать жалоб. Она в подробностях описала боль и унижения, которым подверглась в процессе экзекуции инъекционными воспоминаниями.

Полиция отказалась принимать заявление аргументируя это тем, что споры между гражданами и хозяйствующими субъектами должны решаться в судах.

Во всех инстанциях Дарья получила стандартный ответ, рекомендующий реструктуризировать долг.

После согласования графика выплат, корпорация «Вейпур» предоставила ей, как бонус, услугу аннигиляции инъекционных воспоминаний.

На все запросы, по поводу запрета на использования персональных данных, Дарья, каждый раз, получала формальную отписку, и ссылку на «статью 398», городского, административного кодекса.

Серия «Инъекционные воспоминания»

Ах если бы я только мог с вами поговорить.

Мы бы точно подружились.

Я такой же, как и вы.

Я в это верю…

бот

Стены ресторана отеля были расписаны иллюстрациями, напомнившими Антону приключения Насира Хусрава.

Он обожал восточные сказки, поэтому Египет стал любимейшим местом отдыха.

Конечно, Антон не рассчитывал встретить на улицах Каира или Хургады, белобородого «ходжу», с красивым тюрбаном на голове. Но в главном ресторане отеля, его всегда посещали мысли об увлекательных путешествиях арабских мистиков.

В очереди у стойки с едой он стоял первым на получение чистой тарелки. Так бывает, когда туристов много, персонал не всегда вовремя подает чистую посуду.

Людей скопилось достаточно. Сзади были слышны возгласы возмущения и обещания ославить отель в «TripAdvisor».

Странно, — подумал Антон. — Еда вкусная, работает кондиционер, на стенах картины, за окнами бирюзовое море, кораблики. Чего волноваться? Эй вы! Оглянитесь, посмотрите вокруг!

Антона всегда удивляли люди, которые не умели радоваться таким моментам. Естественно, он не выдал вслух собственные мысли, а оставил их при себе, приятно улыбаясь соседям в очереди.

В отель Антон приехал один, без спутницы. Не то, чтобы он рассчитывал провести хорошо время, в кругу незнакомок. Нет. Ему было просто очень комфортно находиться в одиночестве.

Антон наметил прочесть десяток книжек на пляже. Обдумать «теорию долга» и тренд последних пяти десятилетий — «безусловный, базовый доход».

Он был искренне восхищен президентом Никсоном.

Антон долго не верил, что первый эксперимент по раздаче государством денег, был проведен в США, в конце 1960х. Восемь с половиной тысяч людей тогда получили шанс на достойную жизнь.

Никсон попал в список Антона, под названием «WP». Там был уже первый, чернокожий мэр Детройта, первая страна освободившихся от рабства людей — Гаити, и конечно же два американских президента.

Антон вел одноименную, секретную группу на «Фейсбук», в которой был единственным участником.

Ему нравились возможности, которые предоставляли новые технологии. Сейчас Антон увлекся голосовыми помощниками. Обговаривать с ними мировые проблемы было одно удовольствие.

Египет располагал к подобным размышлениям. Здесь все дышало историей и религией.

Кроме того, фирма в которой он приобрел тур, осуществляла инновационный проект по «чипированию» клиентов, покупающих у них медицинскую страховку.

Антон обожал все эти модные нововведения и с удовольствием теперь наблюдал за уровнем сахара, в своей крови, давлением и сердечным ритмом. Чип выглядел, как бугорок на коже и отслеживал множество других параметров его организма, выдавая красивые дигаммы в приложении на смартфоне.

Путевка обошлась Антону немного дороже, но чип и программа, шли приятным бонусом. Теперь, он в онлайн режиме, мог посоветоваться с нейросетью, у которой были все необходимые исследования его здоровья. Стоило это сущие копейки.

Когда официант принес чистую посуду, Антон, взял тарелку, одновременно с маленькой девочкой Кларой.

Он знал имя ребенка, потому что слышал, как родители, совсем недавно, отчитывали ее за плохое поведение. Девочка была вредная и невоспитанная.

Клара вцепились в тарелку мертвой хваткой, но так как Антон был сильнее и имел приоритетное право на посуду, он вырвал тарелку из руки девочки, расцепив по одному все пальчики.

Девочка громко расплакалась.

Антон подумал, что родители будут ему благодарны за урок, который он преподал маленькой нахалке.

— Не плачь, дождись своей очереди и возьми следующую тарелку.

Сурово и нравоучительно, сказал он Кларе.

— А-а-а-а-а!

Кричала девочка, и крупные слезы катились по ее пухлым щекам.

Мать Клары, двинулась на Антона. Он видел, как белки ее глаз налились кровью.

— Ах ты подонок! Тварь!

Сказала женщина и взяла ребенка на руки.

Сзади стоявший мужчина укоризненно произнес.