Андрей Миколайчук - Футуристическая проза и заявки для кино

Сейчас, стоя в очереди, когда его воображение отказывалось рисовать картинки ближайшего будущего, Мартин немного злился, но предвкушение вознесения, вскоре полностью нивелировало весь негатив.

Голову Мартина, окутал свинцовый туман, закрывающий образы: эскалатора, турникета, вагона. Эти слова ничего не вызывали в его памяти, кроме характеристик свойств предметов.

— Как у тебя с работой? — спросил Макс Варю.

— Никак! Зачем ты спрашиваешь?

— Прости. Надо же о чем-то говорить, — промямлил он.

— Сволочь она!

— Ну да, точно, — согласился Макс.

— У меня была работа! Отличная работа. — не унималась теперь Варя. — Я была счастлива, пока эта гадина не «развела» меня своими обещаниями. Тварь!

Макс слышал эту историю тысячу раз, ему нравилось, когда Варя злилась.

— Она захотела, чтобы я смотрела за ее родителями. Няньку из меня решила сделать!

Макс предложил Варе выпить водки. Он знал, что девушка согласится. После сеанса вознесения многие буквально сходили с ума. Макс спасался сексом. Варя жила по соседству и ничего не требовала взамен.

На вокзале, проходя по аллее славы, Мартин, как обычно стал причитать.

— Какие люди, эх, цвет нации.

— Кто тебе мешает пойти на войну? — передразнил его Макс.

Он каждый раз надеялся, что Мартин психанет и запишется в добровольцы. Варя смотрела на него по-особенному. Не с восхищением, а с какой-то материнской нежностью. Это сильно раздражало Макса.

— Они настоящие герои, а кто я? — С грустью в голосе произнес Мартин.

— Иди воюй! Героями все могут быть! — не унимался Макс.

— Я бы пошел, только кому я там нужен? Я здесь гораздо больше пользы принесу.

— Какая от тебя здесь им польза? Они погибли! Их нет в живых! Им все равно, что ты тут причитаешь!

— Ничего, мы все равно уничтожим этих тварей! — Ответил Мартин.

— Кого уничтожим?

— Врага!

— А за что?

— Врага убивают потому, что он не сдается! — сказал Мартин и презрительно посмотрел на Макса.

— Куда они должны сдаться? В плен?

— Они должны дать нам свободу!

— Свободу? От чего?

— Они должны вернуть наши территории!

Мартин всегда злился, говоря с Максом о войне. Он не мог понять, что здесь не ясно. На них напали, значит надо защищать свою территорию.

Его раздражала позиция Макса, его постоянное цитирование глупых фактов.

Мартин подал сотню жалоб, с просьбой ограничения доступа к информации, которая искажает историю. Он был уверен, что из-за таких умников невозможно мобилизовать общество на войну с врагом.

Макс равнодушно относился к войне с кэнцерготами. Их появление не было классическим инопланетным вторжением. Они купили пустынную территорию Западной Сахары, сделав: Марокко, Алжир и Мавританию — самыми влиятельными странами в мире. О чем он каждый раз не ленился напоминать в разговоре с Мартином.

С помощью кэнцерготов на Англию и все страны Евросоюза была наложена контрибуция.

Цифра возмещения ущерба была очень приблизительной, так как за период многовекового разграбления континента, Африка потеряла не только ресурсы, но и сотни миллионов человеческих жизней.

Весь мир посчитал такую претензию справедливой и к санкциям присоединились страны четырех континентов.

Потом Китай и США обменялись ядерными ударами и наступила новая эра для человечества — золотой век изобилия, который закончился глобальным конфликтом.

Первая Межпланетная война с Кэнцерготией — это формальное название, так как кэнцерготы были всего лишь карликовыми гуманоидами, купившими территорию пустыни, на западе Африки.

Но на современной войне размер не имел значения.

Кэнцерготия, постепенно добивалась международного признания, придерживаясь цивилизованных правил ведения боевых действий, — используя артиллерию и стрелковое оружие, изготовленное по лицензии концерна «Калашников».

Макс сам часто подумывал пойти на фронт. Мысль о героической смерти в бою казалось очень привлекательной. Кроме того, у выживших ветеранов были льготы и онлайн доступ к военным ониристам. Максу нравилось стрелять. Вознесения не оставляли в памяти следов, только впечатления, он точно знал, что любит убивать кэнцерготов.

— Поедим? — Спросила Варя. — Не хочу сразу идти домой.

— А ты уже переехала на новое место?

Мартин решил переключить тему разговора. Его бесили нападки Макса. Он был сильным противником с крепким коренастым телом и мускулистыми руками. Ему самое место было в армии.

На мирной территории, почему-то, поддержка войны была делом добровольным, — это тоже был предмет его жалоб.

— Ну да, еще на прошлой неделе переехала. Мы теперь соседи с Максом. — Ответила Варя. — Мы в новой многоэтажке живем, на проспекте.

— Какой уровень?

— Пятнадцатый.

— Я слышал, что их затапливает.

— Ерунда! — возразил Макс, — Это первые тринадцать этажей горят.

— Доказательств нет! Ты видел, как они горят? — Вспылил Мартин. — Ты разносишь слухи!

— Ничего я не разношу! Все горит, известно ведь, что под землей скапливается газ.

Мартин жил на тринадцатом этаже и жутко боялся огня. Каждый раз садясь в лифт, заходя в комнату, он покрывался липким потом.

Горящего Мартина, иногда, рисовало воображение Макса. Он истошно кричал, размахивал руками, его лицо искажала гримаса жуткой боли. Макс мог прекратить страдания Мартина, просто открыв глаза, но никогда так не делал. У него был дар онириста. Он с удовольствием бы расстрелял Мартина, переехал танком, разорвал напополам. Но грезы не пускали его дальше сцены сожжения.

— В «МакДак»? — Предложила Варя. — И перестаньте ругаться. Мы все в резерве. Забыли? Мы все попадем на фронт, в первой волне мобилизации. Будем сражаться плече к плечу.

Мартин боялся не только огня. Высокий рост делал из него отличную мишень. При упоминании о мобилизации, у Мартина задергалось веко.

— Думаешь будет мобилизация?

— Конечно, ты что не видел новости? Переговоры зашли в тупик. — Ответила Варя. — Бои, без возврата захваченных территорий — пустая трата средств. Мы платим слишком высокую цену за то, что топчемся на месте.

— Точно, — согласился Макс. — Пора уже всем сдохнуть!

— Мы победим! Нас, во-первых, больше. Во-вторых, — это наша земля! За нами правда! — торжественно произнесла Варя.

Рестораны были забиты посетителями под завязку, поэтому пришлось заказать «на вынос».

Взяв еду, они пошли на пристань.

Берег был огражден высоким забором, за которым буйствовал океан. Шторм продолжался уже триста семьдесят шесть дней. Одесса находилась ниже уровня моря и иногда пенные волны захлестывали строения порта, как будто включался гигантский опрыскиватель, увлажняя черные стены безжизненных доков.