Борис Конофальский - Инквизитор [litres]

– Видели? – Не без удивления спросил барон. – Их обоих?

– Как вас сейчас вижу.

– А почему вы их не убили? Не смогли дотянуться?

– Смог бы, – усмехнулся солдат. – Но нельзя было.

– Да кто ж вам мог запретить? – Удивилась баронесса.

– Надо было их всех убить! – Закричал мальчишка, вскакивая на кресло. – Вот, если бы у меня был меч, я бы их всех убил!

– Сядьте немедленно! – Сурово сказал отец. – Ведете себя как пьяных холоп в трактире.

Мальчишка недовольно покосился на отца, но перечить не стал.

– Так, где же вы их видели? – Спросил барон, принимаясь за зайца.

– В Каасе, на переговорах.

– Вы были в Каасе? – Барон даже отложил зайца.

– Ну да, де Приньи был приглашен на переговоры, я сопровождал его.

– А почему вы его сопровождали? – Спросил молодой барон.

– Потому что я состоял в его гвардии. Я охранял его штандарт. – Отвечал Волков.

– Я тоже буду охранять штандарт у нашего герцога, – заявил мальчишка.

– Если будете хвастать и бахвалиться все время, – сухо сказал отец, – вряд ли вас удостоят такой чести. И вообще, давайте ка спать собирайтесь.

– Не хочу спать, ещё не темно на улице, – заявил мальчишка. – Рано еще.

– Хотелось бы вам напомнить, господин молодой барон, – произнес Волков. – Что в воинском деле, коим вы собираетесь заниматься, дисциплина является главной добродетелью.

– А что такое дисциплина? – Спросил мальчишка, с трудом выговорив слово.

– Так звали древнюю суровую богиню, а у нас это значит безоговорочное выполнение приказов командира или синьора. Ваш командир – это ваш батюшка, и его приказы должны выполняться неукоснительно.

– А если не буду выполнять?

– Вас просто выгонят из отряда и не возьмут в другой. И вам никогда не позволят охранять штандарт герцога.

– Да? – С недоверием спросил мальчик, глядя на барона.

– Именно так, – кивнул отец.

– Ну, тогда пошли, мама, – молодой барон нехотя встал и взял мать за руку.

– Вы прямо волшебник, – заулыбалась баронесса и кивнула солдату.

Волков встал и поклонился в ответ. Женщина с ребенком ушли.

– Так что произошло в Каасе? Почему ни о чем не договорились? – спросил барон, наливая вина солдату и себе.

– Я думаю, что наши князья делают вид, что непреклонны, на самом деле, они почти согласны, просто должен кто-то первый из них об этом сказать.

– А что ж предложили еретики?

– Еретики говорят – чья земля – того и вера.

– Неужели наши князья пойдут на такое и бросят добрых, верующих людей в землях еретиков еретикам на съедение.

– Пойдут, барон, они не согласились сразу только чтобы выторговать себе условия получше.

– Даже не верится, – произнес барон.

– На западе от Большой реки графства обезлюдили, каналы зарастают. Из двух деревень осталась одна. Я видел пустые замки. Бароны погибли, не оставив наследников, гербы раздаются проходимцам и еретикам. Ваша земля, по сравнению с тамошними, – счастливая Аркадия. Там графы и даже князья обнищали так, что позавидуют вашему столу.

– Да, я слыхал об этом, конечно, – произнес барон, понимающе кивая головой. – Война идет почти тридцать лет, и чума уже почти три года.

– Да еще такие мерзавцы как фон Бок и Беренштайн.

– Да? И что же они? Хуже чумы?

– Жадность хуже чумы. Фон Бок из жадности прекратил платить солдатам зарплату и заявил: «Пусть война кормит себя сама». Солдаты, естественно, взбесились и стали свирепствовать в землях еретиков. Те, естественно, стали зверствовать в наших. Я видел костер, в котором за один раз сожгли тридцать шесть еретиков. Чтобы не тратиться на дрова их загнали в их убогую церковь и подожгли. А ещё я видел дорогу, где еретики развесили сто пятьдесят мужиков за то, что те отказались мочиться на иконы. В общем, барон, от войны все устали. И они, и мы, – Волков встал. – Я благодарю вас, барон, за прекрасный ужин, давно так хорошо не ел.

– Эй, Яро, вы куда? Какого черта? Куда вы собрались? Рано еще.

– Мне нужно поговорить со служанкой вашей дочери, хотелось бы зайти до темноты, иначе это будет невежливо.

– Да к дьяволу служанку! Давай выпьем? Так хорошо сидели. Садитесь.

– Барон, – солдат не стал садиться в кресло, – я должен выяснить, кто написал это письмо, а завтра рано поутру я должен быть в аббатстве. Извините, – Волков поклонился.

– Ну, как знаете, – разочарованно произнес барон.

Волков вышел во двор замка. Близился вечер. Шёл дождь, но все стражники замка были во дворе и занимались соей амуницией. Не глядя на них, он пошел к донжону. На первом этаже большой башни был склад и огромный стол, за которым сидел один из стражников. Это был самый старый стражник барона.

– У тебя здесь пост, или ты просто так здесь ошиваешься? – спросил Волков.

– Не ошиваюсь, господин, тут всегда был пост у склада.

– А казарма где?

– Этажом выше, где кухня, где людская.

– А где ж тогда покои госпожи?

– Так они еще выше. Туда можно либо через кухню, либо по стене через левую башню.

Волков пошел было вверх, но стражник его окликнул:

– Господин, через кухню к молодой госпоже вы не попадете, она ту дверь не отворяет.

– А как же к ней попасть?

– Так по стене. Она сама по стене к себе ходит.

Волков пошел на стену, чтобы поднять на неё ему пришлось идти к своей левой башне. Оттуда, по стене, мимо своих покоев, он дошел до крепкой двери. Солдат потянул за ручку, открыл дверь и… увидел ангела.

Именно ангела. По-другому назвать это создание было нельзя. Естественно, это была женщина, молодая женщина, и она была прекрасна. Ее пшеничные волосы были идеально уложены в высокую прическу. Ее глаза цвета туч были по-лисьи раскосы и смотрели на солдата толи с вызовом, толи с презрением. Черты лица молодой женщины были ангельски безукоризненны. Она была невысока, и дорогой плащ скрывал ее плечи и фигуру, но Волков ни секунды не сомневался, что и фигура этого ангела близка к совершенству. И тут она заговорила:

– Кто таков? – высокомерно спросил ангел, ангельски чистым голосом.

И форма вопроса, и тон сразу все расставили на свои места. Таким тоном такие вопросы задают господа своим холопам. Волков сразу понял, что перед ним дочь барона. Обычно холодный и спокойный солдат чуть замешкался с ответом, и вместо фразы, которая могла бы их уровнять, типа: «вам бы следовало знать, кто я» или «не думаю, что это вас касается» он, чуть не заикаясь, промямлил:

– Я коннетабль вашего батюшки.

– И что тебе здесь нужно, коннетабль батюшки? – Язвительно произнесла красавица.

– Я хотел встретиться с вашей служанкой.

– Зачем? – В голосе девушки слышалась насмешка, – тебе, что, нужно кружева нашить, или сделать укладку волос как у меня?

– Нет, – смутился солдат. – Я хотел задать ей пару вопросов.