Борис Конофальский - Инквизитор [litres]

– Кто мне еду послал в покои? – Продолжал солдат.

– Я не посылала, господин, – почти стонала повариха.

Ёган принес поднос, солдат сбросил еду вместе с кувшином на землю и потряс подносом перед носом кухарки.

– Этот поднос стоял у меня на столе в моей комнате. Откуда он? Кто послал мне это еду?

– Я не знаю, господин, – продолжала стонать повариха, – я ничего вам не посылала. Они свидетели, – она указала на поварят. – Я с самого восхода с ними, весь день.

Два поваренка стояли с бледными лицами и выпученными глазами. Стояли, ни живы, ни мертвы. Осознавая бессмысленность дальнейшего разговора, солдат просто бросил поднос и отвернулся.

Телега была уже запряжена. Один стражник прыгнул в нее, щелкнул кнутом и повез мальчишку в монастырь. А коннетабль остался стоять посереди двора, руки в боки, смотрел на донжон, на третий этаж, туда, где были окна молодой госпожи. Он ни секунды не сомневался, что отравление было дело ее рук, но для полной уверенности нужно было подождать, присмотреться, поспрашивать, затаиться.

Солдат пошел в покои барона, нашел старого Ёгана и спросил:

– Ёган, ты не приносил в мои покои еду?

– Когда же, господин? – Удивился тот.

– Да когда-нибудь. Может, баронесса тебя просила?

– Нет, господин, не просила. Баронесса меня никогда ни о чем подобном не просила, и я никогда не носил еду вам в покои.– Отвечал слуга барона.

Больше расспрашивать было не о чем, и некого, солдат снова спустился во двор. И первым, что увидел, была телега со стражником. Не разобравшись, он заорал:

– Чего вернулся?! Чего забыл?!

– Да ничего не забыл, господин. Просто мальчишка то преставился. Чего его мертвого к монахам везти?– Отвечал стражник.

Солдат глянул на мальчика. Судя по всему, тот уже действительно был мертв. Когда Волоков приходил в ярость, он напрочь забывал о своей хромоте. И сейчас он тоже о ней забыл, кинулся в покои барона почти бегом, и боль почти сразу дала о себе знать. К лестнице он уже шел шагом. Заодно и успокаивался.

Барон как всегда видел во главе своего длинного стола, с ним был его сын. Мальчишка, увидев коннетабля, было, обрадовался, но барон все понял по лицу солдата и сразу отправил молодого барона к матери. Не здороваясь, Волков сухо произнес:

– Один из ваших дворовых отравлен.

– Отравлен? Кто отравлен? – Удивился барон. – И зачем же его отравили?

– Мальчишка с кухни. Отравился случайно. Наверное, он выпил вино, которое принесли мне в покои. Яд предназначался мне.

Барон молча смотрел на солдата, играя кривым кубком.

– Почему же вы не спрашиваете, кем принесен яд? На кого я думаю? – Продолжал Волков.

Барон просто взял и отвернулся, как будто солдата не было. Просто стал смотреть в другую сторону. Это был уже не первый раз. Волков понял, что барон так поступает всегда. Просто отворачивается и не слышит, когда не может ответить или просто не хочет отвечать.

– А не хотите ли взглянуть на труп мальчишки?

– На кой черт он мне нужен? – Вдруг зло ответил барон. – Вы здесь коннетабль. Вот вы и выясните, кто его отравил.

– А мне и выяснять не надо, я знаю, кто. Да и вы знаете.

Барон опять отвернулся и опять молчал.

– И это все потому, что вы выпустили одну бешеную собаку из подвала.

– Хватит! – Вдруг заорал барон и вскочил. – Хватит. Я вам уже сказал. Получите рыцарское достоинство – и я сам отведу Ядвигу в церковь, к алтарю. А когда Ядвига будет вашей женой…

– Я повешу ее служанку, – закончил солдат.

– Да хоть сожгите ее как ведьму. Кстати, в нашем герцогстве отравительниц сжигают.

– Так значит, сожгу. Если она меня не отравит.

– На том и порешили. – Зло сказал Карл фон Рютте, заканчивая разговор.

Да, говорить больше было не о чем, и Волков пошел на улицу. Хотел пройти так, чтобы не видеть телегу с мертвым мальчишкой, пошел вдоль псарен, где он встретил Клауса и обрадовался возможности хоть как-то отвлечься от отравления.

–Ну, что? Есть следы упыря?

– Ищем, господин. Пока нет ничего, – отвечал егерь. – Вот завтра еще пройдусь разок по дороге к аббатству.

– Ищите, должен быть еще один трупоед.

– Знать бы где, господин.

– Если б знал – сказал, – отвечал Волков и крикнул Ёгану: – Неси ка арбалет! Хочу болты новые проверить.

А сам пошел в донжон, где за столом нашел монаха, управляющего Крутеца и сержанта:

– Монах, во дворе мальчишка в телеге мертвый, отпеть нужно и похоронить за счет барона.

– За счет казны? – Переспросил управляющий Крутец.

– Да, за счет казны. Сержант, а ты собери мне всю дворню. Всю, вплоть до золотаря.

– Сейчас, господин?– Сержант встал.

– Сейчас.

Сержант быстро собрал всех людей замка, даже баронесса вышла на балюстраду, чтобы посмотреть, что происходит во дворе. Волков забрался на телегу, где лежал труп мальчишки, осмотрел собравшихся и заговорил. Говорил он громко, так чтоб слышно было в донжоне:

– Сегодня кто-то пытался отравить меня,– он пристально поглядел на окна третьего этажа, солдат чувствовал, что из-за ставен на него смотрят,– мне в покои было принесено отравленное вино, этот мальчишка,– он указал пальцем на труп,– отпил немного этого вина. Так вот, – Волков достал из кошеля талер, поднял его над головой,– Эту монету получит тот, кто видел что-нибудь, или хотя бы слышал. Кто знает, или хотя бы догадывается, о том, кто принес вино и еду в мои покои.

Он уже в открытую смотрел на окна госпожи Хедвиги, и кричал именно туда.

– Знайте, по закону нашего доброго принца, отравителей сжигают. И я сделаю все, чтобы сжечь ту тварь, которая отравила мальчишку. А теперь расходитесь, работайте, и помните про талер, который я вам обещал.

Мертвого мальчика повезли к попу. Дворовый люд стал расходиться, а Ёган протянул солдату арбалет. Он же притащил плотный тюк сена, водрузил его на поленницу. Волков стал стрелять из арбалета, посылая один болт за другим в плотно скрученный тюк сена.

Арбалет был великолепен, совершенен. С легким стрекотом ключ натягивал тетиву, почти не требуя усилий, а рессора была настолько мощной, что болт просто исчезал с ложа после спуска, как будто его и не было. Мастер, сотворивший это чудо, хорошо знал, что нужно солдату, все вплоть о мелочей: и мягкий спуск, и прижимную пластину, которая прижимала болт во взведенном оружие так, что он не падал, как бы ты не крутил арбалет.

Волков опробовал и новые болты с серебряными наконечниками, они почти не отличались от обычных. Глядя на него, Ёган и стражники тихо восхищались его умением стрелять точно в цель, совсем в нее не целясь.

– Вот бы мне так, – говорил Ёган,– господин, где вы этому учились?

– Наверное, в гвардии, – заметил один из стражников.

– Нет, – отвечал солдат, в гвардию меня взяли как стрелка, там был конкурс, нужно было девять арбалетчиков, а приехало человек сто шестьдесят. Я стрелял сто двенадцатый, а в конкурсе занял второе место.