Наталья Калинина - Вальс над бездной [litres]

Второй день выдался неожиданно легче первого. Подъем оказался не таким крутым, а тело будто уже понимало, что от него требуется. Но солнце пекло так нещадно, что от него не спасали ни бейсболка, ни закрытая одежда. Приходилось часто делать привалы, пить воду и мазать оголенные участки тела защитным кремом. Только от загара не помогали ни крем, ни размазанная вместе с потом пыль. Лиза увидела лицо Дэна, когда он на нее оглянулся, – загоревшее, с покрасневшей одной скулой, с той стороны, с которой палило солнце, с проступившими на переносице веснушками – и легко представила, что ее собственное лицо тоже стало темным от загара и пыли.

Они пришли к нужному месту даже раньше намеченного срока. Солнце еще не спряталось за соседней горой, а расположилось сверху, будто нанизанное на пику. Небо вдали уже темнело, и контуры надкушенной с одного бока сырной луны обрисовывались так четко, как ночью. Но солнце еще щедро расплескивало красноватый свет. И фигура поднимающегося впереди Дэна в этом сиянии казалась будто заключенной в рамку.

– Вот мы и пришли! – воскликнул Дэн, указав рукой на что-то, чего Лиза еще не могла видеть, и подошел к краю плато. Поднявшийся к ночи ветер трепал его волосы. И Лизу неожиданно пронзило пониманием, что она видела это место и саму сцену – во сне. Дэн вот так же поднимался впереди нее, подходил к краю и заглядывал в пропасть. А потом, оглянувшись на какой-то шум, падал. От внезапности она вскрикнула, и Дэн моментально обернулся. На его лице мелькнул испуг, он инстинктивно выбросил вперед руку, чтобы защитить Лизу от невидимой опасности… И от резкого движения оступился. Дэн взмахнул руками в попытках удержать равновесие, тяжелый рюкзак за его спиной на какое-то страшное мгновение заставил его отклониться назад – как в ее сне. Лиза закричала. Но Дэн уже резко дернулся вперед, тем самым сместив центр тяжести. Ботинки соскользнули на осыпавшихся под подошвами камешках, и он распластался на животе на краю плато. Ноги его опасно повисли над пропастью. Но Дэн одной рукой уже уцепился за небольшой камень. А затем ногой нащупал выступ. Лиза торопливо присела над ним. «Пока Дэн носит оберег, с ним ничего не случится», – мелькнула бегущей строкой мысль. Лиза торопливо отогнала страшное понимание: это она во сне столкнула Дэна в пропасть. Если бы не оберег… Она ухватила его за руку и помогла взобраться. Дэн отполз от края, а затем, тяжело дыша, сел.

– С ума сойти, – только и вымолвил он. – Адреналиновые приключения. – Усмешкой Дэн постарался приободрить испуганную до полусмерти Лизу. Но она только мотнула головой и промолчала. – Дай воды, – попросил он, сделал несколько глотков и умылся. Затем, вернув бутылку Лизе, погладил перебинтованную кисть и поморщился.

– Задел?

– Ерунда. Ничего страшного не случилось, Лиз.

Она поняла, что его слова относились не к потревоженной ране, а к самой ситуации. Не случилось. К счастью.

Каменная постройка, короной венчавшая верхушку горы, изнутри оказалась маленькой, как будка. Уютом она тоже не отличалась: обстановка в ней была более чем спартанская. Но стены и крыша надежно защищали от ветра, дождя и ночного холода. В узкое, словно бойница, окно лазерным лучом проникал красный свет заходящего солнца и расплывался на полу кровяной лужей. Лиза сбросила рюкзак на сколоченный из досок узкий стол и огляделась. Всей мебели в постройке и оказалось, что этот стол и два деревянных топчана с отсыревшими матрасами на них. Да еще в углу стоял вместительный ящик, в котором Дэн обнаружил несколько банок с консервами, оставшимися, видимо, от последнего визита сюда проводника Игната с внучкой.

– Как они тут жили все лето? – не удержалась Лиза от риторического вопроса. От того, что ей придется провести здесь несколько дней, в месте, где умер и столько пролежал человек, было не по себе до озноба. Дэн молча пожал плечами и поставил свой рюкзак на один из топчанов. – Помоги мне, – попросила Лиза, берясь за уголки матраса на одном топчане. Лучше уж раскатать спальник прямо на досках, чем спать на отсыревшем матрасе. Дэн понял ее без слов. Они вдвоем сняли матрас и прислонили его к самой дальней стене. Затем повторили то же со вторым топчаном. Когда Лиза сдвинула со своей стороны матрас, из-под него на пол упала тетрадь в клеенчатой обложке. Заинтересовавшись, она подняла тетрадь. Но Дэн выхватил находку и положил сверху на свой рюкзак:

– Я ее сам просмотрю. Тебе сейчас не нужны никакие информационные шумы.

Лиза улыбнулась его выражению, но возражать не стала. Дэн прав. Ей нужно полностью отключиться не только от привычного мира, цивилизации, но и от расследования и собственных мыслей. Она пришла сюда затем, чтобы очиститься и «обнулиться».

Следующий их день, первый в этом месте, Лиза почти полностью проспала, погрузившись в глубокий, как летаргический, сон. То ли сказалась усталость после восхождения, то ли ее опьянил горный воздух. Сложнее всего пришлось на второй день, когда спать уже не хотелось, но и занять себя было нечем. Лиза то бесцельно слонялась по узкому плато, то медитировала. За весь день они с Дэном не перекинулись ни словом, бродили рядом, будто две тени, обменивались взглядами и, казалось, мыслями. Но сложнее безделья, молчания и голода ей было выносить невозможность прикоснуться к Дэну. Инга оказалась права: его присутствие стало не только поддержкой, но и сильным искушением. Здесь, ближе к небу, чем к земле, ее чувства к нему обострились так, что от невозможности просто коснуться его руки Лиза почти испытывала физическую ломку. А Дэн будто понимал, что с нею происходило. Потому специально держался на расстоянии, отводил взгляд, когда замечал, что она на него смотрит. Или вовсе вставал и уходил на другую часть плато. И хоть Лиза понимала, что делает это он ради нее и следуя инструкциям Инги, все равно в какой-то момент она испытала обиду и одиночество.

Она видела Дэна то с найденной ими тетрадью в руках, то делающим какие-то пометки в блокноте. Работал ли он над новой книгой или складывал в уме «картину» из найденных пазлов? Лиза не спрашивала, потому что Дэн бы не ответил. По крайней мере сейчас.

К концу второго дня она была такой уставшей, словно это место, подобно вампиру, высасывало из нее силы. Поэтому, когда солнце вновь плеснуло краснотой на макушки гор, а круг луны с еще больше надкушенным краем наконец-то начал свое восхождение, Лиза рухнула на свой топчан – и уснула раньше, чем успела завернуться в спальник. Снился ей ручей, журчание вод которого звучало подобно звону чистого хрусталя. Вода в нем была настолько прозрачной, что сквозь нее можно было рассмотреть не только дно, но и каждую трещинку на устилавших русло камешках. Лиза не видела себя целиком, а только руки, зачерпывающие ледяную воду и подносящие ее к лицу. От этого она и проснулась – от ощущения холода. Лиза открыла глаза и поняла, что в новый день шагнет отдохнувшей и полной энергии. Будто камни, звезды, воздух, земля, выпившие накануне все ее силы, за ночь вернули ей их сполна. Сон не выходил из головы. И рассудив, что проводник с внучкой где-то должны были черпать воду для своих нужд, Лиза решила отправиться на поиски источника. Дэн не спрашивал, куда она идет. Но следовал за нею на расстоянии, готовый в любой момент прийти на помощь.