Линкольн Чайлд - Багровый берег [litres]

Ее снова охватили унижение, разочарование и злость. Отбросив сомнения, Констанс спустилась по гранитным ступеням в открытый подвал. Здесь, под крышей, ветра не чувствовалось. Она посветила фонариком. Подвал был примерно тридцать на сорок футов, центральная каменная структура поддерживала остатки двух печей на первом этаже. Эти печи, сложенные из камней, скрепленных известковым раствором, почти развалились, остатки трубы торчали, как полый пенек. Деревянная часть церкви практически исчезла, только кое-где лежали поеденные червем балки, ставшие мягкими, как труха. В углах и у задней стороны центральной печной трубы скопились груды дубовых листьев. Вдоль северной каменной стены образовались густые заросли восковницы, а внизу у стены валялось большое грязное гниющее полотнище, похожее на старую парусину.

Констанс завершила обход подвала. Если этот город и скрывал какую-то темную тайну, то она, вероятно, должна была находиться здесь, в церкви. Но что это за тайна? Констанс поворошила листья в разных местах, но всюду обнаруживалось только битое стекло, ржавые гвозди и осколки глиняной посуды. Ветер усилился, и она переместилась под укрытие одной из стен. Парусина, на которую она обратила внимание, лежала в засохших сорняках. Констанс ухватила ее за один конец и потащила на себя. Почувствовав дурной запах, словно исходящий от мертвого животного, она инстинктивно уронила парусину. Подумала, ухватила ее снова и на сей раз оттащила от стены. Вонь опять усилилась. Констанс включила фонарик и обнаружила в камнях задней стены небольшую металлическую плиту площадью около четырех футов. За плитой, похоже, находилась ниша. Вонь теперь стояла ужасная, но никакого мертвого животного здесь не было – на самом деле запах шел откуда-то из-за стены.

Дыша ртом, Констанс опустилась на колени и пригляделась к плите. Она была ржавая, но не до такой степени, как должна была бы заржаветь. Все это напоминало вход в подвал. Пластина висела на петлях, которые были смазаны и находились в подозрительно рабочем состоянии.

У нее сильнее забилось сердце. За пластиной, несомненно, что-то скрывалось.

Констанс прошлась лучом фонарика вокруг себя, проверила, на месте ли ее стилет, спрятанный в складках платья. Потом тихо и осторожно подняла металлическую плиту – та легко двигалась на петлях – и обнаружила не подвал, а низкий туннель с нисходящей каменной лестницей. Снизу ей ударил в нос жуткий запах: смесь фекалий, мочи и гниющего мяса. Она нырнула в отверстие и начала спускаться в темноту.

Внизу Констанс остановилась и прислушалась. Бушевавший наверху шторм сюда почти не доносился, она слышала впереди лишь слабые, прерывистые звуки, похожие на детский плач.

Гэвин сидел в задней комнате полицейского участка, мрачно глядя на шахматную доску. Шеф опять одерживал победу, и Гэвина задевало, что человек, интеллектуально уступающий ему во всем, превосходит его в шашках. Как это удается Мурдоку? Наверное, он прочитал какую-то книгу и научился дешевым трюкам, как те парни, которые играли в десятисекундные шахматы на деньги в Центральном парке Бостона.

Наконец Гэвин сделал ход.

– Дамка, – сказал шеф и своими пухлыми пальцами поставил шашку в последний ряд.

Гэвин с плохо скрываемым раздражением поставил на шашку шефа еще одну. Он проигрывал и эту партию.

Настроение у него ухудшилось еще и потому, что шеф, несносный даже в лучшие свои времена, надулся, как жаба, после сегодняшнего триумфа, когда он фактически приписал себе все заслуги в расследовании дела, тогда как всю работу проделали Пендергаст и Констанс Грин. Гэвин не мог понять, почему Пендергаст стоял в стороне во время пресс-конференции, слушая, как шеф монополизирует славу. По крайней мере, подумал он, дело раскрыто. У него не выходил из головы вид двух мертвых тел, бесстыдно изрезанных Тайбейнскими надписями, и он испытал огромное облегчение, узнав, что все это было делом рук Данвуди, братьев-недоумков, которые таким образом пытались отвлечь внимание от своих преступных деяний. Все было так, как он говорил с самого начала: эти порезы были сделаны с целью отвлечь от главного. Никаких тебе ведьм или колдовства – нелепая ложная тревога.

– Твой ход, – сказал Мурдок, прерывая его мысли.

Шеф поставил свою дамку в выигрышное положение, и Гэвин видел, что неизбежно теряет две шашки, а с ними и партию. Ничего нельзя было сделать. Гэвин сделал ход, и шеф быстро взял две его шашки, сбивая их с доски с чрезмерным усердием. Вот урод.

– Сдаюсь, – тут же сказал Гэвин.

– Ну же, не сдавайся прежде времени, – почти взмолился шеф. – Ты еще можешь выиграть.

Гэвин отрицательно покачал головой, и тут со стороны приемной раздался сильный удар – это распахнулись входные двери. Вслед за этим послышался приглушенный крик о помощи.

Гэвин и шеф вскочили. В дверях стояла женщина – Роза Баффум, Гэвин сразу ее узнал, – с нее капала вода, мокрая одежда облепила грузное тело, длинные седые волосы прилипли к голове, глаза расширились от ужаса.

– Помогите, ради бога! – прохрипела она, задыхаясь. – Помогите!

Она сделала несколько нетвердых шагов к Гэвину.

– Что случилось? – Гэвин подхватил ее под одну руку, шеф под другую. Женщину била крупная дрожь. – Вы целы?

– Боже мой, боже мой ! – завопила она.

Они усадили ее на стул. Гэвин бросился за чашкой кофе для нее.

– Звони «девять-один-один», вызывай «скорую», – сказал шеф. – На ней кровь.

Баффум почти потеряла сознание, она обмякла на стуле, закатив глаза. Гэвин поставил чашку, схватил рацию, быстро соединился с диспетчером Ньюберипорта и вызвал 911. Шеф тем временем отирал лицо Баффум бумажным полотенцем.

– Где вы поранились? – спросил он.

Женщина охнула:

– Это не моя кровь!

– О’кей, – сказал шеф. – Выпейте кофе и скажите нам, что происходит.

Проигнорировав кофе, Баффум испустила еще один вопль:

– Монстр!

– Монстр? – переспросил Мурдок скептическим тоном.

– Он будет и дальше убивать. – И вдруг ее словно осенило: – О господи, заприте дверь!

– Мы не запираем дверь полиции, – возразил шеф.

– Тогда давайте запремся в камере. Он идет!

– Что идет?

– Это демон из ада, он разрывает людей на части.

Прислушавшись, Гэвин ощутил холодок в животе. Монстр? Нет. Невозможно.

– Разрывает людей на части и… – Тут женщина согнулась пополам и, издав рвотный звук, рассталась с обедом, выложив его на пол участка.

Шеф с отвращением отпрянул назад.

– Роза, сейчас приедет «скорая», потерпите. – Он посмотрел на Гэвина. – Что будем делать?

Гэвин уставился на него. Сомневаться в правдивости женщины не приходилось. У Розы Баффум было воображение как у фонарного столба – она не принадлежала к тем людям, которым что-то виделось. Шеф тоже знал это. Скептическое выражение быстро исчезало с его лица.