Жанна Бочманова - Где ты, там я. Сборник рассказов [СИ]

— Что-то рано, — сказал Павел.

— В самый раз, — сказал Егор и потерся носом о теплую щеку дочери. Ее волосы уже покрылись белой шапочкой снега. Он набрал воздух в легкие и сильно дунул. Снежинки взвились над ними белыми мотыльками, и Тошка весело засмеялась, откинув голову назад. Совсем как мама. Его девочка. Папина дочка.

— Ты все же хочешь ее купить? — Марина нахмурилась. Опять Максим завел этот разговор!

— Ну, конечно, дурашка! Бэха, пять лет, за такие деньги! Это почти даром! Ты бы ее видела! Машина — зверь! — глаза у Максима горели. — Ты только не злись! — погладил он ее по плечу и повернул к ней экран планшета. — Посмотри.

На экране красовался черный внедорожник: и, правда, зверь — мощный, приземистый, надежно опирающийся на лапы-колеса. Марина покачала головой.

— Мне кажется, тут какой-то подвох. Сам подумай, почему ее за такую цену продают? — ее не оставляла надежда образумить мужа.

— Да там хозяин совсем с катушек слетел — якобы в машине привидение живет или что-то вроде того.

— Ой, — она прижала руки к груди, — ты серьезно?

— Люди иногда сходят с ума. Зато такой шанс! — он лукаво улыбнулся, подошел и легонько провел пальцами по тоненькому столбику позвонков от шеи до пояса и как бы невзначай потянул язычок молнии на спине, — Маришка! Не будь букой! Слышишь? Наша песня. Это знак.

Из гостиной доносились ритмичные аккорды, и неповторимый голос Джо Кокера призывал любимую скинуть платье. Марина зарделась и закусила губу, стараясь не рассмеяться.

— А если и правда в машине есть нечто… э… сверхъестественное? Что ты с этим будешь делать? — попыталась она все же отпихнуть его руку, блуждающую по телу.

— Я с ним договорюсь, — Максим сверкнул белозубой улыбкой и потянул ее к себе. — Ты же знаешь, какой я неотразимый! Yu can leave you hat on… — пропел он ей в само ушко.

— Делай что хочешь, — не выдержала она рассмеявшись. Вот такой он у нее: бесшабашный и самоуверенный. Самый лучший. — Покупай свое привидение с моторчиком, только учти, я в твоих шабашах участвовать не буду.

Максим обнял ее, закружил, как бы ненароком увлекая в сторону спальни.

— Марина, Мариночка, — Настин голос выдернул ее из полусна. Марина подняла темные, опавшие, словно осенние листья, глаза. — Тебе поесть нужно. Давай чайку сделаю? — подруга присела на диван, с тревогой вглядываясь в лицо.

«Мне нужен Максим, — сказала она про себя, — а больше ничего не нужно» — и снова накрылась пледом, уйдя в спасительную темноту.

Она потеряла счет времени после похорон. Вот как такое может быть? Вот был Максим, и вот нет. И больше не будет? Никогда, никогда? Страшное непостижимое «никогда» И от этого она бессильно выла и в ярости кидала в стену, все, что попадало в руки. Утром приезжала Настя, давняя подружка, убирала разбросанные, разбитые вещи, качала головой, что-то говорила, говорила, про то, что жизнь продолжается, что время лечит, каких-то врачей предлагала, Марина просто кивала и продолжала лежать.

…В тот день она с нетерпением ждала конца рабочего дня, поглядывая на часы. Она улыбнулась и поправила цветы в вазе на столе, подарок сотрудников на день рождения.

«Марина? — напряженный голос в телефоне заставил ее поморщиться. Брат Макса вечно звонил в самый неподходящий момент и всегда нагружал их своими проблемами. — Марина… приезжай, пожалуйста. Максим… с ним очень плохо. Ты приезжай», — Он назвал адрес и быстро отключился, она даже не успела ничего понять. Сердце заколотилось, как бешеное. По дороге в больницу, она все уверяла себя, что это ошибка, что этого не может быть, это очередная шутка, розыгрыш, которые Максим частенько устраивал.

— Он остановился прямо посередине дороги. Наверное, заглох. Я ему говорил, что эти бортовые компьютеры вечно зависают. — Брат Максима, дернул плечом и потер глаза. — Там трасса оживленная, фуры летают, как бешеные. Наверное, вышел аварийный знак поставить, и его сбил этот чертов грузовик! — Костя стукнул рукой по стенке.

Марина неподвижно сидела у дверей морга, сжав побелевшие пальцы в тугой замок. Она слышала его, но не осознавала.

— Мне гаишник сказал — кто-то видел, как он метнулся прямо под колеса. Темно, дождь начинался, так что никто не понял. А грузовик даже не затормозил… так и уехал. — Костя скорбно поджал губы и вздохнул.

Марина крепко зажмурилась, стараясь не видеть несущийся многотонный грузовик и маленького человека, отброшенного, словно тряпичная кукла. Изломанное тело на асфальте.

«БМВ» стояла в гараже — притаившийся зверь с хищным оскалом. Максима нет, а она есть. Гараж примыкал к дому, и туда из прихожей вела дверь. Она впервые со смерти мужа зашла туда, села напротив, прямо на пол, и долго смотрела в пустые стеклянные глаза. Из-за нее погиб Максим. Из-за нее. Машину проверили, та была полностью исправна, но Марина была уверена, что та специально заглохла, других объяснений у нее не было.

«Это ты виновата, — сказала она, — ты. Ты убила его». В недрах мотора что-то щелкнуло, и на секунду ей показалось, что в глубине фар мигнул слабенький огонек.

Марина села на мягкое сиденье, погладила светлую кожу. Казалось, что та еще хранит тепло тела Максима и запах его одеколона. Она зажмурилась, сдерживая слезы, повернула ключ — стартер закряхтел, засипел и замолк — попыталась еще несколько раз, но без толку. Наконец, Марина сдалась, и вышла, громко хлопнув дверцей.

Ночью ей приснился звук работающего мотора. Она резко села в кровати. Звук не приснился. Мотор работал. Там, внизу, в гараже. Она замерла прислушиваясь. Нет, ей не кажется, это она — черная бездушная железка. Марина упала на подушку и накрылась с головой одеялом, пролежав без сна до восхода солнца.

Утром она долго прислушивалась к тишине в гараже, потом рискнула войти. БМВ блестела в полумраке матово-черными обводами. Она вздохнула с облегчением — приснилось ей все. Провела ладонью по капоту и тут же отдернула руку. Не поверив, дотронулась еще раз. Капот был теплый, почти горячий. Значит, не приснилось? Ключи висели в замке зажигания, Марина села внутрь и положила руки на руль, вдохнула знакомый запах, перевела дыхание, повернула ключ — негромко и ритмично застучало сердце машины. Приборная панель мигнула, вспыхнула разноцветьем лампочек, и хриплый голос Джо Кокера взорвался в тишине страстным призывом «…baby take off your dress. Yes, yes, yes…»

Она замерла, мгновенно покрывшись мурашками. «Ты, мразь! Не смей!» — и бросилась прочь сломя голову.

Эвакуатор подъехал к дому через два часа. Марина открыла ворота гаража, трос подцепили к фаркопу, и машина медленно поползла к выходу. Пусть ее заберут, пусть она сгниет где-нибудь на свалке…