Питер Джеймс - Призраки прошлого

Усевшись на пороге, Бен по-стариковски вздохнул.

— Господи, ну ты и лентяй! — Чарли подошла к кухонному шкафу. — Эй, Гораций, уж ты-то не боишься промокнуть, правда? — Она прижалась лицом к стеклянному шару. Очаровательная золотая рыбка подплыла поближе и, широко разевая рот, уставилась на нее, словно увидела нечто невообразимое. — Как делишки? — Она открыла кормушку. — Полагаю, ты не будешь возражать против переезда в деревню, Гораций? Небось, и тебе чертовски надоел этот шумный Лондон, а?

Она бросила в аквариум щепотку корма, рассеявшегося по воде, как дождевое облачко от ветра. Рыбка неторопливо поднялась на поверхность и сделала первый ленивый глоток.

Элмвуд-Милл. Что-то забрезжило в глубине ее памяти. Словно чье-то забытое имя всплыло оттуда, вертясь на кончике языка и дразня, а потом ускользнуло.

Чарли поднялась в ванную. Когда она, повернув краны, пустила воду, то ее по какой-то непонятной причине вдруг охватил страх.

Усадьба находилась у озера, в конце узкой дорожки около мили в длину, спускавшейся по склону. По пути им попалось только три дома, последний — более чем в полумиле от конечной цели путешествия. Сквозь деревья, за обваливающейся кирпичной стеной, верх которой был утыкан битым стеклом, Чарли увидела зелено-белый дом. Солнечные лучи сверкали через перекладины трухлявых деревянных ворот.

Встреча с агентом была назначена на три. А часы в автомобиле показывали без четверти четыре.

— Этот хмырь, должно быть, уже смылся, — сказал Том.

Чарли выпустила Бена наружу. Песик неуклюже побежал, отряхнулся, подпрыгнул и задрал лапу у стены. Ее любимцу было восемь месяцев от роду, совсем еще щенок. Они приобрели его, когда Чарли уволилась с работы.

В машине было шумно от работающего мотора. Чарли потянулась, пытаясь стряхнуть с себя сонливость, и мысленно попеняла Тому за то, что он поднял ее так поздно. Вечно что-нибудь не слава богу. Уже больше года они пытаются найти подходящий дом, но всякий раз им не везет. То комнаты слишком малы, то соседи живут чересчур близко, то вдруг появляются другие покупатели — и цена мигом взлетает. Они столько раз уже начинали все сначала, что научились не питать напрасных иллюзий.

Черные тучи, подобно паровозам, маневрировали по голубому небу. Пышная от долгих проливных дождей листва трепетала на ветру, и волосы женщины тоже развевались под его порывами. Мокрая трава блестела под ослепительным солнцем. В туфельки Чарли просачивалась влага.

Окруженное деревьями, вдаваясь причудливыми изгибами в берега, раскинулось озеро. Прямо перед ними на островке травы, под прибитой гвоздями к дереву поблекшей доской с надписью «Частная собственность. Рыбная ловля запрещена. Только для членов клуба», валялся какой-то одинокий перевернутый вверх дном ялик. Сразу за доской можно было разглядеть металлический пешеходный мостик, перекинутый через запруду, и тропку, ведущую вверх, в рощицу.

Над головой пролетела стайка скворцов. Чарли почувствовала холодное дуновение ветра, скорее мартовского, чем июньского, и крепко обхватила себя руками. Она услышала треск ветвей, карканье вороны, похожее на скрежет пилы, рев воды в запруде. Эти звуки только подчеркивали непривычную после лондонской суматохи тишину. Было странно не слышать шума уличного движения и людских голосов.

Когда Том распахнул калитку, раздался резкий лязг металла, и болт проскреб по гравию подъездной дорожки. Глядя на мужа, Чарли подумала, что они, наверное, смотрятся довольно странно. После заседания суда он не переоделся: щеголял в костюме в тонкую полоску и модном плаще. На самой Чарли были джинсы и мешковатый пуловер, а сверху яркая куртка.

Сердце ее запрыгало, когда она разглядела широкую подъездную дорожку и несколько строений, приютившихся ярдах в ста от них, в ложбине между мшистыми берегами. Вот он, этот дом, совсем не такой, как на фотографии; а вот кирпичный амбар и полуразвалившаяся деревянная водяная мельница.

И никаких признаков жизни внутри, окна дома наглухо зашторены. Вода, падая из запруды в шлюзовой пруд с кирпичными стенками, сначала сердито пенилась вокруг неподвижного колеса, а потом стремительным узким потоком проскальзывала по саду, под украшенным резьбой деревянным мостиком, мимо амбара и еще дальше — на участок для выгула скота.

Чарли разволновалась, хотя дом оказался меньше, чем она представляла, да и состояние его было хуже. Тени собирались на неровной крыше, когда ветер пробегал по деревьям, и казалось, что вытянутое в форме буквы «Г» одноэтажное здание в любой момент может обрушиться на сарай для угля и пустую бочку, стоявшие позади дома, среди буйно разросшейся крапивы. Вдруг Чарли насторожилась.

Ей показалось, будто бы здесь чего-то не хватает.

Она внимательно огляделась, то и дело подмечая новые детали. Вот ванночка для птиц, тачка, курятник… Два дуба, с корнем вырванные ураганом, лежали, прислонившись друг к другу, на передней лужайке, и их ветви переплетались, словно тела погибших в схватке динозавров.

Чарли сообразила, что ложбина была речной долиной, до того как река образовала это небольшое озеро. Если не считать газона, вроде бы недавно подстриженного, все здесь выглядело запушенным. Пара кустов рододендрона, несколько беспорядочно разбросанных клумбочек, на которых цветы явно выросли сами по себе, маленький фруктовый сад…

Но чего-то определенно не хватало.

Ее взор притягивал аккуратный участок травы повыше берега, за амбаром, между идущим от мельницы каналом и рощицей. Подмышки у Чарли вспотели, она почувствовала головокружение и вцепилась в руку Тома.

— Ты в порядке? — спросил он.

Пряди волос щекотали ее щеки. Чирикала птичка.

Плеск волн на озере, вода, падающая с запруды, ветер в кронах деревьев, царящее вокруг безмолвие — все это как будто бы затрагивало какие-то потайные струны ее души и волновало, словно обрывки старой забытой мелодии…

— Чарли? Дорогая? — Том потряс ее за руку. — Эй, тебе плохо?

— А? Что? — Она очнулась и на мгновение почувствовала себя сбитой с толку. — Извини, я просто… — Она улыбнулась. — Все замечательно, этот дом нам подходит.

— Не спеши. Кроме нас, на него есть еще покупатели, да и нам самим, возможно, внутри не понравится.

— Быть такого не может!

Промчавшись по подъездной дорожке, Бен вприпрыжку побежал к заросшему травой берегу.

— Бен! — закричала Чарли. — Нельзя!

— Да пусть побегает, хозяев-то все равно нет.

— Может, позвонить агенту и сказать, что мы уже здесь?

— Давай-ка сначала подойдем поближе и посмотрим.

Кирпичные стенки мельничного пруда, глубокого и холодного, были покрыты липким илом. Грохот воды становился все громче и громче по мере того, как они брели вниз. Чарли ощутила на лице прохладные брызги.