Тим Каррэн - Дьявол по соседству

Хватит.

Он пойдет к Содербергам. У Майка Содерберга было оружие. Выйдя из дома, он крепко сжал молоток, готовый к самому худшему. Проскользнул мимо дома Мерчантов, и осторожно двинулся по тротуару к дому Содербергов. Было темно. Он присел возле кустов роз, от их запаха у него закружилась голова. Внешних повреждений на доме видно не было. Возможно, дикари не обратили на него внимания.

Осторожно, с дико колотящимся сердцем, Луис подкрался к дому...

64

Запястья у Мейси по-прежнему были связаны, когда ее подтащили к подножию алтаря, где находились другие пленники. Здесь были мужчина и три женщины, которых она уже видела. Все связаны, как свиньи, подготовленные к жарке. Она знала, что в темноте есть и другие. Она слышала их всхлипы и плач, но не видела их.

Мужчина, подтащивший ее к алтарю, оставил ее.

Она была уверена, что он ее изнасилует, но сидящая у костра старуха позвала его хриплым голосом, и он ушел к ней. Про Мейси забыли. По крайней мере, на какое-то время. Смрад в церкви стоял неописуемый. Тяжелый запах крови, мяса и падали. Так должно пахнуть логово стервятников. И существа, удерживающие ее в плену, мало чем отличались от них. Это были звери. Ползучие, плотоядные звери. Многие из них все еще сидели у костра, поедая жареный труп мальчика. Тот был обглодан до костей во многих местах. Мейси видела его торчащие, поблескивающие ребра. И позвоночник в горле.

Как скоро?

Как скоро они поджарят меня вот так же?

Это запах горящего мяса был, наверное, самым отвратительным, что она когда либо чувствовала. Он отталкивал ее и... интриговал одновременно. Она не знала, почему. Только он, почему-то, казался ей каким-то... знакомым. Как будто она уже чувствовала его давным-давно, во сне. И осознав это, она задалась вопросом, не пытается ли это достучаться до нее некая извращенная генетическая память, напоминая ей о запахе другого жареного мальчика из темной, заваленной костями, доисторической пещеры.

Боже.

Старуха с отвисшими грудями подошла к ней в сопровождении двух мальчишек. Они были голыми, а их тела - черными от сажи. На старухе был лишь платок, сделанный из куска холста или кожи. Грязными пальцами она указала на пленников, что-то неразборчиво бормоча себе под нос. Мальчишки, казалось, были возбуждены. Опустившись на колени, они стали ползать рядом с пленниками и тыкать их пальцами. Связанный мужчина не обращал на это внимания. Женщина, смотревшая на Мейси испуганными глазами, просто всхлипывала. Двое других ахали.

Старуха дважды топнула ногой.

Мальчишки развязали одну из ахавших женщин. Мейси та показалась знакомой. Лет тридцати, с длинными рыжими волосами. Судя по убогому внешнему виду, она вполне могла быть "коллегой" ее матери по "Собачьей шерсти". Когда ее развязали, предусмотрительно оставив связанными запястья, она вдруг ожила и принялась сопротивляться и лягаться. Какой-то мужчина подошел к ней с куском железной трубы и ударил три-четыре раза, сломив способность к сопротивлению.

- Пожалуйста... - простонала она, сплевывая кровь. - Пожалуйста... отпустите меня...

Возможно, если б она пыталась отговорить змею не кусать ее, эффект был бы такой же. Мальчики взяли ее за лодыжки и подняли на алтарь, положив к ногам той жуткой соломенной ведьмы, прибитой к кресту. Свечи, горящие в глазницах и рте ведьмы, оплавлялись и истекали воском. Мейси увидела то, чего не заметила раньше: ведьма напоминала подушечку для булавок. В ее тело были воткнуты разные предметы. Ножи, спицы, отвертки. Это придавало выпотрошенному и набитому соломой трупу еще более извращенный и языческий вид.

Старуха пролаяла что-то.

Один из мальчишек схватил столовый нож, торчащий из бедра ведьмы, и вытащил его. Посмотрел на лезвие с восхищением, которое, наверное, все мальчишки испытывают к оружию, только в выражении его лица было кое-что еще, гораздо более худшее. Не любопытство, а, скорее, почти религиозное благоговение. Он прижал лезвие к губам, затем опустился на колени, рывком задрал женщине голову и быстро перерезал ей горло. Женщина забилась, давясь и захлебываясь собственной кровью. Продолжалось это недолго. Вот и вся церемония... хотя Мейси понимала, что ей не будут резать горло у ног ведьмы без всяких на то причин.

Это был ритуал.

Жертвоприношение.

Они принесли ведьме жертву.

Мальчишка воткнул нож обратно в бедро ведьме, а затем вместе с остальными принялся раскрашивать себе тело кровью из лужи. И когда их лица и торсы заблестели красным, они нарисовали на зашитом животе ведьмы странный маленький символ.

Мейси, конечно же, испытывала отвращение, но вовсе не шок. К этому моменту она столько всего повидала, что была далека от таких пустяков, как заурядный шок. Та интеллектуальная часть ее мозга, которой все труднее было плыть против этого атавистического течения, пытающегося ее утопить, знала, что она только что стала свидетелем какого-то первобытного племенного обряда, который не практиковался в течение многих эонов.

И, возможно, Мейси была в некоторой степени очарована этим, в отличие от женщины рядом с ней.

Та кричала.

Кляп выпал у нее изо рта, и она кричала, как сумасшедшая. Мейси шепнула ей, чтобы она заткнулась, но было поздно. Мужчина и женщина, разделывавшие ранее мальчика, подошли к ним. Это были безумные дикари, покрытые подсыхающей кровью. Они зловеще нашептывали что-то себе под нос. Развязав кричащую женщину, они оттащили ее футов на пять в сторону. Мужчина взял ее за руки и силой посадил на каменный пол. Женщина схватила ее ноги и силой раздвинула, будто собиралась принимать роды.

Поднесла голову к ее промежности.

Она собирается лизать ей? - произнес в голове у Мейси какой-то безумный, полуистеричный голос. Но Мейси знала, что бы не случилось, это не будет иметь ничего общего со страстью, принудительной или нет. Она видела ухмылку дикарки. Зубы у нее были заточены под иглы и покрыты кровавыми пятнами.

Мейси ахнула.

Связанная женщина снова закричала.

И Мейси увидела это, хотя знала, что должна была отвернуться. Дикарка открыла рот и укусила то, что было между ног, укусила, щелкнув челюстями. Пока ее жертва кричала высоким пронзительным голосом, она рвала и кромсала зубами то, что укусила, мотая головой, как собака, пытающаяся отделить от кости кусок вкусного мяса.

Женщина замолкла и обмякла. Возможно, у нее случился травматический шок. Мейси не знала. Она увидела дикарку. Лицо у нее блестело красным, в зубах торчал кусок мяса.

Мейси потеряла сознание…

65

Луис вошел в дом Содербергов. Едва он ступил туда, как сразу же почувствовал, что совершил очень серьезную ошибку. В доме пахло дерьмом, кровью и Бог знает, чем еще. Дымящийся смрад нечистот и потрохов. Луис двигался по дому, борясь с собственными страхами. Ему нужно найти тот оружейный шкаф. Нужно найти оружие, которое могло бы валить этих зверей на расстоянии.