Елена Булганова - Девочка, которая ждет [litres]

– Но полностью нормальными им больше не стать? – настаивал я.

– По-разному, Алеша. Бывают люди очень сильные, и они как-то справляются. Как Игорь Печерский, к примеру.

– Ни фига подобного! – возмутился я. – Он не справился, а привязал к себе, гад, мою сестру!

– Да, но чтобы проделать это, ему пришлось прочитать сотни древних книг, найти ингредиенты, составить нужные растворы. А некоторые так и не могут до конца жизни выйти из глубочайшей апатии, просто сидят и смотрят в одну точку.

Я немного поразмышлял об этом: интересно, Димка сильный? По каким признакам об этом вообще можно судить? Бридж терпеливо ждала, не вернусь ли я к уроку, но у меня рождались все новые вопросы:

– А что насчет тех Расколотых, когда в паре оба живы? Разве они не могут потом заново как-то сблизиться друг с дружкой? Что им мешает, а?

– Я не знаю, – покачала головой девочка. – Какой-то психологический механизм, наверное. Они ведь все помнят, все прежние чувства, эмоции, – а при встрече испытывают только пустоту, горечь и душевную боль. Расколотых из Пещер Соболь даже специально поместил в разные клиники, чтобы они не пересекались.

– Значит, когда кто-то из пары погибает – это даже легче, так? Его хоть можно оплакать…

– Может быть… – начала Бридж и вдруг насторожилась. Я тоже услышал далекий, звенящий от волнения голос Милены, которая о чем-то спрашивала невидимого собеседника.

– Пойдем, похоже, там новый аврал, – сказал я, внутренне уже готовый к любому сюрпризу.

Милену мы отыскали в жилом коридоре, на пороге Димкиной комнаты. Там уже была Иола, а пару мгновений спустя со стороны поляны возник Борис.

– Из верхнего барака исчезли его вещи и телефон. Вероятно, Димка ушел сразу после того, как все разошлись и освободили путь к люку. Надул он нас с сонным напитком, – на одном дыхании сообщил он.

Милена ошарашенно распахнула глаза:

– Он ведь еще на половине лестницы висел бы, разве нет?

– Не висит, как видишь. Четкий след ведет к забору и продолжается за ним. Но потом вливается в нахоженную трассу из города в поселок, там я след потерял.

– Да как такое возможно? – ахнула Иола. – Его что, лагерные призраки унесли и через забор перекинули?

А я в тот миг испытал сумасшедшую, дикую надежду, которая, правда, не успела оформиться в идею. Потому что из коридора появился несколько взъерошенный Марк, окинул нас всех мрачным взглядом и сказал:

– Призраки не при делах. Это я его поднял наверх и проводил до города.

– Ты проводил? – Борис словно ушам своим не верил. – Зачем? Ему и идти-то некуда.

– Потому что он меня попросил! – немедленно перешел в наступление Марк, видимо, заранее подготовился к защите. – Какое право я имел ему отказывать? Любой из нас в такой ситуации не смог бы здесь дальше оставаться, разве нет?! Димке было очень плохо, он вызвал меня из пещеры, умолял, едва на ногах стоял. И я был бы распоследним гадом, если б не помог ему!

– Не кричи так, Марк, – несчастным голосом попросила Милена. – Ты все правильно сделал… наверное. Но ты хоть проследил, куда он пойдет?

– Нет!

– Тебе что, наплевать? – насупился Борис.

– Не наплевать. Просто он взял с меня слово, что я не стану следить, а я слово всегда держу. Я отдал ему все свои деньги, мне родичи много шлют, вы знаете. Сможет как-то устроиться, даже до своих добраться… если захочет, конечно. Но я его предупредил, что, как спохватитесь, все вам расскажу.

Боря в бессильном раздражении стукнул кулаком о ладонь:

– Да лучше бы не предупреждал! Теперь он наверняка смоется из города, лишь бы мы его не нашли.

– Это его право, – опуская голову, с вызовом пробормотал Марк.

– Да, его, кто спорит. А наше право найти его и вернуть обратно или хотя бы узнать, где он и как, и присматривать до возвращения директора, – подытожил Борис. – Короче, отдых отменяется, будем прочесывать город. Сейчас распечатаю план и разделю на квадраты, только сперва определимся, сколько человек пойдет.

Я немедленно поднял руку. Хотя до этого сильно надеялся, что не увижу Васильева до своего спуска в Нижний мир. Но сейчас мне даже страшно было думать о том, как Димка бродит где-то с невыносимой болью в душе и тяжестью во всем теле, отвыкший от холода, во власти ужасных мыслей.

– Думаю, в лагере останется Марк, – вслух рассуждал Борис. – Хотя нет, нужен еще кто-то, мало ли что может случиться.

– Вот ты и оставайся, – сказала ему Милена. – Надежнее будет. А искать пойду я, Бридж, Иола и Алеша. Разделим город на четыре квадрата.

В глазах Бориса я увидел нечто такое… Он понимал, что это верный вариант, но ему было бесконечно страшно отпускать от себя Милену. Забыв о нашем присутствии, он смотрел на нее с такой заботой и тревогой, что мне стало не по себе.

– А если по двое? Надежнее будет.

– Ой, Борь, ну перестань! – закатила глаза скорая на решения Милена. – Это сколько же времени займет, мы ведь не можем в городе передвигаться на нашей скорости. Нормально все будет, вот увидишь!

Покидали мы лагерь уже почти в полной темноте, хотя было всего лишь около пяти вечера. Так что до города добрались, словно на крыле ветра, не опасаясь свидетелей. Здесь Милена раздала нам отсканированные карты с отмеченным для каждого районом города. Лично мне с самого начала эта идея казалась провальной, разве что для очистки совести. В этом меня окончательно убедил разговор на ресепшене в первой же городской гостинице.

– Сколько ему? – сморщила лоб сонная женщина в строгом костюме. – Пятнадцать? Нет, не селим без взрослых, хоть с паспортом, хоть без.

Я вышел на порог, осмотрелся. Наискосок от гостиницы был храм, колокола дробным звоном сзывали к вечерней службе, по высоким ступеням туда и сюда сновали верующие. Нищие на паперти замерли в покорно-жалостливых позах. Я подумал, что для Димки никакого труда не составило бы договориться с кем-то из прохожих, чтобы ему помогли заселиться. Хотя с такой же легкостью он мог позвонить по любому объявлению о сдаче квартиры, вон их сколько на информационной доске. А мог сразу пойти на станцию и махнуть в Питер – лично я бы на его месте так и поступил.

И все же я продолжал обходить улицу за улицей, заходить в кафе и гостиницы, показывать фотки со своего телефона. Жалел, что животный нюх и умение идти по следу не входят в пакет привилегий атланта. Время от времени мы перезванивались: у ребят тоже все было глухо.

В какой-то момент я сам удивился, обнаружив себя во дворе собственного дома. И первым делом посмотрел на окна Разиных: они были темны, все до единого. Мелькнула мысль забежать домой, предупредить родителей, что какое-то время я у них не появлюсь и по телефону буду недоступен. Но нужно было что-то выдумывать, врать… На это уже не оставалось сил. Просто напишу им эсэмэску позднее.