Уильям Тенн - Непристойные предложения

– Правда? То есть все плохо?

Флурит махнула в сторону микроскопа.

– Сама взгляни. Я настроила сетчатку на увеличение, но вы, ребята, на такое пока не способны, надо полагать. Вам для всего требуются механические приспособления. Давай, взгляни. Сейчас он сражается с Dientamoeba fragilis . Маленькими, но быстрыми. И очень, очень злыми.

Мэри Энн поспешила к сферическому микроскопу и уставилась в окуляры.

Там, в самом центре, был Гигио. Прозрачный шлем-пузырь защищал его голову, тело покрывал толстый, но гибкий цельный комбинезон. Десяток амеб размером с собак кружили вокруг Гигио и тянулись к нему тупыми стеклянистыми псевдоподиями. Он отбивался огромным двуручным мечом, разрубая самых смелых и настойчивых надвое. Но по прерывистому дыханию Гигио Мэри Энн видела, что он устал. Время от времени он быстро оглядывался, словно высматривал что-то вдалеке.

– Откуда он берет воздух? – спросила Мэри Энн.

– Кислорода в скафандре хватает на всю фиксацию, – ответил из-за спины голос Флурит, явно изумленной вопросом. – Ему осталось около пяти минут, и, думаю, он справится. Но будет слишком взбудоражен, чтобы… ты это видела?

Мэри Энн ахнула. Вытянутое, веретеновидное существо с похожим на плеть жгутиком на конце метнулось через поле микроскопа, прямо над головой Гигио. Оно было в полтора раза больше него. Он пригнулся, и окружившие его амебы тоже отпрянули. Но через мгновение вернулись, как только опасность миновала. Гигио устало продолжил их рубить.

– Что это было?

– Трипаносома. Она проплыла слишком быстро, и я не успела ее идентифицировать, но это Trypanosoma gambiense либо rhodesiense , простейшие, вызывающие африканскую сонную болезнь. Хотя, если подумать, для них великовата. Это могла быть… вот дурак!

Мэри Энн с неподдельным испугом повернулась к ней.

– Почему… что он сделал?

– Не позаботился о чистой культуре, вот что он сделал. Смешать несколько видов кишечных амеб – само по себе дико, но если там трипаносомы, значит, может оказаться что угодно! А у него размер тридцать пять микрон!

Вспомнив испуганные взгляды, которые бросал через плечо Гигио, Мэри Энн склонилась к микроскопу. Гигио продолжал отчаянно сражаться, но удары меча стали намного медленнее. Внезапно еще одна амеба, отличавшаяся от тех, что атаковали Гигио, лениво вплыла в поле зрения. Она была почти прозрачной и в два раза меньше него.

– Эта новая, – сказала Мэри Энн Флурит. – Она опасна?

– Нет, Iodamoeba butschlii – неповоротливый, дружелюбный увалень. Но чего Гигио опасается слева? Он все время поворачивает голову, будто… Ох .

Последнее восклицание само по себе было объяснением, такое в нем звучало отчаяние. Овальный монстр – в три раза длиннее и в два раза шире Гигио – возник слева, словно в ответ на вопрос. Покрывавшие чудовище крошечные волосковидные отростки придавали ему фантастическую скорость.

Гигио рубанул его мечом, но оно метнулось в сторону и скрылось, чтобы мгновение спустя вернуться, будто пикирующий бомбардировщик. Гигио отпрыгнул, но одна из атаковавших его амеб замешкалась – и исчезла, яростно сопротивляясь, в воронке, которая возникла на переднем конце яйцевидного монстра.

– Balantidium coli , – сказала Флурит, прежде чем дрожащие губы Мэри Энн сформулировали вопрос. – Сто микрон в длину, шестьдесят пять в ширину. Быстрая, смертельно опасная и очень голодная. Я опасалась, что рано или поздно он столкнется с чем-то подобным. Что ж, нашему микроохотнику пришел конец. Долго избегать ее он не сможет. И убить такой микроб ему не под силу.

Мэри Энн протянула к ней трясущиеся руки.

– И ты ничего не можешь сделать?

Лысая женщина наконец оторвала взгляд от потолка и с видимым усилием сфокусировалась на Мэри Энн. В ее глазах сквозило изумление.

– Что я могу сделать? Он зафиксирован в этой культуре еще как минимум на четыре минуты, и эту фиксацию не сломать. Ты хочешь, чтобы я… отправилась туда и спасла его?

– Если ты можешь – конечно!

– Но тем самым я нарушу его суверенные права как индивидуума! Дорогая моя! Даже если его желание уничтожить себя подсознательно, оно все равно зародилось в значимой части его личности, и к нему следует относиться с уважением. Это описано во вспомогательном правовом соглашении…

– Откуда ты знаешь , что он хочет уничтожить себя? – всхлипнула Мэри Энн. – Я никогда не слышала ни о чем подобном! Он ведь… твой друг! Может, он случайно ввязался в неприятности, с которыми не может справиться. Уверена, так и было. О, бедный Гигио, пока мы здесь разговариваем, его там убивают!

Флурит задумалась.

– Может, ты и права. Он романтик – а пообщавшись с тобой, свихнулся на приключениях. Раньше он никогда не шел на такой риск. Но скажи мне, ты действительно считаешь, что стоит нарушить чьи-то суверенные права ради спасения старого, дорогого друга?

– Я тебя не понимаю , – беспомощно ответила Мэри Энн. – Ну разумеется ! Позволь мне… просто сделай, что нужно, и отправь меня к нему. Пожалуйста!

Женщина поднялась и покачала головой.

– Нет, полагаю, я справлюсь лучше. Вынуждена признать, романтизм заразен. И, – усмехнулась она, – в некотором смысле занимателен. В двадцатом веке вы проживали такие жизни!

На глазах у Мэри Энн она быстро уменьшилась. Прежде чем исчезнуть, ее тело шелестящим движением, словно пламя свечи, перетекло к микроскопу.

Гигио стоял на одном колене, пытаясь защититься от монстра. Окружавшие его прежде амебы либо разбежались, либо были проглочены. Он быстро крутил мечом над головой, а Balantidium coli заходила то с одной стороны, то с другой. Гигио выглядел очень усталым – губы сжаты, глаза отчаянно прищурены.

Затем огромное создание в притворном маневре ринулось вниз, а когда Гигио замахнулся мечом, уклонилось и ударило сзади. Гигио выронил меч и упал.

Молотя волосковидными отростками, монстр стремительно развернулся воронковидным ртом к Гигио и приготовился нанести последний удар.

Гигантская рука размером с Гигио возникла в поле микроскопа и отшвырнула амебу. Гигио поднялся на ноги, подобрал меч и с изумлением посмотрел вверх. Облегченно выдохнул и улыбнулся. Очевидно, Флурит остановилась на размере больше ста микрон. Мэри Энн не видела ее тела, но его явно видела Balantidium coli , которая совершила кувырок и торопливо уплыла прочь.

Оставшиеся минуты фиксации ни одно существо не осмеливалось появиться рядом с Гигио.

К изумлению Мэри Энн, когда полноразмерные Флурит и Гигио возникли рядом с ней, Флурит первым делом извинилась:

– Мне очень жаль, но твоя воинственная подружка заставила меня тревожиться о твоей безопасности, Гигио. Если ты желаешь обвинить меня в нарушении Соглашения и вмешательстве в тщательно подготовленные планы по личному саморазрушению…