Борис Конофальский - Инквизитор. Мощи святого Леопольда

Все с интересом слушали, даже дети кухарки, все хотели знать, зачем безбожник пришёл к рыцарю Божьему.

А Волков подумал, что этот господин пришёл сделать ему предложение по поводу завтрашней торговли, возможно, он собирался, что то предложить ему, и он спросил:

– И что вам от меня нужно, Наум Коэн?

– Хотел поговорить по поводу дома.

– Дома, какого дома,– не понял кавалер,– этого дома?

– Нет не этого, – медленно говорил немолодой господин.– По поводу дома, что сгорел в Фёренбурге.

Теперь этот господин нравился кавалеру ещё меньше. В комнате повисла тишина, да такая, что сказал кавалер негромко: «Оставьте нас». И все услышали. Стали вставать из-за стола, выходить прочь.

Ёган сдуру пошёл наверх, а не со всеми в людскую. Там догнала его Брунхильда и как кошка вцепилась, ему в лицо ногтями, драла и не выпускала, шипела при этом:

– Не смей, боле, мне перечить при слугах, и насмехаться надомной не смей, слышишь, ты холоп!

– Осатанела, что ли?– Ёган оторвал её пальцы от своего лица.– Рехнулась?

– Не смей я сказал,– продолжала беситься Брунхильда и стала бить Ёган, да всё по морде, по морде. А рука у не была не лёгкая. И приговаривал,– холоп, быдло, смерд.

А он только закрывался, и отбрёхивался:

– Да отойди ты припадочная.

Наконец красавица устала, она была удовлетворена, хоть и руки заболели, и пошла в свои покои.

А Ёган остался у лестницы, вытирал кровь с расцарапанного лица, и ругался тихо:

– Вот шалава беззубая. Дура шепилявая.

К нему подошла Агнес, она видела всё, девочка достала тряпицу из рукава, стала вытирать кровь с лица слуги, и заговаривать боль, тихонько говоря непонятные слова. А Ёган говорил:

– Это вон она какая, а ведь только даёт господину, а что будет, когда женой его станет?

– Дурень ты Ёган, – улыбалась Агнес,– никогда она женой его не станет, какая ж она ему жена. Девка она трактирная, а он рыцарь, рыцари на таких не женятся.

А в низу, господин Наум Коэн говорил Волкову, без приглашения усаживаясь на лавку у стола:

– Дозволите мне сесть, стоять, я не молод уже.

– Садитесь,– дал согласие кавалер, но сам садится не стал,– стоял, руки на груди сложив, и смотрел на Коэна исподлобья.

– Я знаю,– начал гость,– что дом у синагоги спалили вы.

– На суде, на Книге Святой поклянусь, что не я.– С вызовом отвечал Волков.

– Нет, конечно, не вашей рукой разжигался огонь, но то были ваши люди, и вы как господин их несёте ответственность.

Сыч, стоял у лестницы в темноте и ловил каждое слово из их разговора.

– Идите в суд, и докажите, что дом ваш спалили мои люди.

Старик развёл руками, покачал головой и заговорил:

– Да кто ж в славном и набожном городе Ланне, примет иск от жида, против рыцаря Божьего. Нет тут такого судьи. Да ещё за проступок в чужой земле. Нет, не примут и иска даже. Мы писали жалобу курфюрсту Ребенрее, так и там у нас её брать не хотели, и бургомистр Фёренбурга сказал, что сейчас ему не до нас, он только вернулся в город, чума там стихла, и у него много дел и без наших жалоб. Что ему до наших бед.

– И вы пришли мне рассказать, как вы несчастны?

– Нет. Нет.

– Так что вы хотите?

– Вина, есть у вас вино?

Вино у Волкова было, хорошее, почти целая бочка. Которую взял он в Фёрнебурге, но этому господину он давать его не хотел, кавалер хотел, чтобы старик побыстрее убрался.

– Не дам я вам вина.– Холодно сказал он.

– А воды? Дадите? – Не отставал Коэн.– У вас тут колодец во дворе хороший.

«Как он в темноте разглядел колодец»? – Подумал кавалер и крикнул:

– Марта, – крикнул кавалер,– дай господину стакан воды.– И добавил почти с насмешкой,– Могу дать ещё хлеба, коли, вы голодны.

– Нет только воды,– старик даже улыбнулся.

Марта пришла, налила стакан воды из кувшина, поставила перед гостем и вышла. Коэн с удовольствием выпил воду, поставил стакан и сказал:

– Да колодец здесь хороший. Это потому, что он…

– Что вам нужно,– перебил его кавалер, – говорите, ночь уже близка, а вам домой ещё идти.

– Я знаю, что дом моего родственника сожгли вы, но я вас не виню, мой родственник нотариус и его дом не первый раз пытались сжечь. Вам это удалось и многие документы, важные документы не восстановить. Но не вы тому виной, вы рука, а не голова. Не будь вас – нашёлся бы другой ратный человек, просто у вас это получилось. Вот в чём дело.

– Что вы от меня хотите?– Уже начал повышать голос Волков.

– Ничего, я хочу вам помочь.

– Помочь?

– Да помочь, я хочу вам помочь.

– Мне? И как же вы мне поможете? И в чём? Я не нуждаюсь в вашей помощи.

– Нуждаетесь, только пока не знаете этого,– уверено говорил гость.

– Я…– начал было Волков.

– Да подождите. Дайте договорить, – сказал старик с видимым раздражением,– дайте закончить мне.

– Договаривайте.

– Вас хотят обмануть. Это жулики, да жулики, Кальяри, которого вы, наверное, считаете уже другом. Дёссель, штатгальтер Ульрик, всё это банда мошенников. Завтра вы продаёте ратные товары императору. Так?

– Так.– Волков понял, что этот человек знает больше, чем должен.

– Вам дадут вексель, император денег не даёт, даёт только векселя.

– Я готов принять вексель императора.

– И что вы будете с ним делать?

– Дождусь погашения.

– Три года ждать будете? Не дождётесь. Нет. Пойдёте продавать раньше, и пойдёте к Кальяри. Он единственный, кроме меня, кто покупает векселя императора. И он предложит вам четверть от стоимости векселя. Вы попытаетесь найти другого покупателя. Но не найдёте, император уже шесть лет не платит по векселям, и все кроме вас это знают.

– Не платит? – Не верил Волков.

– Не платит, и все это знают.

– А зачем же их тогда берут?

– Свободные города берут, что бы отдать их вместо подати самому императору, я беру, что бы ввозить железо и вывозить соль без пошлины. Кто чем промышляет для того их и берут. В общем, не продавайте им свой товар. Лучше выкупите склад, если нужно я дам вам денег, поставьте часть товара себе во двор, продавайте его понемногу, не торопясь, и вы выиграете. Возьмёте вексель – они вас обманут.

– Вопрос уже решён.– Сухо сказал кавалер, который не верил ни одному слову Наума Коэна.– У меня нет сомнений в честности Кальяри.

– Это потому, что он позволил вам жить в этом прекрасном доме за небольшую плату?

Волков промолчал, но гость угадал. Этот прекрасный дом, да и само отношение банкира его подкупало.

– Этот дом Ренальди и Кальяри отобрали у одного барона и не могут продать уже два года, два года они платили сторожу, а теперь им нет нужды платить, да ещё и вы им приплачиваете.

– Как бы там ни было,– продолжи кавалер,– вопрос по продаже трофеев уже решён.

– Решён, значит, уже решён,– задумчиво произнёс Наум Коэн,– хорошо, если вы уже залезли в петлю, то оставьте себе хотя бы лазейку, что выскользнуть из неё. Не продавайте им всё.