Жан Рэ - Семь Замков Морского Царя [Романы, рассказы]

Интересно, как она восприняла бы его неожиданное исчезновение?

Никто не остается добровольно на аденской набережной, если только этого не потребовала английская полиция.

— Господи, что я, собственно, представляю в ее глазах? — меланхолично пробормотал Роуланд. — Временный компаньон для развлечений, обеспечивший легкую болтовню и танцульки во время перехода через Индийский океан, который иначе показался бы ей слишком пустынным… При том, что я танцую танго и бостон ненамного лучше, чем дрессированный кенгуру…

Не сомневаюсь, что она забыла бы меня уже на Мальте, где на судно поднимаются офицеры Ее Величества, собирающиеся провести отпуск на родине. Оказавшись в Лондоне она в лучшем случае вспомнила бы обо мне, как о джентльмене с фамилией на «сон», то ли Джонсоне, то ли Вильсоне…

О дуралее, сошедшем на какой-то промежуточной остановке, не известно, на какой именно…

Ладно, что-то я загрустил… Хорошо, что благодаря храброму малышу Вангу этого не случилось…

На набережной мелькнул свет слабого фонаря и приблизился к судну. Харлисон разглядел защищенный от ветра и дождя фонарь, высоко поднятый в темной руке. Потом он увидел хрупкие контуры небольшой кареты, запряженной парой лошадей.

— Эй, на судне! Эй, на «Сюрвис Бей»!

— Это здесь, — заорал в ответ матрос, — если, конечно, тебе нужен «Джервис Бей», мускатная рожа!

— Это мемсаиб, начальник! — крикнул на средиземноморском жаргоне высокий тощий парень, подъехавший к трапу.

— Как раз время для чая в светском обществе! — пробурчал матрос. — Твоей принцессе случайно не нужна моя фотография?

— Я хочу увидеть судового комиссара, — прозвучал мелодичный голос. Из легкой кареты выпрыгнуло невысокое гибкое существо.

— Он спит, и его будильник зазвонит не раньше, чем в восемь часов!

— Нет, он не спит! — прогремел суровый голос. — Не лезь не в свое дело, соленая ты треска! Чем могу быть вам полезен, мадам?

Судовой комиссар «Джервис Бея», явно не наслаждавшийся сном в жаркую аденскую ночь, спустился со спардека.

— Меня прислала к вам компания «Бингли и сыновья». Я стюардесса, которой не придется продолжать маршрут на «Императрице», так как я должна буду вернуться в Европу с вами.

— Ладно, — пробурчал офицер. — Вы появились вовремя. Еще немного, и мы ушли бы без вас, мисс Нэнси Уорд! Вас ведь именно так зовут? Бингли прислал мне ваши документы, они в порядке.

— Все так. К сожалению, сэр Дугторби потребовал, чтобы я вернулась в связи с болезнью его дочери.

— Да, разумеется, сэр Дугторби! — почтительно произнес комиссар. — Поднимайтесь на судно, мисс, и будьте осторожны. Этот трап предназначен для кули, он узкий и скользкий.

Некоторое время борт и набережная продолжали перекликаться, пока стюардесса выгружала свой багаж из кареты и рассчитывалась с носильщиком.

— Будьте осторожны! — повторил офицер, когда молодая женщина стала подниматься по грязному и скользкому трапу.

В этот момент произошел несчастный случай, нелепый и жуткий.

Женщина поскользнулась, сделала неверный шаг и с криком упала в пустоту.

Для тех, кто падает в щель между стеной набережной и бортом судна, гибель практически предрешена: случаи спасения при этом происшествии неизвестны. Судовой комиссар дико заорал, но внезапно возникшая тень быстро скользнула по свисавшему сверху канату и мгновенно исчезла в мрачном промежутке.

Раздался громкий всплеск, после которого сразу же послышался крик мужчины:

— Я выловил даму! Пожалуйста, помогите нам подняться наверх!

Сначала два, затем четыре матроса ухватились за канат и принялись медленно вытаскивать его.

— А, это вы, мистер Харлисон! — воскликнул офицер, когда спасатели схватили висевших на канате людей и перетащили их на палубу. — Вы совершили нечто невероятное!

— Мне кажется, у дамы закружилась голова! — заметил один из матросов.

— Отнесите ее в салон офицеров и вызовите к ней старшую стюардессу, миссис Хиншлифф, — приказал комиссар.

Роуланд с сожалением рассматривал свой белый фланелевый костюм, выглядевший так, словно его решили почистить гуталином.

— Идите переоденьтесь, Харлисон, — засмеялся комиссар. — А потом поднимитесь ко мне, вам надо продезинфицировать горло после купания в здешней водичке! У меня найдется виски и лед. Отчаянный вы, однако, парень! Вам удалось вернуться оттуда, откуда никто никогда не возвращается!

— Еще бы! — весело откликнулся Роуланд, подумав при этом об арабах и Ванге.

Он повернулся к лежавшей без сознания женщине, освещенной ацетиленовым фонарем.

Один из матросов поднял ее легко, как перышко, и Роуланд увидел смуглое лицо в обрамлении тяжелых прядей черных волос; глаза скрывались в тени густых темных ресниц.

Комиссар заметил его взгляд и засмеялся.

— Красивая девушка, Харлисон! В этой ситуации хотел бы я оказаться на вашем месте и, конечно, быть таким же симпатичным парнем, как вы!

Роуланд покраснел, словно школьник.

— Так мы идем пробовать ваш виски, комиссар? — пробормотал он, словно оправдываясь.

Когда на востоке появилась широкая полоса, расцвеченная оранжевым и пурпурным, и выглянувшее из-за горизонта солнце залило огнем неподвижно свисающий с верхушки мачты «Юнион Джек» [31] Флаг Соединенного Королевства Великобритании и Северной Ирландии. , Харлисон и комиссар заканчивали третью бутылку виски.

— Послушайте, Харлисон, — ухмыльнулся комиссар, — у меня сейчас появилась забавная мысль… Я подумал, что мисс Бетси умрет до Марселя…

— Вы что, сошли с ума?

— … Она умрет от зависти, чертов Харлисон, всего лишь от зависти, а это страшная болезнь.

Но вот за кормой осталась Мальта, а красавица Бетти все еще чувствовала себя, как летучая рыбка, и постоянно доводила до отчаяния бедного Харлисона своими насмешками.

Этим вечером светящиеся зеленым фосфором волны Тирренского моря с плеском разбивались о борт парохода, когда Харлисон, еще более несчастный, чем обычно, попытался найти забвение на носу «Джервиса».

Острый форштевень судна разрезал волны с легким звуком распарываемого шелка.

— Что за кокетка! — простонал он. — Ведь она сказала мне…

Он попытался привлечь в свидетели парочку ночных дельфинов, оставлявших за собой огненный след на коротких волнах.

— Она сказала, что только безумец может принять всерьез легкий флирт на корабле, пересекающем несколько океанов…

— Господин Харлисон! — произнес кто-то в ночном сумраке, и женская ручка опустилась на его руку.

— Ах, Бетти!..

— Я не Бетти, — прозвучал ответ с ноткой печали.

В свете появившейся из-за облака луны он увидел смуглое лицо, обрамленное волной черных волос под кокетливой шапочкой стюардессы.