Жан Рэ - Семь Замков Морского Царя [Романы, рассказы]

Хозяин ресторана, доброжелательно следивший за прекрасным аппетитом своих клиентов, шепнул по секрету, что у него можно заказать настоящий шартрез, этот знаменитый французский ликер, а из коньяков у него найдется бутылочка наполеона.

— Давайте и то, и другое! — распорядился Харлисон.

Черман с энтузиазмом заявил, что ему давно не приходилось слышать такие замечательные слова.

Они долго вспоминали перипетии путешествия из Австралии в Европу, и на языке у Роуланда то и дело крутилось имя Нэнси Уорд, но он сдерживал себя, поскольку заметил, что его компаньон с трогательной неловкостью избегает упоминать красавицу-стюардессу.

Наконец, он не выдержал, и с небрежным видом поинтересовался:

— Кстати, девушка, спасенная мной в Адене, не собирается проделать путешествие на «Джервисе» в обратном направлении?

Черман помотал головой.

— Нет, она уволилась, и теперь на ее месте будет работать одна рыжая дылда из Шотландии.

— Я видел, как Нэнси покинула судно с каким-то джентльменом, — сказал Харлисон. — Не иначе, ее возлюбленный?

Моряк поерзал на стуле со смущенным видом.

— Не думаю, — выдавил он наконец.

Роуланд внимательно посмотрел на него.

— Вы действительно так не думаете?

Смущение Чермана заметно усилилось, и он, чтобы замаскировать свое состояние, поспешно опрокинул бокал шартреза, даже не почувствовав его вкуса.

— Роуланд, мне кажется, что мы с вами люди прошлого века. Мы не умеем лгать. Поэтому я скажу то, что думаю. По правде говоря, я считаю, что мисс Уорд не совсем та дама, за которую вы ее принимаете.

Инженер нахмурился.

— Я не понимаю вас, — сухо произнес он.

— Дело в том, Харлисон, что я немного знаю этого типа, что ожидал прибытия нашего судна… Это сотрудник полиции…

— Господи! — воскликнул Харлисон. — Это же ни о чем не говорит!

— Конечно, это так, если бы он не принадлежал к верхушке. Его зовут Каннинг, он суперинтендант [49] Полицейский чин, в разных англоязычных странах занимающий в полицейской иерархии следующее место за старшим инспектором (в Великобритании, Австралии и др.) или за инспектором (в Канаде, Ирландии и др.). и занимается криминальными расследованиями в Скотленд Ярде. И он никогда не станет отвлекаться по пустякам.

Приятели некоторое время сидели молча, пока не догадались обратить внимание на содержимое своих стаканов, чтобы развеять тревожные мысли.

— Я простой человек, Черман, — возмутился, наконец, инженер фирмы «Мидас», — и я не понимаю, на что вы намекаете.

— Я буду откровенным, друг мой, — ответил моряк, — вы мне очень симпатичны. Хотя я всего лишь бывший морской пехотинец, я не собираюсь уступать кому-либо ни пяди в том, что имеет отношение к долгу и чести. Я предпочел бы лишиться зарплаты за три месяца в море, чем видеть, как такой парень, как вы, строит облачные замки, увлекшись обычной авантюристкой, если не сказать хуже.

— О, Черман!

В восклицании Харлисона прозвучала такая боль, что комиссар не мог не посочувствовать своему приятелю.

— Харлисон, мы получили строжайшее указание молчать, но я все же расскажу вам все, что знаю. Это первый случай, когда я не подчиняюсь категоричному требованию начальства.

Я не начну, как это делают старые сплетницы, с требования, чтобы вы сохраняли полное молчание об услышанном от меня. Я знаю, что вы будете молчать без просьбы с моей стороны. К тому же, мой рассказ будет достаточно коротким. А теперь слушайте!

На борту нашего судна находилась весьма ценная посылка, которую нам скрытно передал в Коломбо сам губернатор Цейлона, и которая была адресована лорду Чаттерли, хранителю частного музея Букингема.

Это был огромный рубин в виде сердца, поэтому его назвали «Сердце Бхавани», а Бхавани — это одна из самых свирепых богинь индуистского пантеона.

Рубин был подарком Его Величеству Королю Англии, Императору Индий, и подарил его один махараджа-бунтовщик в знак своего решения подчиниться власти англичан.

Подарок должен был оставаться в тайне, потому что решение туземного царька о покорности полагалось осуществить не в виде одномоментного акта, а постепенно, едва ли не подпольным образом.

В общем, здесь в игру вступают государственные интересы, в которых я мало что понимаю.

Фантастически дорогая драгоценность была помещена в деревянный ящичек весьма примитивного вида, и капитан «Джервиса» спрятал ящичек в своем личном сейфе.

В Саутгемптоне лорд Чаттерли должен был забрать посылку. Но тут произошли неожиданные события; прежде всего, машина лорда по дороге в порт попала в автомобильную аварию в какой-то деревне неподалеку от пристани. Оттуда он телеграфировал на судно, предложив доставить драгоценность в Лондон на «Джервисе».

Думаю, вы обратили внимание на то, что дорога от Саутгемптона до Лондона прошла не без мелких происшествий. Прежде всего, вышел из строя радиопередатчик, что никого особенно не обеспокоило, поскольку путешествие практически завершилось.

А в Лондоне выяснилось, что ящичек исчез из капитанского сейфа, словно просочившись сквозь толстую стальную дверцу.

Дорожное происшествие, в которое попал лорд Чаттерли, как выяснилось позже, было подстроено; что касается телеграммы лорда, то оказалось, что он ее не посылал.

— А причем здесь Нэнси Уорд?

— Не торопитесь, сейчас узнаете. Я должен изложить все последовательно, в точном соответствии с хронологией отдельных событий.

Жуткая пропажа была обнаружена в тот момент, когда «Джервис» причалил к набережной Нижнего Бассейна.

Наш старик еще толком не осознал, что случилось, а на палубу с набережной уже перепрыгнул непонятный тип, заявившийся в каюту капитана, как в свою собственную.

— Меня зовут Каннинг, — представился он.

— А меня зовут сапог или туфель, — заорал капитан, — и я постараюсь поскорее прислать вам мою визитку!

— Не стоит так волноваться, капитан, — ответил тип слащавым голосом, — потому что я одновременно работаю суперинтендантом в Скотленд Ярде. — И он сунул капитану под нос металлическую бляху.

— Насколько я понимаю, вы обнаружили, что у ящичка для лорда Чаттерли выросли ноги, — загробным голосом сообщил полицейский.

— Лучше бы я проглотил свои морские сапоги! — взвыл капитан.

И он принялся жаловаться, что теперь его карьера погублена, что он не сможет пережить это бесчестье. Его остановил Каннинг, попросив немного помолчать.

— Все не так страшно, капитан, как вам показалось.

— Я старый боевой конь, — возразил старина, и я ничего не понимаю в ваших полицейских штучках. Но сможете ли вы узнать, куда пропал этот чертов ящичек?

— Это вполне возможно; во всяком случае, для начала ознакомьтесь с этой бумагой, которая избавляет вас от какой-либо ответственности за случившееся. Я всего лишь попрошу вас и вашего судового комиссара соблюдать абсолютное молчание об этом… происшествии.