Жан Рэ - Семь Замков Морского Царя [Романы, рассказы]
- Название:Семь Замков Морского Царя [Романы, рассказы]
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Престиж Бук
- Год:2018
- Город:Москва
- ISBN:978-5-371-00662-2
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Жан Рэ - Семь Замков Морского Царя [Романы, рассказы] краткое содержание
Жан Рэй (псевдоним Реймона Жана Мари де Кремера) известен не только как плодовитый виртуоз своего жанра, но и как великий мистификатор, писавший на двух языках, французском и фламандском, к тому же под множеством псевдонимов (Гарри Диксон, Джон Фландерс и др.); значительная часть его наследия до сих пор не издана или не выявлена.
Настоящей книгой издательство «Престиж Бук» продолжает знакомить русских читателей с творчеством этого без преувеличения великого писателя.
Семь Замков Морского Царя [Романы, рассказы] - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Пиво и бренди позволяли Хорси уснуть, хотя и ненадолго; обычно ему приходилось вставать ночью, чтобы принять бром, если он не хотел крутиться в постели, наблюдая, как сквозь шторы начинает просачиваться рассвет.
Когда он обнаружил дыру в стене, ему пришлось заменить бром снотворным, позволявшим ему погрузиться в тяжелый сон, но не избавлявшим от сумбурных, переходящих в кошмары, снов.
Он не сомневался, что в дыре обитало какое-то существо, время от времени выбиравшееся по ночам наружу для того, чтобы побродить по комнате.
Что это было? Паук, сколопендра, мокрица, многоножка или какое-нибудь другое насекомое, имени которого он не знал?
Иногда сквозь сон ему чудилось, что он слышит, как неизвестное существо бродит по комнате, постукивая когтями по полу и ощупывая мебель своими усиками.
Иногда ночью его кошмар приобретал овеществленную форму, и он видел в полусне…
Он видел какие-то нечеткие, расплывчатые тени, в которых не было ничего от живого существа; это было нечто аморфное, неопределенное… Но каждый раз он четко представлял, что это явление связано со смертью. То есть, оно настойчиво навязывало сознанию спящего ИДЕЮ СМЕРТИ.
Когда он просыпался, все, почудившееся ему ночью, казалось ему еще менее определенным, но зловещее впечатление сохранялось.
Только один раз, очнувшись от еще более кошмарного, чем обычно сна, он увидел, как над дырой к потолку поднялось облачко черного тумана, сконденсировалось и приняло традиционную форму Смерти.
Появление скелета мало обеспокоило его. Он тупо наблюдал, как костлявая, стоя между туалетным столиком и стеной, пыталась починить свой инструмент, рукоятка которого оказалась поломана. Она старательно обматывала ее веревкой.
Веревка была толстой, блестевшей от грязи и жира, и она почему-то показалась Хорси более жуткой, чем блестящее лезвие косы и череп ее хозяйки.
К счастью, второй раз этот кошмар его не посетил, иначе Хорси вряд ли смог сохранить в целости свой рассудок.
Он передвинул одно из кресел, закрыв таким образом дыру в стене, но он знал, что дыра все равно существует, черная и глубокая, и в ней скрывается какая-то опасная тайна.
Подходил к концу третий месяц его пребывания в этой комнате, когда однажды утром он услышал шаги на лестнице. В комнату вошли, не постучавшись, двое мужчин; за ними, в сумраке лестничной площадки, Хорси заметил фигуру констебля.
— Я инспектор Хокинс, — сообщил один из вошедших. — Вы — Вильям Хорси, и я от имени Ее Величества пришел арестовать вас. Предупреждаю, что все, сказанное вами, может быть использовано против вас.
Во время первого же допроса Хорси узнал, что полицейский инспектор использовал дыру в стене для установки акустической трубки, благодаря которой он мог, находясь в соседней комнате, хорошо слышать все, что говорил Хорси, беседуя с самим собой.
В этих мрачных монологах Хорси неизменно возвращался к рассказу о том, как он убил свою тетушку Бетси Боун и похитил ее сбережения.
Когда через три недели его повесили, закрыв лицо черной тканью, он не смог увидеть веревку, использованную палачом.
ОНА БЫЛА ТОЛСТОЙ И БЛЕСТЕЛА ОТ ГРЯЗИ И ЖИРА.
Опыт с Лоранс Найт
(L'expérience de Laurence Night)
Я предвидел, что гроза начнется с наступлением сумерек. День был очень жаркий, термометр около полудня показал 35 градусов. Над рекой клубились испарения, и отвратительный запах распространился по прилегающим к реке улицам.
Грозовые тучи надвигались с юга, образуя несколько отдельных вытянувшихся к северу клиньев.
Природа, если вам нравится так называть то, что является для кого-то Провидением, а для других — Неизвестным с прописной буквы «Н», как нельзя лучше служила мне. В то же время, не исключено, что какую-то роль в наших отношениях играли мои желания и моя воля. Грозы развили во мне некоторые способности, в том числе выработали во мне талант предвидения, суть которого я плохо понимал.
Можно сказать, что я обычно даже не думал о своей способности к предвидению и не пытался выяснить его причины.
Мне достаточно было знать окончательный эффект проявления этих способностей, которые я почувствовал в себе много лет назад. Так, в школе, на уроках физики, когда я сидел на электрической табуретке с включенной машиной Рамсдена [65] Джесси Рамсден, английский механик и оптик. Разработал ряд моделей астрономических инструментов, усовершенствовал электростатический генератор для получения электричества.
, из меня можно было получить не жалкие небольшие искры, а яркие фиолетовые огни, касаясь которых мои одноклассники обжигали руки.
Подлинное понимание истины произошло позднее. Это случилось в лаборатории профессора Менде.
Шин, ассистент профессора, давал инструкции усталым голосом.
Толстяк, он сильно потел, так как в помещении с низким потолком было жарко, как в доменной печи.
Он старался держаться на расстоянии от студентов, так как с помощью горелки Бунзена разогревал содержимое реторт и колб с разными жидкостями.
Где-то вдали глухо ворчал гром, а на противоположной стороне улицы на концах громоотводов плясали огоньки Святого Эльма.
В этот момент я установил существование трех разных явлений.
В глубине зала среди множества редко использовавшихся приборов стоял старый гигрометр. Я ОТЧЕТЛИВО ВИДЕЛ ВОЛОСОК ПРИБОРА, НАТЯНУТЫЙ МЕЖДУ ДВУМЯ МИКРОСКОПИЧЕСКИМИ РОЛИКАМИ.
За последним столом сидел уткнувшийся в микроскоп Миллер, студент четвертого курса. Расстояние между нами было не меньше сорока футов. Я улавливал две пульсации с примерно одинаковой частотой, но разной интенсивности. ОДНА ПУЛЬСАЦИЯ ОТРАЖАЛА БИЕНИЕ ЕГО СЕРДЦА, ТОГДА КАК ВТОРАЯ СООТВЕТСТВОВАЛА ТИКАНЬЮ ЧАСОВ, которые он носил в виде браслета на левой руке.
Третье явление… Мне трудно найти для него другое слово, менее обычное и в то же время менее общее, так что пусть это будет явление… Так вот, третье явление коренным образом отличалось от двух предыдущих.
Я понял, что два первых явления, если выполнить сравнение, используя музыкальные понятия, были своего рода вспомогательными звуками перед основными звуками мелодии, то есть форшлагом. Не знаю, почему, но я представлял их в виде прямых, асимптотически приближающихся к кривым, но никогда их не касающихся.
Дверь в помещение открылась, чтобы пропустить Гивинза, лаборанта, направлявшегося к кабинету доктора Менде.
ГИВИНЗ ШЕЛ СПИНОЙ ВПЕРЕД, И НИКТО НЕ ОБРАЩАЛ НА ЭТО ВНИМАНИЯ.
Потом я вспомнил, что большие настенные часы выглядели, словно я смотрел на их отражение в зеркале, а их стрелки двигались в обратную сторону.
Поведение Гивинза заставило меня задуматься.
Если чувствительность разных органов, таких, как слух или зрение, вполне может усилиться, хотя это и не происходит по желанию человека, то случившееся с Гивинзом…
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: