Рэмси Кэмпбелл - Рассказы. Часть 2

Вы уже неподалеку от дома, когда чувствуете что-то неприятное. В ручье за домом спокойно мерцает лунный свет, а деревья в темноте леса торчат вокруг, словно гнутые гвозди. Дом кажется темным, хотя это не так. Вы появляетесь на поляне, пытаясь разобраться в ощущениях, что именно вас беспокоит.

Вы знаете, что отсутствовали дома слишком долго, из-за затянувшейся встречи с другом. Ваша жена должно быть обеспокоена, а может и напугана, что уже наступила ночь. Вы никогда прежде не оставляли ее ночью одну. Но беседа с другом была так увлекательна, а ваше безразличие сменилось полным его пониманием, а вино было так прекрасно, а искорки из горлышка так веселы, что теперь вы почти ничего не можете вспомнить, за исключением яркого чувства отличной дружеской компании. Но все же вы оставили на ночь свою жену одну посреди лесе, хотя и заперли дверь. Неподалеку стоит домик дровосека: а ведь вы могли хотя бы попросить его жену остаться с вашей. Вы чувствуете себя предателем.

Возможно, именно это и беспокоит вас. Прежде, каждый раз, когда вы возвращались домой, из окон лился свет, освещающий стволы ближайших деревьев, делая их похожими на забор вокруг дома. Теперь ваш дом напоминает давнишние зимние ночи вашего детства, когда вы, лежа в постели, прислушивались к волчьему вою, напоминающему медленное соскальзывание льда в ущелье, и чувствовали вокруг себя горы и леса, продуваемые ветром. Теперь от дома веет холодом, запустением и недоброжелательностью. На какой-то момент вы испытываете удивление, и вам будто бы кажется, что виновата во всем этом ваша жена, и вы уверены, что это более, чем предчувствие.

В любом случае, сейчас вы будете стучать и разбудите ее. Сначала подойдете к окну и заглянете в него. Она лежит в кровати лицом кверху. В темноте от ее лица исходит легкость лунного света, но шея и тело в тени. Искрящиеся слезинки в ее глазах. Нет сомнения, что она плачет, вспоминая свою сестру, карандашный рисунок с изображением которой стоит возле стакана с водой и будто пристально смотрит через кровать. Как только вы взглянули на это, вам вспомнились ваши детские фантазии: будто бы ночью за вами наблюдают ангелы, но не из-за спинки кровати, а через окно; на секунду вы чувствуете себя ангелом вашей жены. Но когда всматриваетесь, ваше горло и живот сдавливает спазм. Вы вспоминаете, как ваше воображение когда-то было обращено в ужас от увиденного мельком белого лица. И вы быстро отскакиваете в сторону, чтобы не напугать.

Вы должны постучать, но не понимаете, отчего медлите. Проходите широкими шагами к двери, и ваша рука замирает в воздухе, будто пронзенная молнией. Смутное влечение и беспокойство, которые вы испытываете, торопят проскользнуть и оказаться по другую сторону двери. Вы чувствуете, что по ту сторону двери ожидает что-то, готовое обрушиться вам на голову.

Вы ощущаете, что ужас сводит ваш живот, и чувствуете себя беспомощным. Вы почти готовы скорее бежать отсюда, чтобы освободиться от пронизывающего страха. Выступает испарина, подобно раскаленной золе, рассыпанной по коже. Но вы не можете оставить свою жену здесь одну потому только, что всяческие кошмары тревожат ваше воображение. Вы заставляете себя успокоиться и вслушиваетесь, пытаясь уловить любой звук, дающий намек на то, что могло бы произойти.

Ваш слух улавливает медленное сонливое дыхание ветра среди деревьев. Страх возрастает, всё сильнее кажется, что кто-то стоит по ту сторону двери, вполне сдержанный и спокойно ожидающий, чтобы предать вас. Вы торопитесь назад к окну, но для вас больше невозможно сдерживать себя, нужно срочно разобраться, что же за дверью. В это время откуда-то снизу поднимается зловоние, забивая вам ноздри. Это так неприятно, что вы отказываетесь задумываться, на что это могло бы быть похожим. Вы кидаетесь назад, ужасаясь теперь, что проснется ваша жена; только ее неподвижность может защитить ее от кого бы то ни было, кто находится в комнате.

Вы никак не можете уговаривать себя вернуться к двери, страх отбрасывает вас от нее, отвращая вас от дома. Но в ваших мыслях — жена, лежащая и не подозревающая о своем бедственном положении. Разгневанный на себя, вы заставляете тело сопротивляться страху. Наконец, дотягиваетесь до двери и пытаетесь коснуться ее. Если же вы не можете сделать этого, говорите вы себе, то вы трус, тварь дрожащая, боящаяся света. Ваша рука давит на дверь, будто испытывает ее на прочность, и дверь приоткрывается.

Вы понимаете, что ваш враг мог войти в дом через дверь, и инстинктивно отступаете назад, но как только первая волна опасения опадает, вновь возвращается страх. Вы можете ощутить его, свисающего как паука, только что попавшего за дверь, и ожидающего, пока вы пройдете внизу: огромный тяжелый черный паук, готовый бухнуться на ваше лицо. Но вы пытаетесь стряхнуть свой страх знанием того, что, возможно, ничто не нравилось вам больше, чем безудержные фантазии. Но что бы там ни было, просачивающееся зловоние словно клещи двинулось к вашему горлу и начинает сводить ваш живот. Не справившись с разыгравшимся воображением, вы отступаете назад, теряя силы.

Затем вы видите грабли. Они стоят, опираясь на угол дома, где вы оставили их после попытки привести в порядок сад. Вы несете их к двери, соображая на ходу. Это вполне способно послужить как оружие, даже если вы не знаете, с кем сражаться. Если ваша жена не проснулась и не привлекла к себе внимание, если ваш враг недостаточно умен, чтобы догадаться, что вы задумали, если вы абсолютно убеждены, где именно над дверью он скрывается… Вы почти готовы бросить прочь грабли, но не можете вынести ощущения, что ваша жена и дальше будет подвергаться опасности. И потому медленно двигаетесь к раскрытой двери. Нет сомнения, что у вас будет только один шанс.

Вы аккуратно дотягиваетесь зубцами грабель до пространства над дверью, затем вы втыкаете их в вашу жертву и стаскиваете ее. Это темная спутанная масса, и вы швыряете ее в сторону леса, не разглядывая; остатки ее падают в дверной проем и лежат, распространяя зловоние. Вы подгребаете их зубцами и выкидываете в лес.

Затем вы понимаете, что остатки есть еще, они свисают по всему дверному проему. Вы подцепляете их граблями и вытираете о ствол дерева. Затем даете себе отдышаться. Вы ослабли, и у вас кружится голова, но вот, пошатываясь, проходите через дверь. Вокруг двери размазаны следы от того существа, и вас тошнит. Вы закрываете рот и нос, и проходите мимо.

Опираясь на грабли, вы смотрите на свою жену. От грабель исходит слабая вонь, и вы отбрасываете их прочь к стене. Она еще спит; нет сомнения, что всю прошедшую ночь она оплакивала свою сестру. Ваши воспоминания затуманились; вы должно быть слишком истощены, потому что вам трудно вспомнить, что было до поединка. Вам приятно, что с ней ничего не случилось. Если бы она пошла к вашему другу вместе с вами, то ничего бы этого не произошло. Вы надеетесь, что сможете пробудить в себе радость общения с другом и поделиться ею с вашей женой. И сквозь затуманенное сознание чувствуете сильное влечение к ней.