Генри Каттнер - Вселенная Г. Ф. Лавкрафта. Свободные продолжения. Книга 2

Хартли попятился назад к дому, безумный ужас сражался в его сознании с рациональными верованиями всей жизни. Такое чудовище не могло существовать, но оно существовало! Оно приближалось к нему большими прыжками, уродливая тень, тускло блестевшая в лунном свете. Его стремительное движение несло в себе ужасную угрозу.

Хартли слишком долго стоял на месте. Существо уже было готово напасть на Хартли, когда он, наконец, повернулся, чтобы убежать. Ноги у него подкосились, и на один страшный миг Хартли показалось, что они его подведут, и он беспомощно рухнет на землю под натиском твари. Он проковылял несколько шагов, слыша слюнявое дыхание почти у самой своей шеи, затем собрал силы и побежал вдоль стены дома.

Тварь последовала за ним. Хартли обогнул угол дома и направился к дороге. Достигнув её, он быстро оглянулся, и ледяные пальцы ужаса сжали его сердце. Существо всё ещё преследовало его.

Монкс Холлоу! При этой мысли он повернул в другую сторону и побежал по дороге к деревне, всё ещё держа в руке разделочный нож. Хартли забыл о нём, но теперь, опустив взгляд, он сжал оружие и немного ускорил бег. Если бы он мог добраться до деревни…

Она была в двух милях отсюда — две бесконечные мили пустынной, мало используемой дороги, на которой имелось очень мало шансов встретить автомобиль. Мало кто из водителей выбирал эту дорогу; она была в колдобинах и давно не ремонтировалась; новая государственная трасса была более прямой.

Но трасса лежала за хребтом, и Хартли знал, что у него не будет шансов спастись на скалистом или неровном грунте. Даже на дороге ему приходилось внимательно следить за тёмными тенями, которые предвещали ямы и колдобины на её поверхности. За его спиной что-то прыгало, издавая хриплое, тяжёлое дыхание.

Ночь была холодной, но пот стекал огромными каплями с лица Хартли. Его рубашка также намокла. Халат мешал бежать, и Хартли выскользнул из него. Позади раздался резкий, невнятный крик. Существо недолго раздирало халат, а затем ритмичный топот его ног возобновился.

«Когда они топили ведьму, им пришлось увести всех женщин прочь… Она вышла из воды вся зелёная и покрытая слизью…»

Хартли стиснул зубы и сдержал порыв закричать от ужаса. Глухой топот и хриплое дыхание приближались к нему сзади. Существо почти настигло его!

Если бы он мог добраться до деревни! Он увеличил свой темп, напрягаясь, пока кровь не застучала в висках. Но все усилия были бесполезны. Существо позади него бежало с такой же скоростью; топот становился всё громче. Один раз Хартли показалось, что он почувствовал мерзкое, горячее дыхание существа на своей шее. В его груди пылало пламя; острая агония обжигала лёгкие; дыхание участилось до предела.

Одна нога попала в рытвину, и Хартли чуть не упал. С мучительным усилием он восстановил равновесие и помчался дальше.

Но звуки преследования становились громче, ужасно громче. Хартли задавался вопросом, сможет ли он ускользнуть от твари, если неожиданно прыгнет в заросли, расположенные вдоль дороги — чёрные пятна в лунном свете. Нет — существо было слишком близко. Хартли боролся за дыхание с открытым ртом.

Затем он увидел свет. Жёлтые квадраты, которые были окнами в прямоугольном чёрном пятне, но далеко, очень далеко. Нет, в темноте Хартли недооценил расстояние, дом находился не в пятидесяти футах. Дом внезапно предстал перед ним.

Хартли хрипло закричал, подбежав к крыльцу.

Но прежде чем Хартли добрался до него, он почувствовал тяжесть на спине, прижавшую его к земле; огромные когти рвали его рубашку, царапая его кожу острыми как иглы когтями. Его глаза и рот забились грязью, но он осознал, что всё ещё сжимает разделочный нож.

Каким-то образом ему удалось вывернуть руку с ножом, и ударить им вслепую над своим плечом. Слюнявое, резкое дыхание сменилось ужасным квакающим криком, а затем нож был вырван из руки Хартли. Он отчаянно пытался освободиться, но огромный вес прижал его к земле.

Растерянный крик достиг его ушей. Хартли услышал хруст быстрых шагов и грохот ружья. Внезапно тяжесть ушла с его спины; он услышал, как что-то умчалось во тьму, когда он перевернулся, соскабливая землю, которая покрыла его лицо. Протерев глаза, Хартли увидел бледное лицо мужчины, смотрящего на него; это был человек в пыльном комбинезоне, который держал в своих дрожащих руках старомодный мушкет.

Хартли неожиданно зарыдал.

Другой мужчина всматривался в тени, оглядываясь на Хартли с широко раскрытыми глазами.

— Ч… что это было? — спросил он дрожащим голосом. — Во имя Бога, что это было?

Анам Пикеринг, чья крошечная ферма лежала на окраине Монкс Холлоу, проснулся, когда всё началось. Он сел в постели, нащупывая на прикроватном столике свои очки, его измятое лицо приняло озадаченное выражение. Что его разбудило? Какой-то необычный шум. Вот он снова появился — тихое царапанье под окном. Фермер, застигнутый врасплох, вздрогнул, и очки упали на ковер.

— Кто там? — резко крикнул он. Ответа не было, но царапающий звук повторился. Появился ещё один звук — тяжёлое, учащённое дыхание. Внезапно испугавшись, Анам крикнул: — Марта! Марта, это ты?

В соседней комнате заскрипела кровать.

— Анам? — отозвался тонкий голос. — Что случилось?

Анам быстро встал с постели и опустился на колени рядом с кроватью, пытаясь нащупать свои очки. Внезапно стекло в окне разбилось, и у Анама перехватило дыхание.

Он поднял глаза, но из-за близорукости смог разглядеть только туманный прямоугольник — окно, в котором маячила непонятная чёрная масса. Коварный запах достиг ноздрей Анама, его ревматические конечности отозвались острой болью.

Он услышал топот ног и голос сестры.

— Анам? Что… — голос прервался, и наступила пауза, ужасная по своей сути. Затем, видя, как незваный гость пролазит в окно и хрипит, женщина пронзительно закричала от ужаса.

Анам издал слабый стон недоумения, замешкавшись на месте и слепо вглядываясь в окружающую темноту. Он сделал робкий шаг и, наткнувшись на кровать, упал на неё. Он скорее почувствовал, чем увидел, как что-то огромное, чёрное и бесформенное перепрыгнуло через него, и тяжёлый удар потряс хлипкий маленький, фермерский дом.

Марта перестала кричать. Она издавала скрипучий, горловой хрип, как будто пыталась зарыдать и не могла.

— Марта! — закричал Анам. — Марта! Ради бога!

Произошло быстрое движение и странно низкий крик женщины, как будто приглушённый намордником. Затем единственным звуком в комнате осталось хриплое, жадное дыхание, и вскоре, когда Анам лежал на кровати почти в обмороке, раздался ещё один чудовищный звук, вызывающий в разуме человека безумные мысли — тихое раздирание плоти на куски острыми когтями.