Сесилия Ахерн - Посмотри на меня [litres]

Бенджамин слегка покраснел.

– А, хорошо. – Он убрал рваную салфетку и текущую ручку и взял визитку. – Думаю, так лучше. – И протянул ей руку.

Она взглянула на его ладонь с синими чернильными пятнами и грязными ногтями и тут же подсунула под себя руки.

Когда он ушел, смущенная Элизабет посмотрела вокруг, пытаясь понять, видел ли кто-нибудь еще то, что видела она. Джо встретился с ней взглядом и подмигнул, как будто бы они с ней знали какой-то секрет. После работы она собиралась забрать Люка от Сэма и, хотя знала, что Айвен и мать Сэма больше не живут вместе, рассчитывала его там увидеть.

Чтобы высказать ему все, что она об этом думает, разумеется.

Ошибка номер один – прийти на переговоры Элизабет со строителями. Не следовало так поступать. Это подпадает под то же правило, которое запрещает ходить в школу с нашими маленькими друзьями, и я должен был сообразить, что школа Люка эквивалентна работе Элизабет. Я был готов пинать себя за это ногами. На самом деле я так и поступил, но Люк решил, что это очень смешно, и начал обезьянничать, в результате ноги его покрылись синяками. Поэтому я перестал.

Выйдя из вагончика, я пошел обратно к дому Сэма, где находился Люк. Сел на траву в саду за домом, и стал смотреть, как мальчики борются друг с другом, надеясь, что дело не кончится слезами, и предался своему любимому развлечению – размышлениям.

На сей раз это были весьма полезные размышления, потому что я кое-что понял. Например, я понял, что пошел утром на переговоры, повинуясь интуиции. Я не представлял себе, чем мое присутствие может помочь Элизабет, но должен был следовать своим побуждениям и просто решил, что она меня не увидит. Наша встреча с ней накануне вечером была совершенно неожиданной, больше похожей на сон, на следующее утро я даже подумал, что это плод моего воображения. Так и вижу ваши иронические улыбки.

Я был так счастлив, что она меня увидела! Когда я заметил, что она качается на качелях с совершенно потерянным, несчастным видом, то понял, что если ей суждено когда-нибудь увидеть меня, то именно сейчас. Я просто это почувствовал. Я знал, что ей нужно меня увидеть, и приготовился к тому, что когда-нибудь это произойдет. Но я не был готов к той дрожи, которая охватила меня, когда наши взгляды встретились. Это было странно, потому что последние четыре дня я наблюдал за Элизабет и привык к ее лицу, знал его вдоль и поперек, мог отчетливо представить его себе даже с закрытыми глазами, знал о крошечной родинке на левом виске, знал, что одна скула немного выше другой, что верхняя губа короче нижней, что по линии волос растет нежный пушок. Да, я все это знал, но насколько иначе выглядят люди, когда по-настоящему посмотришь им в глаза! Они вдруг оказываются совершенно другими. Если вы спросите моего мнения, то я считаю, что глаза действительно являются окнами души.

Никогда прежде я не испытывал ничего подобного, но списал все на нервы, потому что никогда раньше не оказывался в такой ситуации. Ведь у меня никогда не было друзей возраста Элизабет, и я волновался. Это был совершенно новый для меня опыт, но мне сразу же захотелось его продолжить.

Я редко смущаюсь и беспокоюсь. Но когда я ждал Люка в саду у Сэма, я беспокоился очень сильно. И это смущало меня, а оттого что я пребывал в смущении, беспокойство мое усиливалось. Я очень надеялся, что у Элизабет не возникло из-за меня проблем, и тем же вечером, когда мы с солнцем играли в прятки, попробовал это выяснить.

Солнце пыталось скрыться за домом Сэма и оставить меня в тени. Но я передвигался по саду вслед за ним и занимал последние освещенные участки, пока они совсем не исчезли. Мама Сэма принимала ванну после занятий танцевальными упражнениями под видеозапись у себя в комнате, что было весьма увлекательным зрелищем, и, когда раздался звонок, дверь открыл Сэм. Ему строго-настрого запретили открывать дверь кому-либо, кроме Элизабет.

– Здравствуй, Сэм, – услышал я из холла. – Папа дома?

– Нет, – ответил Сэм. – Он на работе. Мы с Люком играем в саду.

Раздался звук приближающихся шагов, стук каблуков по деревянному полу, а затем, когда она вышла в сад, я услышал ее рассерженный голос.

– Ах, так он на работе, да? – воскликнула Элизабет, стоя у дома и глядя на меня сверху вниз.

– Ну да, – ответил сбитый с толку Сэм и побежал дальше играть с Люком.

В том, как Элизабет стояла с грозным видом у выхода в сад, было что-то настолько трогательное, что я улыбнулся.

– Вам что-то кажется смешным, Айвен?

– Много чего, – ответил я, усаживаясь на последний освещенный солнцем участок. Думаю, в прятки я тогда у солнца выиграл. – Когда люди попадают под фонтаны брызг из-под машин, их как будто щекочут вот тут. – Я показал на свой бок. – Крис Рок, Эдди Мерфи в фильме «Полицейский из Беверли-Хиллз-2» и…

– О чем вы говорите? – нахмурилась она, подходя ближе.

– О смешном, о чем же еще?

– Что это вы делаете? – Она подошла еще ближе.

– Пытаюсь вспомнить, как плести венки из ромашек. На Опал они смотрелись красиво. – Я посмотрел на нее снизу вверх. – Опал – мой босс, и венок из ромашек был у нее на голове. Трава совершенно сухая, если вы хотите присесть. – Я продолжал срывать ромашки.

Чтобы устроиться на траве, Элизабет потребовалось некоторое время. Она явно чувствовала себя как на иголках. Смахнув невидимую пылинку со своих широких брюк и стараясь сидеть на ладонях, чтобы не осталось пятен от травы, она внимательно посмотрела на меня.

– Элизабет, что-то случилось? Я вижу, что-то не так.

– Как вы проницательны!

Я уловил сарказм в ее словах.

– Спасибо. Это часть моей работы, но с вашей стороны очень мило сделать мне комплимент.

– Нам с вами надо выяснить одно, мягко говоря, недоразумение.

– Надеюсь, смешное. – Я зацепил один стебелек за другой. – Вот, пожалуйста, еще одна смешная вещь – смешные недоразумения. Они досаждают, но все равно вызывают смех. Как и многое в жизни, полагаю, или даже как сама жизнь. Жизнь – это смешное недоразумение. Мммм…

Она озадаченно посмотрела на меня.

– Айвен, я пришла высказать вам все, что думаю. Сегодня после вашего ухода я поговорила с Бенджамином, и он сообщил мне, что вы их партнер. Еще он обвинил меня кое в чем, но об этом я даже не хочу говорить. – Она просто кипела от ярости.

– Вы пришли высказать мне все, что думаете, – повторил я, глядя на нее. – Очень красивая фраза. Знаете, думать – самая сильная способность тела. То, что придумает мозг, тело выполнит. Так что высказать мне все, что вы думаете… что ж, спасибо, Элизабет. Забавно, что люди всегда хотят высказать все тем, кто им не нравится, когда на самом деле это должно предназначаться тем, кого они любят. Вот и еще одна смешная вещь. Но высказать все, что вы думаете… Каким подарком это было бы для меня! – Я затянул последний стебелек и расправил гирлянду. – Взамен я подарю вам браслет из ромашек. – И я надел браслет ей на руку.