Влад Поляков - Безликий. Возрождение [litres]

– Именно. Все, что мы видели в Городе, по сути всего лишь отражение душ тех, кто создал все это. И нельзя свалить ответственность на лордов – им по определению чужды почти все присущие нам эмоции и принципы, слишком в разных мирах мы живем.

Город – творение исключительно их клевретов, сомневаться не приходится. В нем, как в зеркале, проявилось то, что тщательно скрывалось, пряталось от всех, иногда и от себя, под маской ханжества и показных добродетелей. Я ношу маску на лице, они же скрывают под ними души. Так кто из нас более честен, хотя бы перед самим собой? Например, мой старый приятель Танцор не прикидывается тихим и спокойным, не скрывает свою искалеченную в застенках Инквизиции психику. Он такой, какой есть, и каждый из нас относится к нему исходя из этого.

– А они? – тихо и спокойно спросила Шэрол. – Почему же их дух стал уродливее, чем любое из здешних творений?

– Они культивируют лицемерие и достигли в том потрясающих успехов. Для последователей у них одна маска, при общении между собой ее сменяет другая, в случае контакта с небесными покровителями откуда-то появляется третья. Количество масок может прибывать до бесконечности, в зависимости от ситуаций, в которые они могут попасть. Порой мне становится интересно, знают ли они сами, кем являются в действительности? Больше всего они похожи на хамелеонов, меняющих при опасности окраску. А где лицемерие, там и готовность предать… Безразлично кого. Единственное, что может послужить для них преградой – страх перейти не на ту сторону и оказаться в проигрыше. Тебе ведь еще не доводилось сталкиваться с нашими информаторами среди господ инквизиторов?

– Пока что нет. Не уверена – к счастью, или же, напротив, к сожалению. Но я готова состричь свои волосы, если это не интересное зрелище.

Потрясающая наивность, свойственная некоторым начинающим оккультистам, буквально переполняла Шэрол. И это учитывая то, что во многих случаях ее скептически-циничное отношение к окружающему перевешивало даже мое, тоже не отличающееся избытком радужных тонов.

– Короткая стрижка тебе не пойдет. Поверь, при встрече с подобным экспонатом ты не испытала бы ничего кроме гадливости. Такие типы представляют интерес лишь для одной категории – собирателей уродств человеческого духа, эдакой невидимой кунсткамеры. Да и то спорный вопрос. Интересно может быть, когда ты видел десяток или два разновидностей, потом же все они сливаются в единое целое. Оставим эту тему, она относится к тем немногим, что способны испортить мне настроение. Тем более нам пора двигаться дальше.

– И наверняка там будет еще больше этих созданий, – предположила Шэрол.

– Бесспорно, но вовсе не обязательно таких же. Создателям здешних фантазмов свойственно разнообразие. По крайней мере, во внешнем облике созидаемого… Внутренняя суть словно под копирку отпечаталась.

Танцпол, сцена для выступлений или что там еще в этом духе? Не знаю, в любом случае это было раньше, сейчас же помещение превратилось в нечто иное, хотя следы его первоначального назначения еще просматривались. Установка для светомузыки все так же работала, исправно расцвечивая помещение в различные цвета, сменяющиеся как в калейдоскопе; на стойке бара еще стояли несколько бокалов, а сзади виднелись батареи разнокалиберных бутылок; ну а вокруг шестов, стоящих на небольших платформах, наверняка танцевали стиптизерши, постепенно избавляясь от одежды для увеселения публики. Сейчас же картина изменилась далеко не в лучшую сторону.

Больше всего представшее перед нами зрелище напоминало стандартное восприятие ада глазами обывателя. Да, представьте себе, именно подобную атмосферу попытался воспроизвести неведомый конструктор, и, надо признаться, ему удалось добиться существенного результата. Вот только в жизни его, могу поклясться, не все было в порядке относительно общения с противоположным полом. Стоп, не его, а ее…

– Добрый вечер, доктор Фрейд! – дурачась, воскликнула Шэрол, и я не мог с ней не согласиться.

– Шарлатан он был, конечно, утверждая, что вся психика основана на сексуальности. А вот если сделать одно ма-аленькое уточнение и заменить просто психику на психику душевнобольного человека, то тут прослеживается что-то разумное. Например, в том варианте, что ты сейчас видишь. И вообще, отвратительная была личность во всех отношениях.

– Что, он и еще что-то этакое учудил? – не поверила мне Шэрол. – Одних его теорий достаточно.

– Ему, как я понимаю, и этого было мало. Сей непочтенный доктор, окромя своей теории приволок в Европу кокаин. И стал одним из самых яростных сторонников его постоянного использования в качестве лекарства от стресса.

– Вот сволочь!

– Факт. Только большинство его последователей стараются… скрыть подобные странные черты своего кумира.

Шэрол очень нехорошо усмехнулась. Как я понял, наркоторговцев она не выносила категорически. А теперь установила прочную связь еще с кое-чем несимпатичным. Ну-ну.

Нас пока просто не замечали, будучи всецело поглощенными гораздо более важными, с их точки зрения, делами. Существа, больше всего похожие на демонесс, были чрезвычайно заняты пытками своих жертв и не намеревались отвлекаться от этого времяпровождения. Но самое интересное, что жертвы по всем признакам ничуть не возражали против подобного.

М-да, садисты и мазохисты в одном флаконе! У этих существ, в отличие от ранее встреченных мной в Городе, в голове еще оставались какие-то зачатки разума, поскольку создавшему их захотелось, чтобы они представляли себе свое нынешнее положение. Безмозглая же тварь, все помыслы которой направлены на выполнение приказа и бессмысленную порой агрессию, для подобных целей явно не подходила. Вот и получилась та картина, за которой я наблюдал с некоторым удивлением – палачи и жертвы, слившиеся воедино в полном восприятии своего здесь предназначения.

– Им ведь это нравится, – охнула Шэрол. – И тем и другим… Но почему?

– Все просто, девочка. Им сломали волю, всем без исключения, а потом на чистом листе начертали шаблон новой псевдоличности. Причем заметь, все палачи женского рода, а все их жертвы – мужского. Одно это может кое-что сказать об устроителе того безумия, что мы видим. Попробуй догадаться.

– Ты хочешь сказать, создателем этого места является женщина? Но тогда у нее явно шарики за ролики заехали! Или ее в свое время просто недотрахали, и она сбрендила на этой почве?

– Ты почти правильно предположила, есть лишь одно маленькое уточнение – скорее всего, это не совсем сумасшедшая, а нечто вроде феминистки особо извращенного образца с большой примесью садизма. Я думаю, ты хоть раз, но сталкивалась с этой породой людей.