Сергей Брацио - Протозанщики. Дилогия [СИ]

— Что?

— Тут написано: Рустам Наильевич Кайфетдинов.

— И что?

— А то! Я и есть Рустам Наильевич Кайфетдинов. Это паспорт на настоящее имя!

Антип заглянул в свой документ, и досада отразилась на небритом лице. Звонив приятелям из Роя, бандит забыл попросить о смене имен. Посчитав, что друзья потеряли паспорта, им просто сделали новые. Да, свежие документы не «фонили», не имели еще энергетической связи с владельцами, но с другими данными было бы спокойнее.

— Ладно, прорвемся, — отмахнулся Антип.

Он успел сделать короткий звонок Мартыну — всего несколько слов и новый дорогущий аппарат нырнул в карман потрепанной куртки. Пара шагов и… телефон заиграл глупую мелодию, принимая СМС!

— Только не это! — гневно воскликнул Антип, доставая трубку и всматриваясь в экран, — «К вашим бумагам мы положили знания. Ищите деньги Главного. Новую радость моментально убей. Волна». Они, что, издеваются?!

Рустам выхватил телефон и отправил его в ближайшую урну. Антип едва успел отбежать в сторону, утаскивая друга за собой, как помойка окуклилась чернотой призраков; железо громко звякнуло, и мусор разлетелся по сторонам. Тени, не найдя искомого, исчезли так же быстро, как появились. Толпа пассажиров безмятежно шествовала по своим делам…

В кассах тишина. Короткие пунктиры очередей выстроились к окошкам. Металлический голос, объявляющий посадки, долетал приглушенным шепотком. Девушки-кассирши, склонившиеся над мониторами, казались погруженными в поиск свободных мест. Искали минуту, искали другую, третью… Очередь безропотно ждала.

Рустам осмотрелся. Слипающиеся от усталости глаза остановились на ближайшей кассирше. Неподвижность работницы смутила, и парень подошел ближе. Склоненная над клавиатурой, девушка спала! Спали, поскрипывая девичьим храпом, ее коллеги. Несинхронно покачиваясь, дремали люди в очередях. Рустам обернулся к Антипу — тот, расплываясь в милой улыбке, громко сопел. «Неужели, опять?», — мелькнула мысль.

Дрема напала и на Рустама, даже холодные покалывания от фото не могли отвлечь от сладостного забытья. Желание сна блуждало в голове: «А ну их всех. Сколько можно?! Могу же и я отдохнуть!». Мерно покачивающиеся фигуры погружали в транс, но удалось собрать остатки воли, и, чтобы окончательно не свалиться, Рустам начал громко петь, притоптывая ногой:

Слова первой пришедшей в голову татарской песни зазвучали в тиши громким будильником. Скрипучий, переходящий на визг голос разогнал остатки сна у певца, но окружающих разбудил лишь на мгновение. Этих секунд было достаточно, чтобы выругаться соседям, чтобы услышать, как недовольно буркнул Антип, чтобы увидеть, как пробудившаяся кассирша воткнула палец в кнопку «Тревоги» и снова сомкнула веки.

Где-то харкнула сирена. Скоро набежит охрана. Что дальше? Как поведут себя камуфлированные люди, попав в границы сонного царства? Кого сочтут нарушителем спокойствия? Надо уходить! Рустам схватил спящего Антипа, несколько оплеух заставили глаза приоткрыться, но сон победил обиду, и приятель снова погрузился в блаженную негу.

Придется тащить. К выходу, к выходу, к выходу! Там спасение, там конец нестерпимых чар. Руки вцепились в ворот куртки, опрокидывая его на скользкий пол; протектор обуви словно лип к мрамору, затрудняя движение, но спасительные двери уже маячили впереди.

Топот бегущих ног приближался к кассам. Внутри тишина — внешне спокойная работа по выдачи билетов — и только у выхода барахтаются двое. Очевидно, что причина вызова они. Скрутив руки за спиной, приятелей потащили в КПЗ.

— И что это было? — на ходу, в согнутом положении, зевая в полный рот, спросил Антип.

— Нас не видно, — ответил Рустам, находящейся в такой же позе, — Вот и усыпляют всех подряд.

Камера, в которую втолкнули протозанщиков, чистая, недавно отремонтированная. Зарешеченное окно впускало в помещение много дневного света — до сумерек еще больше часа, и солнце пока щедро снабжало КПЗ теплыми лучами. Кроме Антипа и Рустама здесь находилась женщина. Измызганная пороками, отправленная в безвременье частыми возлияниями, она оглядела новичков мутным взглядом.

— Че, тож попались? — поинтересовалась она, сопровождая слова клубами перегара, — А за че?

— За то, — не желал разговаривать Антип.

— Во-во! И меня за то!

— Отстань!

В тишине слышался гул вокзала за стенами камеры. Свистели, повышая ноту, разгоняющиеся самолеты. Звуки приглушались бетоном стен, и резкий писк телефона в кармане пьяницы заставил вздрогнуть.

— У тебя что, не забрали мобилу? — спросил возмущенный Антип.

— А че эт должны забрать? Я те не уголовница какая. Я свободная женщина…

— Ишь, свободная! Как рыба водная.

— Блин, — возмутился Рустам, — Нет такой поговорки, ты их на ходу выдумываешь! Это глупо.

— Отвали, — отмахнулся приятель.

— Ща посмотрю, че там за смс, — трясущиеся пальцы алкоголички достали допотопный аппарат, — Ой, да не понимаю ничего тут… Глянь-ка, что там.

Антип брезгливо принял телефон. Сквозь залапанный экран пробивались буквы транслитерации: «Ne zaputajtes’ v pautine! Ona pod kontrolem! Volna.»

— Волна? — вскрикнул Рустам, — Опять?

— Снова! — злобно сплюнул на пол Антип, запуская телефон сквозь решетку окна.

Стекла разлетелись с резким звоном. Осколки посыпались на пол, и аппарат, пронзив окно и не успев приземлиться, исчез во внезапной черноте.

Разбито стекло! Во всем здании разбито единственное окно, откуда и вылетел аппарат. Вычислить их местоположение для теней проще простого. Их не видно, но они заперты в маленькой комнатке. Антип вскочил на ноги, оттолкнув истерящую алкоголичку. Приготовился к новым неприятностям, но дверь камеры распахнулась, и Антип, подпихивая Рустама и сбив с ног милиционера, вывалились в коридор.

В камере мгновенно потемнело. Раздался истошный крик несчастной женщины.

— Что там происходит? — крикнул сержант.

— Она с ума сошла, — нашелся Антип, захлопывая дверь, — Просто сбесилась.

— Белая горячка? — почти сочувственно произнес милиционер и вызвал по рации подкрепление. — Пойдемте — я как раз за вами. Пусть с ней врачи разбираются. Вам повезло — Степаныч узнал, что вы у нас и распорядился выпустить.

На недоумевающий взгляд Рустама, Анти-поэт ответил, что знаком с начальником местной охраны. В подробности углубляться не стал, но и так стало ясно: какие-то темные делишки связывали «Степаныча» с Антиповым Роем.

— Знаешь, как говорят: дорого яичко, да дороже птичка.

— Что? Кто?.. Да, никто так не говорит!

— Я говорю.

— Ну, тебя. Что там Леха писал? — вспомнил Рустам, когда сотрудник обогнал их на пару шагов.