Сергей Тармашев - Экспедиция Оюнсу [litres]

– Ты вернулась… – булькнула Зарина перерезанным горлом. – Найс… Мы скучали по тебе…

Марина отшатнулась, едва не испустив дикий вопль, но споткнулась о стоящий у стены чемодан, и эта встряска вернула ее к действительности. Крик застыл в горле, не успев вырваться, и мертвая Гайшалова исчезла, уступив место Аннете. Все резко обернулись к Марине, и она хмуро произнесла:

– Я в порядке.

Сармат перевел взгляд на Ворона:

– Это изнасилование?

– Непонятно, – ответил тот. – Она вся в крови. От изнасилования столько не бывает. На ней какие-то черви и воняет тухлятиной. Может, упала в какую-нибудь яму с разложившейся тушей. Только где она ее нашла в такой минус? – Ворон запахнул на Аннете одеяло.

– Или ее туда столкнули, – многозначительно произнесла Злата. – Вряд ли она добровольно покинула палатку голышом. Кто-то вывел ее оттуда, угрожая расправой. Должно быть, ее укутали во что-нибудь, чтобы не замерзла, но и убежать не смогла. Что она кричала, когда вы ее поймали?

– Ничего понятного, – поморщился Ворон. – «Нет!», «Не трогайте меня!», «Отпустите!» и просто визжала как резаная. Я пытался спросить, кто на нее напал, но она никого не слышала. А может, не понимала меня, я английского почти не знаю.

– Оденьте ее! – велел Сармат Саиде. – И попробуем с ней поговорить.

Саида торопливо протиснулась меж набившихся в палатку людей, подошла к Аннете, сложила рядом ее одежду и сняла с нее одеяло. Она взяла в руки штаны от спортивного костюма и склонилась над ногами Аннеты, но сразу же отпрянула.

– На ней черви! – Саида испуганно оглянулась. – На ногах, на животе и даже в паху! Ее прямо так одевать?

– Отмойте ее! – приказал Сармат и перевел взгляд на Ворона: – Принеси воды и тряпку!

Наемник вышел из палатки, и Злата подошла к Аннете. Она подобрала одеяло, вновь закутала в него медиума и поднесла к ее носу пузырек с нашатырем. Голова Аннеты дернулась, и взгляд из стеклянного стал безумным.

– Аннета? – позвала ее Злата. – Вы меня слышите? Скажите мне, кто на вас напал?

– Мы все в его власти! – захихикала медиум. – Надо было уходить, пока была возможность! Я предупреждала! А теперь поздно! Он всех убьет! – безумно смеялась она. – Мы все умрем! Он хотел убить меня, но я убежала! Лучше умереть позже, чем раньше!

– Кто это сделал, Аннета? – нахмурилась Злата. – Кто хотел убить вас? Вы можете назвать имя?

– Я не знаю его имени… – медиум перестала смеяться и панически съежилась. – Я знаю, что когда попадешь в его руки, лучше умереть раньше, чем позже!

– Вы сможете узнать его, если увидите? – повысил голос начальник охраны. – Я буду заводить сюда людей по одному и без оружия. Вам ничего не угрожает. Просто опознайте его.

– Ничего не угрожает? – Аннета удивленно подняла брови и вновь захихикала: – Точно! Нам уже ничего не угрожает! Потому что это не угроза! Это смерть! – Безумное хихиканье стало сильнее: – Мы все умрем… он хотел меня убить, но я убежала… лучше умереть позже, чем раньше… Он хотел меня убить, но я убежала… лучше умереть позже, чем раньше…

Взгляд Аннеты потух, и она обмякла, не переставая едва слышно бубнить одно и то же. В палатку вернулся Ворон с бутылью воды и простеньким полотенцем в руках. Они с Саидой принялись отмывать бормочущую Аннету, и Сармат велел остальным наемникам осмотреть лагерь. Охранники покинули палатку, и Сармат подошел к Марине.

– Мне жаль, что так произошло, – негромко произнес он, хмуро косясь на Злату и ее ФСБ-шников, один из которых фотографировал Аннету на смартфон. – Мы всегда проверяем своих сотрудников, и такого никто не ожидал. Не исключено, что это кто-то из пилотов, их я не знаю, это не мои люди. Я проведу очную ставку с каждым, и если она опознает насильника, он отправится под суд…

– Мы должны покинуть долину немедленно. – Марина, не сводящая глаз с Аннеты, вышла из ступора. – Вы слышите меня? Немедленно! Бросайте все и улетаем! – Она обернулась к Злате и нервно воскликнула: – Прямо сейчас! Я приказываю! Мы улетаем!!! Что вы стоите?!!

Сармат дождался, когда она закончит, и нейтральным тоном сказал:

– Мы не можем вылететь прямо сейчас. Это невозможно. На улице ночь, снегопад и сильный ветер. Видимость ноль. Вертолет не сможет взлететь.

– Боюсь, что он прав, – осторожно присоединилась Злата. – В такую погоду полеты невозможны…

– Звоните отцу! – перебила ее Марина. – Вызывайте вездеходы! Делайте, что хотите!

– Я немедленно этим займусь! – заверила ее Злата, вынимая из кармана спутниковый телефон. – Прошу вас, Марина, сохраняйте спокойствие, вам вредно нервничать! Я все организую!

– Пожалуйста, присядьте, – Сармат с мягкой настойчивостью пододвинул Марине стул и протянул бутылочку с водой. – Сделайте несколько глотков и попытайтесь дышать глубже.

– Я хочу поговорить с пилотами! – Марина проигнорировала и стул, и воду. Она схватила с походного стола новую бутылку с ликером. – Вызовите их ко мне! Сейчас же!

– О'кей! – Начальник охраны силой отобрал у нее бутылку. – Будет сделано! Но обещайте, что вы присядете, отдышитесь и обойдетесь без алкоголя!

– Марина, пожалуйста, сделайте, как он говорит! – мягко попросила Злата. – Это пойдет на пользу! Мы все очень волнуемся за вас…

– Вы уже связались с отцом?! – вновь перебила ее Марина. – С военными?! Спасателями?! С продавцами вездеходов?! Тогда что вы лезете не в свое дело?!

– Извините, – Злата была сама корректность. – Но я не могу работать, видя, что вам плохо!

– Я в порядке! – Марина вырвала из рук Сармата бутылку с водой и демонстративно уселась на походный стул. – Ну? Все довольны?! Тогда сделайте уже свою работу!!!

Злата еще раз заверила ее, что скоро все будет, и подошла к своим ФСБ-шникам. Сармат остался рядом с Мариной, исподлобья разглядывая отцовскую помощницу, тихо шепчущуюся со своей командой, и еще более тихим голосом отдавал в эфир короткие непонятные команды. Марина нервным движением откупорила бутылку с водой, сделала пару глотков и уперлась ногой в лежащий рядом чемодан. Чемодан лежал с краю, упираясь в палаточную стену, и ей не мешал, да и двигать его было некуда, но тупость окружающих бесила, и Марина в негодовании впечатала в него ногу, проминая пластиковый корпус. Неожиданно она поняла, что начальник охраны говорит шифром. Вот почему его команды кажутся ей бессмысленным набором слов. Это код. Наемники начали использовать его потому, что не доверяют посторонним. А посторонние для них – это все, кто не они сами. Это необходимо обдумать! Страх и нервозность пошли на убыль, и Марина принялась анализировать происходящее.

Сармат считает, что Аннету изнасиловали и пытались убить. А что еще он должен подумать при виде голой, вымазанной в крови женщины, в безумии мечущейся посреди метели с дикими воплями? Судя по действиям, ФСБ-шники думают то же самое. Один из них тщательно зафотографировал безучастную ко всему Аннету и даже пытался задавать ей вопросы, но медиум не реагировала на внешний мир, продолжая бессвязно бубнить одно и то же, на середине фразы переходя с английского на французский и обратно. Но, в отличие от ФСБ-шника, Сармат уверен, что его люди ни при чем. Значит, с его точки зрения, это сделал кто-то другой, то есть пилоты или сами ФСБ-шники. Или Ибрагим. Или Макс, хотя это вряд ли, он же привязан к стулу. Может, и те, и другие считают, что в лагерь пробрался кто-то посторонний, например, те самые психопаты, которые устроили здесь резню шесть лет назад. Никто не верит в монстров, ходячих мертвецов и Древнее Зло.