Игорь Бер - Запертые двери [СИ]

Между ног Джима, сверкая в пламени камина, лежали ключи. Мэри подняла их и оглядела бирку. Как только она прочла то, что на ней было написано, на ее губах заиграла улыбка, в глазах заблестели огоньки торжества и она была готова прыгать на месте от радости как сумасшедшая.

Это мог быть только знак. Божий знак. Иначе как можно было объяснить появление столь нужных им ключей здесь, около камина, вместо того, чтобы находиться в диспетчерской?

Мэри спрятала ключи в карман джинсов и оглянулась в сторону дверей ведущих на кухню, за которыми скрылись Тим и Сьюзен около двадцати минут назад. То, что было им нужно, теперь было у нее, а потому ей стоило отправиться на кухню за ними — Тим наверняка сможет найти способ вызволить Майка из диспетчерской.

Мэри посмотрела на Джима. Ей не хотелось оставлять его одного, но она успокоила себя тем, что ее отсутствие не будет долгим. Нагнувшись, она поцеловала Джима в щеку и отправилась за Тимом и Сьюзен.

У большинства людей есть свои тайны, которые не предназначены для других людей, будь то родственники или друзья. И эти тайны чаще всего представляются невыносимым бременем, терзающие свою жертву изнутри. Боль терзаний зависит от количества тайн их силе и стойкости человека.

Но, стоит ли что-либо предпринимать для искупления или же попытаться оградиться от воспоминаний и жить, также как и ранее? Стоит ли вообще вступать в бой против греха или же попытаться противостоять совести?

Убрав зажигалку в сторону, Майк решил отстаивать свое право на жизнь до конца и принять вызов своих грехов и своей совести. В конце концов, то что хотела от него эта тварь предполагала обоюдное согласие. Но, то желание что овладевало им, было больше чем простое влечение парня к красивой обнаженной девушке. Это скорее было зависимость наркомана давно подсевшего на иглу, воля которого была полностью подавлена.

Но ведь один раз у него получилось вырваться из номера, может, удастся и в этот раз?

Тело девушки продолжало светиться, хотя это было не свечение, а нечто иное — он просто его видел в малейших подробностях, в то время как все остальное утопало во тьме. Он мог принять ее за обычную девушку (о, как он этого хотел), но ее горящие глаза, как два раскаленных уголька твердили об ее нечеловеческом происхождении.

Тварь словно прочла его мысли и глаза тут же померкли, став такими же карими, как и при их первой встречи в холе отеля. Она сделала шаг ему навстречу, и Майк тут же сделал свой назад. В ответ девушка улыбнулась, нежно и ласково, от чего на ее щеках появились ямочки.

— Майк, неужели ты испугался голой беззащитной девушки? — она залилась смехом, только не злым или пренебрежительным, этот смех словно говорил: «Да чего же ты милый, трусишка».

Майк попытался отвлечься, но его взгляд перешел от ее лица к ее груди и у него закружилась голова, а ноги подкосились и если бы не подвернувшийся вовремя под руку стол, он бы упал на пол.

— Майк, — успокаивающе произнесла она.

— Не подходи! — прокричал он, одной рукой держась за стол, а вторую вытянув запрещающее вперед, в то время как его глаза снова вернулись к ее груди, после чего, медленно, не пропуская ни единого квадратного сантиметра ее кожи, поползли вниз. Она сделала еще один шаг вперед, Майк остался на месте, продолжая изучать ее тело. Изучение остановилось на родинке, локализовавшуюся на левой стороне бедра и имеющую форму пятилистника.

Он видел и раньше эту родинку. В номере было темно, но Майк был уверен, что тогда этой родинки не было. Его глаза начали свой обратный путь — от бедер к голове. Но теперь это было совсем другое тело. Другая форма бедер, другая форма груди, другое лицо. Теперь это была девушка из его прошлого, чьи глаза он навсегда запомнил, также как и родинку. Она не осталась все той же шестнадцатилетней девушкой, время коснулась ее также как и его самого. Но он, конечно же, узнал ее. Узнал бы ее даже если бы прошли двадцать или сорок лет.

— Майк, — вновь произнесла она, но теперь это был другой голос. И он также был ему хорошо знаком.

— Нет! Отойди от меня! — заорал он, с трудом оставаясь на ногах, но при этом, не отводя от нее глаз.

— Майк, ты ведь знаешь, что я люблю тебя, даже не смотря на то, что ты сделал.

По его телу прошлась крупная дрожь, а в голове начали зарождаться и другие желание. Теперь он не только хотел ее физически, но также ему захотелось ее обнять, прижать к себе, защитить, не дать ее в обиду, умереть за нее….Но, вместо этого, он только мотнул головой, которая стала невероятно тяжелой, и прерывисто задышал.

— Твой поступок не смог ничего изменить, я продолжала тебя любить и не забывала тебя никогда. И я буду тебя любить и впредь, не смотря ни на что, — она сделала еще один шаг к нему на встречу. — Хочу, чтобы ты знал — я не держу на тебя зла.

Впервые за многие годы, Майк почувствовал, что по его щекам потекли слезы.

— Я…сделал тебе больно, — прохрипел он, опустив взгляд, не в силах больше смотреть ей в глаза. — Я сделал тебя несчастной….Загубил твою жизнь.

— Нет, не говори так. — Она прижала ладонь к его щеке. — Я знаю — ты не хотел причинить мне вреда. Ты просто встал на неправильную дорогу. И тебе удалось с нее сойти, что главное.

— Это ничего не меняет.

— Ты ошибаешься, мой милый. Это многое меняет. — Она обняла его, от чего его лицо уткнулось ей в грудь. От девушки исходил приятный запах полевых цветов. В свою очередь, он обнял ее за талью, прижав ее как можно сильнее к себе. — Они тебя заставили сделать это со мной. Но они уже заплатили за это сполна.

— Но я не заплатил, — его губы просскользили по ее голой коже и слова прозвучали глухо. — Я должен был признаться в содеянном.

— У тебя есть мое прощение, а потому не стоит себя больше винить.

— Как можно подобное простить? — Он поднял голову и вновь взглянул ей в глаза.

— Можно и я тебе это докажу. — С этими словами, она начала снимать с него одежду.

— Куда они пропали?

Ни Майка, ни Мэри в холе не было, когда Тим и Сьюзен вернулись назад другим ходом. Только Джим оставался сидеть неподвижно на том же месте, бессмысленно глядя на камин, огонь в котором начал угасать.

— Похоже, отправились за нами, — предположила Сьюзен.

Тим подошел к Джиму и ощупал его пульс.

— Он… — Сьюзен не договорила, прикрыв ладонями рот.

— Жив, — успокоил он ее. — Надо вернуться на кухню. И зайти в складское помещение.

— Ты иди, а я останусь с Джимом.

Тим с недоверием и настороженностью взглянул на нее.

— Нам лучше быть вместе. Ты же сама не хотела разделяться.

— Да, но, пожалуй, Джиму больше нужна компания.

— Это может быть опасно.

Сьюзен села на диван рядом с Джимом и ощупала его лоб. Жара не было, вместо этого лоб Джима был мертвецки холодным. Ощущение было не из приятных и Сьюзен поспешила убрать руку.