Анна Велес - Месть духов [litres]

– Неприятный любовный роман получился, – заметила суховато Полина.

– Ну, почему? – улыбнулся полицейский. – Мы так с Наташкой и остались после той истории. А через нас Зина и с Михаилом сошлась. Такой у них красивый роман был… Он приходил все к Зине в палату, с цветами… Пока ее Наташка выхаживала. И вот! У них тоже все нормально получилось! И даже родила Зина потом. Вообще счастье!

– Родила потом? – вдруг задумчиво переспросила Ксюша. – А что? Из-за побоев у Зины были проблемы?

– Ну… – полицейский чуть смутился. – Она тогда беременной была, когда он ее… лупил. Конечно, ребенка потеряла. Но потом-то, говорю, все же нормально было… До этого случая. Ладно, ребят, – он махнул рукой. – Вы уж постарайтесь, ладно?

Стас кивнул за всех, открыл перед Ксюшей и Полиной дверь…

По дороге домой все молчали, лишь изредка обмениваясь ничего не значащими фразами. Все-таки у этих людей, с кем ребята познакомились сегодня, была сложная жизнь. Ксюша думала, глядя на ночной город, летящий за окном, сколько вот таких трагедий можно найти в историях других людей. Это грустно, с одной стороны. Но с другой… И Зина смогла перебороть свои страхи и боль, и Ольга как-то нашла силы жить дальше после своих потерь. Люди сильные, когда кто-то есть рядом. Друзья и близкие, а иногда и совсем чужие, но неравнодушные люди.

Дома они все остались в гостиной.

– Знаете что, – чуть улыбаясь, предложила Ксюша друзьям. – Пока вы распинаете Митьку, я тут кое-что проверю. Но мысленно я с вами.

Стас с Полиной кивнули точно с такими же улыбками. Ксюша схватила папку, которую оставил им Сергей. А ребята тут же перевели на блогера грозные взгляды.

– Нет, я не понял, – возмутился немного встревоженный Митька. – Я, кажется, нас спас. А вы…

– Скажи спасибо, Митя, – начала Полина тоном воспитателя, – что в этот раз призрака интересовала только Ольга. Если бы были хоть немного другие обстоятельства дела…

– Мы были бы все атакованы, – закончил за нее Стас. – Вам надо было выбираться за нами с Сергеем вдоль стены.

– Но почему?! – не сдавался блогер. – Я в Инете читал! Ограда кладбища как защитный круг. Там святая земля! Она не смогла бы напасть!

– Как же! – начала повышать голос Полина. – Митя, в Интернете много чего написано! Но… читать уметь надо! Ограда кладбища выступает в качестве защитной преграды. Это правда. И действует освященная земля. Вот только мы-то где были?

– Где? – упрямо не сдавался Митька.

Сидящая на диване с папкой в руках Ксюша не удержалась от улыбки. Она посмотрела на Стаса. Тот тоже с трудом сохранял серьезное выражение при виде Митькиного упрямства.

– Официально, – чуть устало и более тихо пояснила Полина, – мы были как раз за пределами той самой освященной земли. Мы были там, где хоронят грешников!

– Но ограда же стоит! – Этот взрослый ребенок не желал сдаваться.

– Ее поставили намного позже, Мить, – пояснил спокойно Стас. – А земля грешников не освящалась. Так что… могли и влипнуть. Это ее территория!

– Кого? – растерялся Митька, в ходе спора вообще забывший о деле.

– Прасковьи, – напомнила ему Полина. – И кстати, мы все-таки считаем, что это она?

– Дайте мне еще пару минут, – подала голос с дивана Ксюша. – И я постараюсь выдать аргумент в пользу того, что это именно она. А так… Внешне можно считать привидение похожим на женщину.

– Согласен, – Митька воспользовался этой паузой, чтобы немного прийти в себя после головомойки от друзей. – А теперь вернемся к ограде. Если та часть кладбища не была освященной землей, тогда почему этот самый призрак пропал, как только все убрались за ограду?

Полина и Стас переглянулись. Вопрос был крайне логичен. Ведь Стас хорошо запомнил, как расплывчатая белесая фигура билась в проеме ограды, будто ударяясь о невидимую стену.

– А еще, – продолжал Митька с самым победным видом, – вспомните, где Прасковья подлавливала своих жертв? Именно там! По сути, на территории кладбища!

– Он прав, – напомнила Ксюша, отодвинув в сторону папку с документами, принесенными полицейским. – Этот пролом в стене существует уже полтора года. Прошлым летом возле него была авария на теплотрассах. Разрыли котлован посреди дороги. Люди стали обходить его. И получалось, они идут по тому месту, где раньше стена стояла. То есть немного, всего несколько шагов делают по самому кладбищу. И да, на этом самом месте теперь Прасковья и атакует.

– Потому что после котлована там осталась выбоина на дороге и слякоть, – подтвердила Полина. – И все обходят грязь по уже знакомой тропе. Но… Тогда я не понимаю, почему призрак не может выйти за пределы кладбища.

– Могу предложить целых две версии, – подумав, сказал Стас. – Первая. В более позднее время освятили кладбище повторно. И эта земля все-таки стала освященной. Вторая. То, что держит призрака там, границы места его обитания совпадают с границей кладбища.

– Первая версия маловероятна, – тут же возразила Полина. – В церквях всегда есть приходские книги. Там записаны все, кто похоронен при церкви. И кто как умер. Даже если бы по причине, например, роста кладбища землю освящали повторно, территорию грешников все равно бы не трогали.

– Значит, призрак привязан к чему-то, что находится возле стены! – тут же решил Митька.

– Согласна, – кивнула ему Ксюша. – И я предполагаю, что это. А заодно могу сказать, почему Прасковья вообще начала нападать. И как она выбирает жертв. В целом Полина была права. Есть некое качество или вещь, которая должна объединять жертв. И мы уже ее называли.

– Дети? – с явным сомнением в голосе спросил Митька.

– Почти, – Ксюша грустно улыбнулась. – Ольге сделали аборт по медицинским показаниям. Зинаида потеряла ребенка. Я проверила записи медэксперта по трупу той женщины, которая умерла второй. У той тоже была беременность. А в отчетах полиции говорится, что она жила одна…

– Они все потеряли детей! – понял Стас.

– Скорее по каким-то причинам получилось так, что дети не родились, – стала тактично уточнять Ксюша.

– Понятно, – чуть сухо и деловито сказала Полина. – Прасковья видит в них таких же преступниц, как она сама. Она считает их детоубийцами.

– Верно, – таким же неприятным тоном согласилась Ксюша, ей, как и подруге, совершенно не нравилась складывающаяся картина. – Ведь так легко немного исказить мнение. Для самих женщин потеря ребенка – это личная глубокая трагедия, со стороны… почти убийство.

– К сожалению, – заметил Стас, – так часто думают не только призраки, но и вполне себе живые, только не слишком одаренные люди. Но… давайте не будем расстраиваться еще больше. Я согласен. Скорее всего, выбор жертв обуславливается именно этим. Мы нашли общее.