Стив Альтен - Мег. Дьявольский аквариум

– Держать – что? Мы ведь даже не начали.

– А я принимал литий? Не могу вспомнить…

– Литий… А зачем тебе…

– Младший, ты когда-нибудь играл в футбол?

– Ну да.

– А у тебя когда-нибудь звенело в голове?

– Сотрясение мозга? Конечно… было разок.

– Умножь это на сто, и ты поймешь, что такое самодельное взрывное устройство. Черепно-мозговая травма – это такая штука, которая имеет далеко идущие последствия. Она не излечивается, она просто медленно толкает тебя в пропасть. Деменция, потеря памяти… самоубийство. Бывают дни, когда ты просто не можешь заставить себя встать с постели. Сегодня один из таких дней. Езжайте без меня.

– А ты хоть что-нибудь ел?

– Что?

– Я спросил, ел ли ты что-нибудь.

Монти тупо смотрит на закрывающие панорамные окна тяжелые шторы:

– Ел? Не помню.

Дэвид открывает мини-холодильник:

– Ты вообще ни к чему здесь не притронулся и не сменил одежду. Учитывая разницу во времени и уровень сахара в крови, ты, похоже, дошел до точки. На, выпей это. – (Монти залпом выпивает апельсиновый сок.) – Ну как, полегчало?

– Немного. Ты явно сможешь стать кому-нибудь хорошей женой.

– Заткнись! – Дэвид сует пригоршню питательных снэков в карман куртки Монти, берет еще одну коробку апельсинового сока и подталкивает Монти к двери.

– Ты только зря тратишь время. Мне ни за что не получить квалификации. Черт, мне еще крупно повезет, если я сумею пройти через тренинг.

– Ты ветеран войны. Предоставь это мне. Я помогу тебе пройти через тренинг.

– Спасибо, братан.

– Только не садись возле меня в монорельсе. От тебя воняет.

Монти выходит вслед за Дэвидом из номера и садится в лифт, на ходу закидывая в рот пригоршню орехов с изюмом.

– Эй, рере рудалось рела рочью рахнуть ту рипочку?

– Сперва прожуй, а уж потом говори.

– Прости. Я спрашиваю: тебе удалось вчера ночью трахнуть ту цыпочку?

– Нет.

– Не бздо. Ты ее трахнешь.

Монорельс ждет на станции. Проводник-араб стоит в дверях, препятствуя их автоматическому закрытию и дальнейшему движению монорельса.

Брайан Сьютс с блокнотом в руках ждет опоздавших рядом с проводником:

– Джей Монтгомери, учти: это твое первое и последнее предупреждение. Еще раз опоздаешь на тренинг – и отправишься прямиком домой.

– Так точно, сэр.

Капитан награждает Дэвида с Монти злобным взглядом.

Двери с шипением закрываются, эстакадный монорельс, разработанный фирмой «Хитачи», бесшумно движется по колее со скоростью примерно семьдесят миль в час. Устроившись на свободном месте подальше от остальных, Монти вываливает из карманов снэки на соседнее сиденье.

Дэвид, не в силах справиться с задетым самолюбием, проходит мимо свободного места рядом с Кайли и садится возле окна в следующем ряду.

Монорельс пролетает стрелой мимо еще двух станций в отелях, но по мере приближения к аквариуму постепенно замедляет ход. Буквально через секунду поезд уже на станции, двери с шипением открываются.

У выхода группу встречает египтянин лет тридцати с небольшим. На нем спортивный пиджак с галстуком, волосы цвета воронова крыла зализаны назад, над правой бровью – шрам.

– Добро пожаловать! Меня зовут Магед Вади Рамсес Харун. Понимаю, что вам это сложно запомнить, поэтому зовите меня просто Магед. Я заместитель директора океанариума. Сегодня утром я проведу вас, так сказать, за кулисы нашего заведения. После чего капитан Сьютс начнет тренировки по спуску на подводных аппаратах. Будьте добры, следуйте за мной.

Магед проводит их внутрь через автоматические входные двери, мимо постов охраны и проверки билетов в главный вестибюль – самый центр изумрудной пирамиды. Отсюда вниз на два этажа уходит открытый трехполосный спиральный пандус, сама же стальная пирамида с внутренними конструкциями из алюминия имеет семь этажей.

– Это световой зал пятого этажа – Храм богов. Для посетителей будут открыты три основных уровня. Третий уровень – Зал королевы – функционирует как нижний этаж и принимает посетителей, идущих пешком через парк. Четвертый уровень, прямо под нами, – это Зал короля. Здесь расположены сувенирные киоски и ресторанный дворик. Уровень, на котором мы находимся, а именно пятый, принимает гостей отеля, пользующихся нашим монорельсом. С трех этих уровней посетители могут пройти в любую из двенадцати основных галерей.

Входы в основные галереи – по три с каждой стороны – расположены во всех четырех стенах пирамиды. Заместитель директора ведет будущих акванавтов мимо трех галерей у восточной стены, обозначенных как Т-1, Т-3 и Т-5, после чего проходит в туннель в южной стене, обозначенный как Т-4. Вход настолько широкий, что здесь может спокойно проехать автобус, потолок и стены отделаны искусственным камнем из стекловолокна. Миновав несколько пустых аквариумов шириной двенадцать футов и высотой десять футов, Магед останавливается у последнего. Черно-фиолетовая подсветка создает полное ощущение, что вы оказались на дне Марианской впадины. Потоки высокоминерализованной воды, смешанной с сажей, струятся из приземистых кратеров, сложенных из вулканических пород, на которых колышутся колонии шестифутовых призрачно-белых трубчатых червей с кроваво-красными кончиками.

– Это Lamellibrachia luymesi – многощетинковые черви из группы погонофор. Единственный вид, способный жить в неволе. «Черные курильщики», собственно, не являются гидротермальными источниками. Здесь происходит просачивание метана с холодной водой, аналогичное тому, что имеет место в западной части Тихого океана и у восточного побережья Новой Зеландии. Холодные просачивания способствуют выбросам метана и сероводорода, которые являются отличной питательной средой для хемотрофных бактерий. Бактерии, в свою очередь, служат пищей для крупных сообществ микроорганизмов, известных как экстремофилы. Бактерии, мы называем их прокариотами, перерабатывают метан и сульфиды путем хемосинтеза, выделяя при этом химическую энергию, которой, в свою очередь, питаются организмы более высокого уровня, такие как многощетинковые черви. В отличие от гидротермальных источников, выбрасывающих горячую насыщенную минералами воду в океанских глубинах, холодные просачивания гораздо более устойчивы, поскольку в последнем случае скорость поступления метана и насыщенной водородом воды значительно ниже. Что существенно увеличивает продолжительность жизни обитающих здесь организмов. Мы считаем, что многощетинковые черви, такие как эти, живут более двухсот пятидесяти лет.

Дэвид смотрит на колонию погонофор, завороженный их медленным танцем в завихряющемся потоке.

– Эй… – Кайли берет Дэвида под руку. – Что с тобой такое?