Татьяна Корсакова - Вранова погоня [litres]

– Зачем? – шепотом спросила Марфа. – Зачем строить дом посреди тайги?

– А кто ж его знает?! – Леший взмахнул свободной от айфона рукой. – Я думаю, что мужику просто некуда было девать бабки, вот и развлекался, как умел. Есть версия, что дом Горяев построил рядом с золотой жилой, чтобы, значит, ковать железо, пока горячо. Есть вторая версия, что из-за золота у мужика снесло крышу, и он впал в паранойю, стал бояться всех и вся, потому и уединился. В эту версию вписывается башня. Типа сторожевая, понимаете? – Он обвел вопросительным взглядом всех присутствующих.

– Почему она так называется? – снова спросила Эльза. Она смотрела на Лешего очень внимательно, на бледных щеках ее алел нездоровый румянец.

– Да какая разница, как она называется? Тут другое важно – денег у Горяева было не сосчитать, а в банке он ничего не хранил, наследников после своего загадочного исчезновения не оставил, а это значит, что все его денежки так и остались в том доме.

– Прямо так и остались? – усмехнулся Никита. – Лежат и дожидаются, когда мы за ними придем.

– Если бы все было так просто. – Леший вздохнул вполне искренно. – На самом деле, мой несмышленый друг, все гораздо сложнее.

За «несмышленого друга» захотелось дать Лешему в морду, но Никита сдержался, лишь кивнул понимающе усмехающейся Анжелике. Видно, в подобных деструктивных мыслях он был не одинок.

– И в чем сложность? – спросил и многозначительно потер кулак.

– А сложность в том, что, как я уже говорил, в один не слишком прекрасный день Игнат Горяев пропал, исчез со всей своей семьей и челядью, если таковая имелась. И какой бы отшельнический образ жизни он ни вел, как бы ни прятался от людей, но все равно какую-никакую связь с внешним миром поддерживал. И вот когда он перестал выходить на связь, его принялись искать.

– И разумеется, не нашли! – Анжелика задумчиво гладила своего крыса, почти точно так же, как Эльза гладила кошку.

– Не нашли, – согласился Леший, а потом после драматичной паузы добавил: – Не нашли не только Горяева, но и его дом.

– Это как? – ахнула Марфа.

– Это обыкновенно. – Анжелика глянула на нее снисходительно. – Мужика с семьей убили лихие люди, а домишко сожгли.

– Не так! – Леший мотнул головой. – Никто домишко не жег. Его просто не стало. Ни дома, ни места, на котором он стоял. Была лесная дорога, – он снова обвел присутствующих победным взглядом, – говорят, вела прямо к дому. Так вот, кто бы ни поехал по той дороге, попетляв по тайге сутки, а то и двое, оказывался он всегда у того самого места, с которого начал путь. Это те, которые вернулись живыми, а таких было не так чтобы слишком много. Ну, как вам история?

– Сказочка, – фыркнула Анжелика и отвернулась.

– Действительно, нелепица какая-то, – вежливо ответствовал Семен Михайлович.

– А по мне, так вариант! – не сдавался Леший. – Чем не повод для прогулки в этот медвежий угол?! К тому же прошу не забывать, что с вами едет специалист по таким вещам.

– Ты, что ли, специалист? – спросила Анжелика, не оборачиваясь.

– А кто же еще? Вот если бы мы выехали на охоту за престарелым олигархом, то непременно руководствовались бы твоим богатым жизненным опытом, а так уж извини… – Договорить у него не получилось из-за яблочного огрызка, который с поразительной точностью впечатался ему в лоб. Девица Анжелика оказалась не только острой на язык, но еще и весьма меткой. Попала в цель, практически не целясь.

Возникшую неловкую паузу нарушила Марфа, Никита уже успел заметить, что она всегда первой стремилась загладить всякие неловкости и конфликты.

– Откуда ты все это узнал? – спросила она и высунулась в проход, тем самым отсекая Лешего от Анжелики. Наверное, на всякий случай, чтобы не допустить потасовки.

– Погуглил! – рявкнул покрасневший до бурачного колеру Леший. – Я тут, похоже, единственный, кто умеет искать инфу в интернете! – Рявкнул и отвернулся к окну, давая понять, что делиться сокровенными знаниями больше не намерен.

Так они и ехали дальше в тишине. Никита, кажется, даже придремал, потому что, когда открыл глаза, микроавтобус уже катился не по лесу, а по поселку. Поселок этот и в самом деле был большой. Не сказать, что богатый и шибко благоустроенный, но большой – точно. Никита успел заметить и двухэтажную школу, и детский садик, и украшенное колоннами и барельефами, слишком помпезное для такой глухомани здание клуба, и даже внушительных видов гипермаркет на выезде из поселка. Да, поселок Лесной они проехали насквозь и теперь двигались в сторону черной стены леса, маячившей впереди.

– Нам в монастырь, – сообщил Семен Михайлович. – Я договорился с настоятелем, он позволит нам переночевать. С дамами возникли определенные трудности, потому что монастырь мужской, но я все решил. Тут поблизости есть хутор, хозяева согласны принять на постой наших девочек. – Он улыбнулся им всем отеческой улыбкой, и Никите захотелось узнать, а есть ли у снабженца дети. – А вот, собственно говоря, и хутор! Тормози, любезный!

Хутор представлял собой избушку, обнесенную покосившимся, кое-где прогнившим забором. О том, что где-то рядом цивилизация, напоминала лишь линия электропередачи. Не было бы поблизости бетонных столбов, иллюзия оторванности от жизни была бы полной. У калитки грелась на солнце кудлатая, вся в репьях собачонка, в пыли копошились тощие куры, тишину нарушало лишь стрекотание кузнечиков.

– Дамы, на выход! – сказал Семен Михайлович и первый выбрался из микроавтобуса. – Вы приехали!

– Куда вы нас привезли? Это что еще за Диканька такая?! – Анжелика откинулась на спинку сиденья, всем своим видом демонстрируя нежелание выходить.

– Это хутор, я же вам только что все объяснил! – не унывал Семен Михайлович. Он уже потрошил багажный отсек, ловко и безошибочно вытаскивая из него нужные сумки. – Конечно, это не пятизвездочный отель! – бубнил он, пыхтя и отдуваясь от натуги. – Но посмотрите на происходящее под другим углом! Можно сказать, что это последний оплот цивилизации перед нашим путешествием. Так что наслаждайтесь!

Наслаждайтесь! Этот смешной лысый дядька на голубом глазу предлагал им насладиться полным отсутствием цивилизации! Да тут наверняка даже сортир не в доме, а на улице! Все внутри у Анжелики восставало против такого произвола, но она быстро взяла себя в руки. Видала она в своей жизни вещи и похуже, чем сортир на улице. Уж как-нибудь переживет!

Остальные, похоже, тоже смирились. Марфа выбралась из салона безропотно и быстро, а, выбравшись, принялась делить на равные части съестные припасы, чтобы, значит, мужики на монастырском пайке не шибко изголодались. Как по Анжелике, так на мужиках этих пахать и пахать. Даже на Лешем, не говоря уже о Никите, который явно не чурается физкультуры и прочих ЗОЖей. Завхозу она бы, пожалуй, дала освобождение, но и он на подкожном жире мог бы спокойно продержаться пару деньков. Но сердобольная Марфа жалела всех и этой своей жалостью одновременно восхищала и злила Анжелику. Опасно в наше время быть доброй без разбору, затопчут и не заметят.