Стивен Кинг - Буря столетия [litres]

РОББИ ( с дипломатией у него так себе ). Прочь с дороги!

Толкает БЕРТА, тот ударяется сломанной рукой о ступени. БЕРТ снова кричит от боли, а БЕТТИ вновь пытается его поднять. ДЖОННИ, охваченный яростью, загораживает РОББИ дорогу.

ДЖОННИ ГАРРИМАН. Эй, ты что творишь! Разве можно толкать старика? Ты о чем думаешь?

РОББИ. Пропусти! Я должен отвезти мальчика к врачу!

СОННИ. Удачи тебе, Робби Билс! Ближайший врач – в Мачайасе, а на улице ураган.

РОББИ смотрит на него, широко раскрыв глаза. Во взгляд РОББИ возвращается некое подобие осмысленности. СОННИ, разумеется, прав. САНДРА подходит к РОББИ и осторожно убирает волосы со лба ДОННИ. БЕТТИ СОУМС, обнимая плачущего мужа, злобно смотрит на них.

53. ИНТЕРЬЕР: ПОДВАЛ, ДЕТСКАЯ ИГРОВАЯ ЗОНА, В КАДРЕ АНДЕРСОНЫ.

МАЙК видит и панику родителей (что плохо), и панику всех островитян (что еще хуже). Он набирает полную грудь воздуха и со всей силы кричит.

МАЙК. Все… ПРОСТО… ЗАТКНИТЕСЬ!

Ближайшие к нему люди замирают… и тишина распространяется, как волны от брошенного в воду камня. Только РОББИ БИЛС не поворачивается к констеблю, но это нас вряд ли удивляет.

РОББИ. Где Ферд? Он умеет оказывать первую помощь… Ферд Эндрюс, где ты, черт побери?

ФЕРД ( из последних рядов толпы ). Здесь.

Мы видим, как он проталкивается вперед.

РОББИ. Тащи сюда свою задницу! Дайте ему пройти! Мой мальчик…

ХЭТЧ. Достаточно. Заткнись.

РОББИ. Не тебе приказывать мне заткнуться, жирдяй. Ты и так достал меня по полной.

Мужчины стоят лицом к лицу, каждый с потерявшим сознание ребенком на руках, но все равно готовые сцепиться.

МАЙК. Прекратите. Оба. Робби, не думаю, что жизнь Дона сейчас в непосредственной опасности. Или Пиппы, или Ральфи, или кого-то еще.

УРСУЛА стоит на коленях, склонившись над САЛЛИ. МОЛЛИ что-то шепчет ей на ухо, и УРСУЛА встает.

МЭРИ ХОУПВЕЛЛ. Значит… они не умерли?

Островитяне успокоились, смотрят с надеждой. ЭНДИ поднял своего сына ГАРРИ на руки. ДЖИЛЛ стоит рядом. ДЖЕК тоже держит БАСТЕРА на руках, а его жена, изможденная, поседевшая ЭНДЖИ, целует мальчика в щеку и что-то шепчет ему на ухо.

ЭНДИ. Я думаю… он спит.

УРСУЛА. Это не сон. Если бы они спали, мы смогли бы их разбудить.

ФЕРД ( наконец-то пробирается сквозь толпу ). Тогда что это?

МАЙК. Я не знаю.

Смотрит на безмятежное лицо РАЛЬФИ, словно пытается понять, что происходит за закрытыми глазами. Камера следует за его взглядом, наплывая на лицо РАЛЬФИ, переходя от среднего плана к крупному и предельно крупному. После этого следует переход на…

54. ЭКСТЕРЬЕР: СИНЕЕ НЕБО, БЕЛЫЕ ОБЛАКА. ДЕНЬ.

Небо насыщенно, пронзительно синее, каким оно бывает только в иллюминаторе самолета. До земли примерно 22 000 футов. Ниже, футах на 21 000, – сплошной слой облаков, огромный небесный танцпол. Мы видим, как облачные щупальца тянутся к синеве. Там, где мы находимся, ярко светит солнце и властвует тишина. Ниже ревет и злобствует Буря столетия. 18 18 6700 и 6400 м соответственно.

Что-то клинообразное возникает в облаках, серое на белом. Мы словно видим субмарину, плывущую у самой поверхности воды, или самолет, который вот-вот пробьет облачный слой. С учетом нашего местоположения, можно решить, что это самолет, но нет.

«Клин» вырывается из облаков. Его вершина – ЛИГОНЕ, в шерстяной вязаной шапочке, матросском бушлате, синих джинсах и желтых перчатках. Перед ним, словно путеводная звезда, летит трость. Руки ЛИГОНЕ чуть разведены. За одну держится ПИППА ХЭТЧЕР, за другую – РАЛЬФИ АНДЕРСОН. За их руки ухватились ХЕЙДИ и БАСТЕР. Третий эшелон – САЛЛИ и ДОН. Последние – ГАРРИ и маленький ФРЭНК БРАЙТ. Ветер отбрасывает волосы детей со лба, раздувает одежду. На их лицах написано блаженство.

ЛИГОНЕ ( кричит, обернувшись ). Хорошо проводим время, детки?

ДЕТИ. Да… Да… Круто… Это здорово!

55. ЭКСТЕРЬЕР: ЛИГОНЕ, КРУПНЫМ ПЛАНОМ.

Его глаза черные, с красными прожилками. Когда он улыбается, мы вновь видим заостренные клыки. Тень от трости шрамом рассекает лицо. Дети думают, что летят с чудесным другом. Мы знаем правду: они во власти монстра.

ЗАТЕМНЕНИЕ.

КОНЕЦ ВТОРОГО АКТА

56. ЭКСТЕРЬЕР: МУНИЦИПАЛИТЕТ. ВЕЧЕР.

Его по-прежнему едва видно сквозь буран. Освещенные окна храбро мерцают во тьме.

57. ЭКСТЕРЬЕР: ПРИСТРОЙКА С ГЕНЕРАТОРОМ, ЗА МУНИЦИПАЛИТЕТОМ. ВЕЧЕР.

Она едва просматривается, практически занесена снегом, но рев двигателя ни с чем не спутаешь.

Потом двигатель кашляет… захлебывается…

58. ИНТЕРЬЕР: МУНИЦИПАЛИТЕТ. ВЕЧЕР.

Лампы мигают.

59. ИНТЕРЬЕР: КУХНЯ МУНИЦИПАЛИТЕТА. ВЕЧЕР.

ТЕСС МАРЧАНТ, ТАВИЯ ГОДСО И ДЖЕННА ФРИМАН достают коробки свечей из подсобки, примыкающей к кладовой, и выкладывают на столешницу. Лампы продолжают мигать. ТАВИЯ и ДЖЕННА нервно поглядывают на потолок.

ТАВИЯ ГОДСО ( обращаясь к ТЕСС ). Как думаешь, мы останемся без генератора?

ТЕСС. Ага. Чудо, что он проработал так долго, ведь его никто не откапывал. Должно быть, ветер не давал снегу забить выхлопную трубу, но сейчас ветер переменился. Что само по себе неплохо. Значит, буря почти закончилась.

Она протягивает одну стопку коробок ДЖЕННЕ, вторую – ТАВИИ, третью берет сама.

ДЖЕННА. В зал собраний?

ТЕСС. Да, туда. Майк хочет все там подготовить в первую очередь. Лампы аварийного освещения его не устраивают. И давайте, дамы, сделаем как можно больше, пока мы что-то видим.

60. ИНТЕРЬЕР: КОРИДОР, ВЕДУЩИЙ К СЕКРЕТАРИАТУ В ПЕРЕДНЕЙ ЧАСТИ МУНИЦИПАЛИТЕТА.

Впереди застекленный офис УРСУЛЫ ГОДСО и лестница в подвал. Справа – большой зал собраний, мы видим его через окна в стене коридора. Там примерно сто двадцать островитян: кто-то толпится у импровизированного буфета (количество еды заметно уменьшилось), но большинство сидит на скамьях, пьет кофе и разговаривает.

В коридоре стоят стулья; в более спокойные времена ими пользовались люди, пришедшие в муниципалитет по каким-то делам: зарегистрировать автомобиль, собаку, лодку, заплатить налог на собственность, проверить наличие своей фамилии в списке избирателей, может, продлить разрешение на коммерческий вылов рыбы или моллюсков. На стульях расположились еще два десятка островитян; кто-то тихо разговаривает, кто-то дремлет. Теперь они пережидают бурю.

ТЕСС, ТАВИЯ и ДЖЕННА торопливо идут по коридору с коробками свечей в руках. Впереди из кабинета УРСУЛЫ выходит ХЭТЧ.

ХЭТЧ. Я только что поймал маленький отрывок новостей на короткой волне. Говорят, сегодня мы можем увидеть луну.

ТАВИЯ ГОДСО. Так это чудесно.

Сидящие в коридоре – они очень напоминают пациентов, ожидающих приема у врача, – тоже так думают, и их громкие аплодисменты будят задремавших, которые начинают спрашивать, что случилось.