Андрей Петухов - Глухомань

– Как вы думаете, – спросила Лена, – откуда он мог здесь взяться? Почему один, где его родители?

– Ну, корешок, – отозвался Максим, – на все эти вопросы только он сам сможет тебе ответить. Хотя, если предположить, то он наверняка из какой-нибудь местной деревеньки.

– Так ты по карте посмотри, – сказала Марина.

– Не получится, это карта нашего маршрута, на ней отмечено лишь то, что нам необходимо в этом походе. Что мы повстречаем или с чем столкнемся: направление реки, домик с вещами, путь до Скальногорска. Вот, собственно, и вся карта, а вокруг нарисован лес.

– Да уж, лес, – задумчиво произнес Василий, до этого момента молчавший.

После этих слов особо не клеившиеся разговоры на какое-то время совсем стихли.

– Как ты думаешь, – Максим вновь посмотрел на Васю, – что это был за холм?

Василий лишь пожал плечами.

– Может, сатанисты какие-нибудь? – предположила Лена.

– Может, – подумав, неуверенно ответил Макс, – но откуда им здесь взяться? Здесь ведь действительно дикие места. Вы обратили внимание, что за все это время мы не встретили ни одного туриста? Ведь было бы нормально повстречать кого-нибудь, сплавляющегося по реке. Но за пару дней мы нашли только этого мальца.

– И еще что-то, – хмуро добавил Василий, продолжая над чем-то размышлять. Макс недовольно посмотрел на друга.

– Значит, сатанисты отпадают, – подытожила Марина.

Макс обратился к Василию, – если я тебя спрошу, как антрополога, что ты сможешь обо всем этом сказать?

– Причем здесь антропология? – непонимающе ответил Вася.

– Ну, как же, мы же решили, что это не медведь и не сатанисты, остается предположить все самое невероятное, от маньяков, до инопланетян, хотя второе, уж совсем ни в какие ворота. Значит, это дело рук одного человека или группы людей, опасных людей.

Василий опять пожал плечами.

– Ты сам подвел к тому, что здесь сейчас пригодилась бы следственная группа из полиции, а не бригада антропологов.

В ответ Максим только безнадежно вздохнул и посмотрел на Лену, – ну, что там с одеждой, подсохла? Выдвигаться пора.

Одежда практически высохла, поэтому, решено было одеть ребенка и продолжить путь.

Первым мальчика взвалил к себе на плечи Василий. Максу пришлось нести сразу два рюкзака. Ребята шли гуськом вдоль реки, стараясь быстрее добраться до долгожданного домика. Пройдя километра два, Максим с Васей решили поменяться ношей. Максим понес мальчика, Василий – рюкзаки.

– Осталось уже недалеко, – подбадривала ребят Марина, – скоро дойдем и все отдохнем по-человечески.

Василий шагал по острым камням и упорно продолжал думать об увиденном холме. Да, он не стал поддерживать разговор с Максом этом, но на то было пара причин. Во-первых, подобные разговоры до смерти напугали бы девчонок. А во-вторых, пускаясь в сложные разъяснения, он не знал, куда заведет его этот путь. Другими словами, он не знал, что они увидели.

Что это не воссозданные воспаленным мозгом современного сумасшедшего декорации, он был уверен. Тому свидетельствовало давность происхождения идолов. Древесина была черная, буквально завяленная временем.

В своих размышлениях Василий старался не упустить зерно рациональности. Объективно оценивая увиденную сцену, он постепенно пришел к выводу, что сие творение было делом рук человека, но какого человека. Определенно такого же древнего, как и сооруженные им божества.

Василий поправил рюкзаки у себя за спиной. Идти было трудно и неудобно, однако, мысль о том, что домик уже совсем близко, придавала сил.

Вася продолжал размышлять: – Могли ли это быть предки современного человека? – он попытался во всех подробностях вспомнить оставшийся далеко позади странный холм. Страшные идолы со звериными черепами, камень для жертвоприношений, темные норы, источавшие из своего чрева невероятную вонь.

«Норы, и жертвоприношения», – Вася попытался припомнить всю свою учебу на поприще антропологии. Он мысленно перебирал в голове прочитанные когда-то материалы известных антропологов. Пытался вспомнить похожие места раскопок, думал о различных теориях развития человека, как одного из видов животного мира.

«Норы и жертвоприношения», – продолжала биться в голове одна и та же мысль. Когда в последний раз на Руси могли принести кого-либо в жертву? – Василий почесал за ухом, – Да никогда! На Руси этого не было. Возможно, еще раньше, например, при ямной культуре…

Поздний медный век – ранний бронзовый. Примерно от трех с половиной до двух с половиной тысяч лет до нашей эры. Представители этой культуры хоронили своих покойников под небольшими курганами. Их потомки, так называемая, катакомбная культурная историческая общность, строили места захоронения таким образом, что снаружи была видна только нора, уходившая вертикально вниз глубоко в землю, как раз так же, как на том холме. Затем горизонтальный коридор приводил в небольшую пещеру, где и укладывался покойник.

То, что они видели сегодня, очень походило на могилы представителей именно той эпохи. Эти норы могли быть входами в их склепы. Жертвоприношения в данной культуре были также не в диковинку.

Что касается ареала обитания представителей ямной или катакомбной культуры, то их племена, как помнил Вася, характеризовались кочевым образом жизни, которые могли встречаться на территории от Днестра на западе до Южного Приуралья на востоке.

Василий посмотрел на Лену, та шагала сразу за Мариной, сосредоточенно глядя себе под ноги.

Теоретически, если отказаться от всех условностей, продолжал Василий размышлять, – такие люди могли бы здесь жить. То есть, несколько тысяч лет назад они могли здесь встречаться, но могут ли они здесь жить в наше время? – Василий тряхнул головой, словно освобождаясь от сонливости.

С другой стороны, здесь находился старый заповедник, территории которого никогда не испытывали на себе особых человеческих вмешательств. Могли ли здесь жить никем не замеченные представители той древней культуры? Если да, то почему они остались в том диком состоянии и не эволюционировали до современного человека?

Вопросов пока было больше, чем ответов.

– Через пару километров дойдем. – повернувшись к друзьям произнес Максим.

– Отлично, – Марина с облегчением посмотрела на сестру.

Василий никак не отреагировал на слова друга, он молча шел и продолжал думать: – Почему, к примеру, эволюционирует тот или иной вид. Тут все дело в естественном отборе и внешних факторах. Допустим, что представители данной культуры отсеивались из поколения в поколение, избавляясь от самых слабых. В итоге, остались самые сильные особи, наследственность которых лишена каких-либо слабых звеньев и патологических предрасположенностей.