Айя Сафина - Нина. Книга 4. Падение Башни

***

Голова гудела так, словно ее раздавило под кувалдой, рухнувшей на него с небес. Когда он был маленьким, он часто задавался вопросом: как мультяшные герои выживали после такого удара? Но вот сейчас он лежал подобно тем нарисованным злодеям и, кажется, готов был дать ответ на свой вопрос.

Невероятные везунчики!

Саша открыл глаза, и новая волна чудовищной боли проткнула затылок. Лучше этого не делать, лучше не пользоваться глазами, если мозг противится. Поэтому Саша снова закрыл их, и стал играть в те игры, которые так нравились Амелии: она завязывала ему глаза шарфом и облизывала и ласкала его тело во всех возможных местах. Она говорила, что при отключении одного из пяти чувств, остальные четыре обостряются, ведь не зря эволюция дала такое количество органов, воспринимающих окружающую информацию. При отключении одного из них остальным приходится работать в усиленном режиме, чтобы обработать все то же количество данных, поэтому ее прикосновения и ласки ощущались особенно ярко с закрытыми глазами.

Амелия была права, как и всегда.

Саша попеременно подвигал пальцами рук и ног, согнул колени и локти, ощупал торс в поисках ран и кровотечений. Вывод: он хорошенько помят, но не более. Саша принялся изучать голову. И хотя рука была вялой, и он едва ею руководил, пальцы все равно нашли то место на голове, которое заставило мозг биться в судорогах от яркого света. Сквозь пышную каштановую шевелюру на затылке он нащупал кровоточащую припухлость. Скорее всего, рассечение и совершенно точно – сотрясение мозга.

Саша набрал воздуха в грудь и осторожно открыл глаза. Спустя несколько минут он смог оглядеться без особых головных болей. Саша лежал под перевернутым диваном среди обломков мебели и ошметков мрамора. Саша с трудом выполз из своеобразной берлоги и понял, что этот диван спас его от деревянной декоративной колонны, корпус которой перебили крупнокалиберные пули, она не удержала свой собственный вес и упала на диван, под которым лежал Саша.

Он похлопал диван с бордовой обивкой, словно благодарил усопшего кореша, принесшего себя в жертву ради спасения Саши, и только сейчас понял, что ничего не слышит. Вообще, ничего. Все вокруг словно замерло, либо вымерло.

Сколько он был в отключке? Как долго стрелял тот пулемет? Где все остальные люди? Вокруг царила такая разруха, словно он оказался где-нибудь в Восточной Европе посреди гражданской войны. Стены фойе были изрешечены огромными дырами, мебель разворошена до пружин и поролона, сметена то в кучи, то по углам, точно ураганом. Везде лежат куски строительных отделок, стекол, мраморные ошметки были особенно острыми.

Саша, наконец, определил свое местонахождения. Это была зона отдыха с диванами и креслами, расположенная вдоль восточной стены фойе. Недавние события тут же вспыхнули в памяти.

Они сидели на одном из этих диваном с Амелией и Дэсмондом, потом появился Эрик. Амелия ушла с его девчонкой в номер, чтобы собрать вещи. Дэсмонд провожал Эрика до запасного выхода, и тут прогремели первые выстрелы. Саша машинально достал пистолет из кобуры, как и все остальные телохранители. Секунды озадаченности стоили некоторым из них жизни. Саша тоже не сразу сообразил, что огонь ведется пулеметом с улицы, но судьба решила пощадить его, и пули просвистели мимо. Саша упал на пол, понимая, что это – единственное правильное решение в подобных обстоятельствах. Двенадцать и семь – калибр суровый, он может пол башки снести, если выстрелить им в упор. Саша видел подобное, когда служил бойцом спецотряда по борьбе с терроризмом. Тогда один псих взял в заложники целый жилой двухэтажный дом, и расстреливал невинных людей в упор.

В какой момент Саша потерял сознание, он не помнил. Видимо, какой-то кусок оторванного мрамора приземлился прямо ему на голову, этим объяснялась и резаная рана.

Так, отлично, предысторию он вспомнил. Теперь следующий вопрос: что делать дальше?

Необходимо найти своих!

На первом этаже находилось порядка сорока телохранителей из свиты Виктора, еще двадцать – Эрика. Помимо них здесь могли быть и члены компании. Хотя на их месте Саша бы бросился к запасному выходу, как угорелый.

Саша осторожно выполз из секции отдыха, которых здесь насчитывалось около десяти. Они были разделены между собой гипсовыми перегородками, и в каждой находилось по четыре широких диванов и с дюжину кресел. Всего за несколько минут секция, где укрывался Саша, превратилась в секцию вечного отдыха и покоя для, по меньшей мере, восьмерых гостей. Саша двигался на четвереньках, внимательно вглядываясь в окружение в поисках врагов. Но с каждым одоленным метром его начинала охватывать паника.

Здесь нет никого, кроме мертвецов! Черт подери, сколько же их здесь? Саша сбился со счета, переступив через двадцать шестой труп. Мужчины, женщины, пожилые гости: все были изрешечены крупнокалиберным монстром. Кто-то лежал на полу – Саша старательно избегал прикосновения с ними, выказывая скорбь и огромное уважение к мертвым, другие – висели на спинках кресел – их кровь стекала в огромные лужи на полу. Руки Саши наткнулись на мертвую девочку десяти-двенадцати лет, сразу четыре пули истерзали ее торс, он тут же отпрянул, точно от какой-то заразы, которую не хотел пропускать в свою жизнь. Потому что он не хотел видеть мертвых детей возле себя! Они не должны быть тут! Только не в том мире, в котором живет он! Иначе, какие же законы тут действуют, если человек позволяет себе убить ребенка?

– Выродки! – не сдержался Саша.

Послышался звук взведенного курка. Саша замер.

Он медленно повернул голову вбок.

В еще одной секции отдыха посреди перевернутых кресел и пробитых огромными дырами диванов на полу сидел мужчина. Саша взглянул на труп женщины, которую он прижимал к себе, и все понял. Мужчине было около шестидесяти лет, может, больше. Женщине – примерно столько же. В ее лбу виднелась рана, из которой тонкой струйкой вытекала кровь вперемешку с серой склизкой массой. По характеру ранения Саша понял, что оно – выходное. Значит, пуля вонзилась ей в затылок, разворошила мозг и вышла наружу через лоб.

Мужчина сидел, прислонившись к стене, крепко обнимал мертвую женщину одной рукой, а второй целился в Сашу из Зиг Зауэра. Саша рефлекторно незаметно прижал локти к туловищу и нащупал в кобуре подмышками свои две Беретты, полностью заряженные и готовые к бою.

Но зоркий глаз Саши и служба в государственных войсках быстро определили, что в руках незнакомца – пистолет с девятимиллиметровыми патронами – основная модель, находящаяся на вооружении у полицейских. Как только Саша понял, что перед ним – далеко не боевик, а убитый горем государственный служащий, пусть и военный, он занял другую тактику.