Айя Сафина - Нина. Книга 3. Среди монстров

Потому что на следующий день после того странного разговора с незнакомкой, он отправил бойцов, базировавшихся неподалеку от его родного горда Варде, в тот паб «Глобус», где висела картина «Удачливого капитана». Его бойцы расколотили весь пол в щепки в поисках вожделенного предмета. И они нашли ее. Золотая брошь в виде грозди винограда с двенадцатью аметистами, принадлежащая его дочери. Она лежала между половицами под слоем пыли и грязи, и ждала, когда ее найдут больше десяти лет.

Теперь, когда Томас объявил о своем интересе к девушке, Виктор осознал, что она представляет чрезвычайную ценность.

***

Виктор приближался к городу, когда у него зазвенел телефон. На экране высветилось имя, от которого Виктор чуть не выпустил руль из рук, но быстро опомнился и сбавил скорость. Совпадений в последнее время было столько, что он начал верить в какой-то божий умысел во всей это истории.

– Эрик, – произнес Виктор в трубку.

– Добрый день, Виктор. Давно не слышал от тебя ни единой весточки, – голос Эрика был все таким же бодрым и настойчивым.

– Да, это точно. Последний раз я звонил тебе, чтобы поздравить с рождением сына шесть лет назад, – Виктор высчитывал в уме.

– Нам нужно встретиться с тобой сегодня же, – произнес Эрик тоном, не терпящим отказа.

Кажется, все этим днем так и пытаются помыкать Виктором.

– К чему такая спешка, и о чем будет разговор?

Виктор не был одним из наркодилеров Эрика, он был сам по себе, а значит, и подчиняться первому не был обязан. Все эти десять лет они работали как равнозначные партнеры. Виктор пользовался безопасными коридорами Эрика и оплачивал полную стоимость услуг без каких-либо скидок, причитающихся его наркодилерам, а потому Эрик не имел силы над распространением героина. Разумеется, Виктор никогда не наглел и не разевал рот на большие пространства или объемы, потому что был в меньшинстве. Эдакий гордый воин—одиночка.

– Нам надо поговорить об одном нашем общем знакомом, – произнес голос Эрика с толикой угрозы.

Спина Виктора взмокла, и он понял, что каким-то волшебным образом Эрик прознал не только о его связи с последними событиями, но и выяснил, что Виктор имеет прямой доступ к Томасу.

Вся игра вдруг встала с ног на голову. Виктор остановил машину на обочине в двадцати километрах от въезда в город. В его голове шестеренки работали с такой скоростью, что если бы у его головы были крылья, она бы взлетела с силой турбореактивного двигателя.

Если Эрик знает о связи Виктора с Томасом, значит, понимает что Виктор – одна из прямых угроз его империи, а отсюда следует, что сейчас его в городе ожидает целый отряд из головорезов Эрика, которым не составит никакого труда расправиться с его людьми и убить его самого. Но перед этим Дэсмонд-Вояка приложит максимум усилий и сноровки, чтобы заставить его выдать всю информацию о Томасе и его планах.

Виктор может развернуться и во всеуслышание встать на сторону Томасу с его грозной северной армией, потому что теперь от него нет никакого прока в тактической игре – его шпионаж раскрыт. И в скором времени открытое противостояние неизбежно, а значит, реки крови и тысячи трупов заполнят город гораздо раньше, чем рассчитывал Виктор.

Так уж сложилось, что по прошествии стольких лет Виктор потерял то сокрушительное стремление, ведущее его вперед через человеческое горе и смерть, и, бог свидетель, он все силы прилагал к тому, чтобы если уж и не избежать кровопролития, то хотя бы сократить его количество.

Внезапно, Виктора озарила и третья опция. Эрик не напал на него исподтишка, а ведь мог выследить его в городе и напасть, а далее по протоптанной дорожке: стул, веревка, Дэсмонд и многообразие пыточных орудий. Но нет. Эрик предлагает диалог. А значит, он хочет что-то предложить. Что если пути Виктора и Томаса и впрямь разошлись больше, чем они оба предполагали?

Вся эта история казалась Виктору набором бессмыслиц: Томас интересуется девчонкой Эрика, девчонка Эрика говорит о личных вещах Виктора, о которых знает лишь он сам, а Эрик предлагает беседу вместо того, что пытать предателя. Может, есть где-то на этом шоссе дыра в параллельный мир, в которую он, сам того не зная, въехал какое-то время назад?

Виктор понял, что молчит уже больше минуты. Эрик все это время выжидательно молчал в ответ, уж он-то прекрасно понимал, какие механизмы сейчас работают в мозгу Виктора – инстинкт самосохранения чистой воды.

– Хорошо, но мы встретимся на моей территории, – ответил Виктор.

– О, да, я знаю. Мы уже ждем тебя в ресторане в твоей Башне.

Виктор сбросил звонок и понял, что Эрик сделал новый ход в игре. Самый настоящий ход конем: вроде по прямой, но в самый последний момент резкий поворот в сторону. Сам того не осознавая, Виктор вдруг повысил рейтинг своей фигуры.

Башня Виктора это тридцатиэтажный пятизвездочный отель со всеми удобствами для элитной публики: здесь есть и казино, и роскошные магазины и ресторан. Целая вселенная на небольшом клочке земли, скрывающая истинный доход владельца. В криминальных кругах гостиницу с названием Хаммель-Гарден называли просто Башней.

Виктор подъехал к главному входу, вышел из машины, бросил ключи одному из клерков, который тут же узнал господина Хаммеля, и искренне удивился, что тот не воспользовался одним из торцевых входов, которыми всегда пользовался, дабы избежать встреч с гостями. Господин Хаммель очень торопился и, кажется, волновался.

Уже внутри возле входа его встретили телохранители. Причем и его и Эрика. Восемь накачанных громил, мышцы которых проступали даже сквозь пиджаки, все в боевой стойке, готовые вытащить пистолеты по первой же команде. Четверо бойцов Эрика занимали позиции возле входной двери, закрывая своими телами путь к отступлению. Бойцы Виктора стояли в противоположном конце холла рядом с лифтами, готовые расчистить перед боссом путь к пожарным выходам, которые наверняка, тоже охранялись бойцами Эрика.

Но все это заметил лишь Виктор – бывший военный. В остальном же отель кипел рутинными делами: клерки на ресепшене встречали гостей дежурными улыбками и возгласами «Добро пожаловать в Хаммель Гарден!», портье возили тележки с чемоданами, с полсотни гостей, ожидающих регистрацию въезда и выезда, беззаботно развалились в многочисленных диванах и креслах и мило беседовали, не подозревая, что висели на волоске от шальной пули.

Виктор тут же вскинул голову, выпрямил спину и изобразил сущее спокойствие и максимальную уверенность, которую только мог изобразить. А потом решительным шагом направился в ресторан.

На входе к нему тут же подбежал метрдотель Фердинанд – пятидесятилетний австриец, который работал здесь с первого дня открытия, и уже стал одним из самых лояльных работников Виктора.