Эндрю Кальдекотт - Загадочный город

— Этот день сложился для меня весьма удручающе. Так что лучше бы ваши новости того стоили.

— Вы меня просили присмотреть за Валорхенд. В ночь пожара…

— Ее выходки мне неинтересны.

— А как насчет проникновения в библиотеку после закрытия? — Стриммер с удовлетворением отметил разительную перемену на лице сэра Веронала. — Она пробралась в библиотеку поздно вечером, без пяти одиннадцать. А в одиннадцать тридцать исчезла.

Сэр Веронал подпрыгнул на стуле.

— Исчезла? Откуда вы знаете?

— Я вставил «маячок» ей в ботинок. Она исчезла на одиннадцать минут, а потом «маячок» сломался, но я сам видел ее позже возле горящего дома. Кажется, она хромала.

Сэр Веронал дернул за толстый пурпурно-золотой шнурок и произнес в висящую рядом трубку:

— Принесите «Троккенбееренауслезе» [41] Элитное немецкое сухое ягодное вино. , лучшее, два бокала и пресные галеты.

Он принялся расхаживать по комнате, обдумывая произошедшее: одна плита закрывается, и открывается другая. Каждому действию всегда есть равное и противоположное противодействие.

Вошел слуга с бутылкой в серебряной вазе, на которой виднелась выгравированная голова горностая. Галеты лежали на салфетке из белого льна, выстроившись в ряд, как покерные фишки. Слуга наполнил бокал на палец. Сэр Веронал оценил цвет, проверил, как вино переливается в бокале, поднес к носу и кивнул. Тогда слуга наполнил один бокал для сэра Веронала и передал второй Стриммеру.

Сэр Веронал отпустил его взмахом руки.

— И что случилось после пожара?

— Много позже видели, как Валорхенд выходила из Эскатчен Плейс, где обитает Финч. Ее заметили, потому что это запрещено, а Финч — известный блюститель порядка. С ней были Облонг и Рок.

— Вам что-нибудь известно о том, в какой именно части библиотеки исчезла девчонка? — Стриммер достал свою карту с отметкой «Драгоценные камни и геология». — Неужели ваш отслеживающий «маячок» настолько точен?

— У меня есть подкрепляющие доказательства. На следующее утро я сам зашел в эту секцию. Она расположена в подвальном помещении. Там я обнаружил Горэмбьюри, который стоял точно на месте исчезновения Валорхенд. Он нервничал и как будто что-то охранял.

Сэр Веронал припомнил фамилию: мелкий бюрократ, продавший его приглашение жалкой миссис Бантер.

— Как занятно, — произнес сэр Веронал, — как будто я способен на нечто столь вульгарное, как вылазка в библиотечный подвал.

Уинтер часто рассказывал о существующих под городом туннелях. В поместье имелся собственный ход; плиту будет достаточно легко отыскать. Все вставало на свои места: они, считай, вручили ему камни, книги, а теперь и запасную плиту в полной боеготовности. Стриммер наблюдал за тем, как настроение хозяина поместья взлетело от полного уныния до полного восторга.

Сэр Веронал снова наполнил бокалы и начал мерить комнату шагами.

Стриммер перешел в наступление. В прошлую встречу на Олд Лей Лейн искренность не принесла ему ничего плохого.

— Все это как-то связано с моей книгой?

— Можете считать, что книга не принадлежит ни вам, ни мне. Представьте, что это — сила, которую получает любой, кто точно знает, как ею пользоваться. Очень скоро я отправлюсь в опасное путешествие. — Сликстоун вскочил на ноги. — Выпьем за новое преодоление! — провозгласил он, поднимая свой бокал.

Стриммер не без готовности поднял свой в ответ. Несмотря на странный оттенок кожи, старик казался воплощением энергии и бодрости ума.

Будто почувствовав восхищение собеседника, сэр Веронал развернулся к нему.

— Вам следует знать, мистер Стриммер, что у меня нет наследников. Мальчишка — не более чем пешка, а вы меня пока что не разочаровываете.

В ту ночь актриса никак не могла отделаться от кошмара: сэр Веронал сдирает одежду с деревянной куклы, а потом отрывает ей ноги, прежде чем бросить в огонь; и огонь поднимается все выше, превращая в пепел брошенные им туда ранее сломанные игрушки.

Согласившись с предложением директора давать внеклассные уроки, Фангин разместил соответствующие объявления в «Ротервирдской хронике» и, благодаря поддержке Ромбуса Смита, на школьных досках объявлений. Дети были бы не против, но родители отказывались пускать к нему своих чад: этот странный чудак Фласк подстрекал биолога нарушить главное городское табу. Парты в кабинете Фангина наверху, специально купленные для этих целей, пустовали. Фангин отказывался обращать внимание на зарождающуюся дрожь в правой руке и круги под глазами, как и признавать, что беспокоящая его щекотка в горле все усиливается.

В моменты просветления он с сожалением думал о том, как в ночь пожара Облонг сбежал с Орелией Рок, а безработный Горэмбьюри шел за ними следом.

Он, как и другие, увидел связь между ударом молнии на приеме в поместье и гибелью миссис Бантер. Но, в отличие от других, Фангин отдал Облонгу записную книжку Фласка и приобщил его к веселью Гонок Великого Равноденствия, однако новый историк не предоставил ему ровным счетом никаких сведений в ответ. На самом деле Фангин не видел Облонга уже несколько недель. Биологу казалось, что его предали и бросили.

Когда он в очередной раз сидел у окна без дела, по всей очевидности, в ожидании первой рюмки, Бомбер положила руку ему на плечо.

— Тебе нужно найти какое-нибудь занятие.

— А нужно ли?

— Да ты ведь себя медленно убиваешь, и зрелище это не из приятных.

Фангин уронил голову на руки. Чтобы чем-нибудь заниматься, нужно было испытывать к жизни интерес, а от его интереса, прежде столь мощного, теперь не осталось и следа.

— Пусть оно будет хоть каким угодно странным, — добавила она.

После слова «странный» Фангину представился Фласк с его подвижным лицом, легкой хромотой, с перекошенными плечами. Исчезновение Фласка и его роковое выступление перед четвертым классом всегда вызывали у Фангина вопросы: первое было совершенной загадкой, а второе никак не вписывалось в характер историка. Фласк никогда ничего не делал без расчета, частично именно поэтому он так хорошо уравновешивал взбалмошную личность Фангина. Идея пустила корни и наконец проросла.

— Да, — сказал он, — ты права. Мне нужно расследовать кое-что… или кое-кого.

Он заключил жену в объятия.

— Если уж речь зашла о кое-чем, то почему бы тебе не исследовать воздействие воздержания на бывшего алкоголика, — сказала Бомбер.

Расследование началось многообещающе. Однажды Фласк признался ему в том, что тайком составляет кроссворды, которые время от времени печатает в «Ротервирдской хронике» под псевдонимом Перевертыш.

Фангин сходил в библиотеку и попытался одолеть парочку из них. Кроссворды изобиловали анаграммами и отсылками к классическим произведениям; некоторые фразы даже были не лишены чувства юмора. Например: «Старые лошади далеко, но лишь на полпути отсюда до Рима» (12 букв).