Эдвард Ли - Слизняк

Да, он знал. Что, когда-нибудь она станет приманкой для аллигаторов… но… на самом деле, даже её небольшая помощь на лодке может помочь смягчить настроение Джонаса по отношению к ней. Он знал, что Джонас уже порядком устал от нее, но что касается его самого? Она слишком красива, чтобы её убивать.

Когда они вернулись, облака почти разошлись. По крайней мере, теперь у них будет немного света. Рут сидела на носу, ветер развивал ее волосы, в то время как Джонас сидел в заднем рыболовном кресле. Лодка лениво качались на воде. Теперь ночь казалась безмятежной: лунный свет флуоресцировал лес. Слайди мог бы оценить всю красоту открывшемуся виду с лодки. Но он с грохотом в трюме, щелкнул на кабине выключатель света, и потянулся за пивом.

— Блин…

Он чуть не поскользнулся на льду, который таял на полу. Пивной холодильник был опрокинут. Крышка коробки с картой была открыта, а он был уверен, что она была закрыта ранее. И когда он посмотрел на инструменты, инструменты казались… здесь совершенно не уместными.

— Спускайтесь сюда! Живо! — закричал он.

Джонас и Рут бросились вниз.

— Что?

Кто из вас придурков опрокинул мой холодильник? — Требовал ответа Слайди — Вы что свиньи родились в сарае?

— Я не пью такое дерьмо, — сказала Рут.

— Ты был последним, когда мы уходили с лодки — напомнил ему Джонас. — Эта чертова штука, наверное, перевернулась во время поездки.

Слайди задумался. "Он, вероятно, прав," — но картографический отсек висит, — добавил он. — Я даже не использовал карту сегодня вечером. И видишь ящик с инструментами? Раньше он всегда был на борту, потому что я пользуюсь им все время. Я использовал его сегодня перед отъездом. Теперь он здесь.

— Как будто кто-то рылся здесь, — предположила Рут.

Слайди добавил. — И я уверен, что я закрыл чёртов ящик я точно помню, как закрыл защелку.

— О, черт, — застонала Рут. — Вы, ребята, пугаете меня!

Глаза Джонаса были сужены, когда он вспоминал. — Возможно, я злился Слайди после того, как мы повздорили на верху, я не помню, чтобы я закрыл ящик, и если подумать, возможно, я пытался нашарить набор инструментов потому что я помню то, что был здесь один, когда убирал винты из изоляционной панели что бы спрятать травку позади неё.

— Отсек карты мог просто упасть, — сказала Рут.

— А что насчет холодильника? — спросил Слайди.

Джонас засмеялся. — Ты беспокоишься по пустякам, чувак. Вероятно, когда мы были на острове, на нас обрушилась волна и опрокинула ублюдка.

Слайди подумала об такой возможности. — Да, я думаю, вы правы, — он, наконец, успокоился. Он взял немного пива с пола и пошел за своим братом и Рут на выход.

В одном, однако, Слайди был прав. Кто-то проник им на борт, пока их не было.

Но он ошибался насчет чего-то другого.…

То, что приземлилось на руку Рут раньше, не было детской сосновой змеей.

— Повторяю, ноль-ноль. Еще трое прибыли на остров. Двое мужчин, одна женщина.

Радиолиния, казалось, обрабатывала информацию. — Я этого не понимаю. Остров должен быть необитаемым.

— Да, но не сейчас.

— Это последняя группа военных?

— Отрицательно, ноль-ноль. Все трое-гражданские. Но они ведут себя сдержанно. Отдыхающие, — подумал сержант. Они что-то замышляют. Какие у них могут быть дела на острове ночью?

— Будьте очень осторожны. — в голосе послышалась нерешительность. — Мы не можем рисковать в этот момент. Если кто-то из них увидит тебя, убей их.

— Роджер, ноль-ноль.

Сержант стоял в колючках, и думал. Он не знал, хорошо это или плохо. Чем больше людей приходило сюда, тем больше образцов для испытуемых, и до сих пор этот этап операции работал. С каждым днем они получали более точную картину периодов беременности, разгона и функции яичников, эффективности подвижности и т. д. На это было потрачено много усилий и затрат на биологическое технико-экономическое оборудование… и оно работало. Это доказывало то, что генетически трансфецированные гибриды могут быть использованы в качестве оружия.

Пока нас здесь не поймают.

Сержант особо любил убивать мирных жителей.

Капрал заканчивал с камерами; им нужно было контролировать больше внешних периметров острова.

— Все сделано, — объявил капрал.

— Хорошо.

— Что сказал майор о новеньких?

— Ему это не понравилось, и мне тоже на этом острове становится слишком тесно. И если кто-то из них увидит нас, мы должны их убить.

— Без проблем, — заметил капрал, оглядываясь по сторонам.

Они уже знали, что вид, подвергшийся трансфекции, полностью совместим с окружающей средой. Он подозревал, что исследовательское командование имеет к этому отношение. Они хотят знать, что он делает с гражданскими… Что бы они заразились…

Они вернулись к хижине; дверь все еще была открыта в первом блоке, свет включен.

"Что она там делает?" Подумал сержант.

— Почему ты пошел на катер, который прибыл сегодня вечером? — спросил капрал.

— Просто быстрая проверка на наличия оружия, и я сломал их аварийное радио.

Затем свет погас в первой хижине.

Капрал прижался к дереву. — Смотри. Там снова она…

Они увидели ее в лунном свете. Женщина с вьющимися короткими темными волосами вернулась и закрыла дверь.

— Она наконец-то возвращается в лагерь. Теперь мы можем заглянуть туда и посмотреть, что она делала все это время.

Лицо капрала повернулось. — Эй, сержант, она не выглядит так уж плохо, понимаете, о чём я?

— Ничего подобного.

— Почему? Майор только что сказал, что мы можем убить их всех.

— Только если они нас увидят.

Сержант просто посмотрел на него. Он чувствовал чувства долга.

Когда женщина исчезла из поля зрения, он собирался направиться к хижине, но капрал схватил его за руку.

— Подождите, Сержант. Смотрите. Они снова вернулись.

Они остановились за деревьями. Это были те троя, которые приплыли сегодня вечером. Они были в этом районе раньше, но потом ушли. Что они собираются делать?

Они слонялись возле самой дальней хижины.…

Потом открыли дверь и из дверного проёма хлынул свет.

Свет там уже был включен. Сержант обдумал этот факт и не мог представить, почему.

Затем трое гражданских вошли внутрь и закрыли за собой дверь.

— Это становится довольно интересным, — прокомментировал сержант.

— Мне очень нравится эта девушка.

— Заткнись.

— Мне бы очень хотелось знать, что они там делают, — поинтересовался сержант. У него было чувство, что это будет долгая ночь.

— Вот мои детки, — с гордостью сказал Джонас. Они все смотрели на двадцатифутовые растения марихуаны, растущие из горшков.

Все трое прищурились в странном серебристом сиянии комнаты. Листы алюминиевой фольги покрывали все 4 стены. Каждое растение было соединено между собой трубками которые уходили в насосы.