Наталья Якобсон - Изувеченный [litres с оптимизированной обложкой]

– Печень, сердце, кишки, желудок, почки – все достали. Если только это все у него было. Я знаю, как устроены внутри мы, люди, но как устроены они? – Она почти сморщилась от отвращения, произнося последнее слово.

– А кто они такие?

Если бы она сама это знала! Но, увы, ей нечего ответить на отчаянный вопрос друга. Ей и самой было немного страшно. Освежеванное существо на столе действительно казалось живым. Как будто лишь крючья в ступнях и ладонях мешали ему двинуться и наброситься на вошедших.

– Клер, кто-то идет! – забеспокоился Джонни.

– Ты отвлеки его, а я сейчас. – Клер стала шарить по столу в поисках вырезанных внутренностей. Она была просто обязана узнать, из чего сделаны эти существа. Наглядно на столе были представлены кости, мясо и мышцы, но есть ли у них, например, сердца?

Снаружи действительно раздавались какие-то звуки. Вскрики, охи, удары, шаги и ощущение того, что по земле волокут нечто тяжелое.

Ей нужно было торопиться. После недолгих поисков Клер наткнулась на тугой комок чего-то кровавого. Похоже на печень. Клер взяла скользкий комок в пальцы и поднесла его к лучику света.

В голову тут же полезли сюжеты старых сказок. «Тот, кто съест печень и сердце птицы, научится понимать язык зверей». А тот, кто съест печень ангела?

Клер почему-то не сомневалась, что существо на разделочном столе было ангелом. Пусть даже падшим ангелом. Вероятно, догадка пришла к ней не сама. Просто об ангелах здесь так часто говорили, что вывод напрашивался сам собой. А стоило увидеть освежеванные крылья существа… Ей было немного дурно, и все же она поднесла кровавый кусочек ко рту. Это не страшно. Она не умрет, отведав его. А даже если умрет, то что потеряет? Демона в зеркале? Порезы на коже? Борьбу за жизнь других в ущерб себе?

И Клер решилась. Всего один укус. И вдруг рука освещенного существа сорвалась с крюка и вцепилась в ее кардиган. Пустые белки глаз уставились на нее. И сколько в них было муки!

Клер не успела даже вскрикнуть, как окровавленные пальцы сами сползли вниз. Возможно, это был какой-то рефлекс. Труп случайно дернулся. Вернее, туша. Так это называлось здесь. Мясник убивал живых существ, и это вовсе был не скот.

И сейчас он шел сюда, волоча кого-то, кто упирался и плакал.

Клер съела окровавленный комок и облизнулась. То, что вначале показалось ей отвратительным на вкус, на самом деле взорвалось во рту каким-то райским ощущением блаженства. Как амброзия. Вкус рая.

И все вдруг стало другим. Даже это тесное темное пространство, полное крови и мяса, озарилось чем-то волшебным. Клер услышала песнь еще не занятых тушей крюков под потолком, они ждали жертвы. Неземной звук! Джонни не дал ей насладиться им и настойчиво потянул к выходу. Ему удалось практически выволочь ее из домика за миг до того, как к двери приблизилась грузная фигура хозяина. Уже прячась в кустах, Клер и Джонни с ужасом следили за тем, как мясник тащит в дом израненное и определенно женское тело. Жертва уже не упиралась. Очевидно, он успел дать ей по голове так, что сознание ее покинуло.

– Погаси фонарик! – посоветовал приятель, но у Клер, как назло, скользили пальцы. Она не могла переключить рычажок. Дело в том, что ее руки были в крови. Выключатель не поддавался. В итоге Джонни пришлось выхватить у нее фонарь и погасить свет самому, но, кажется, мясник их заметил. Он втащил тело в дом, как куль с мукой, а потом долго стоял на пороге и принюхивался.

Клер даже прикрыла глаза. Ей показалось, что он смотрит прямо на нее. Он нарочно забыл прикрыть дверь. Внутри вспыхнул неяркий свет. Клер вздрогнула. Она слышала, как звенят крючья. Очевидно, он освобождал место на столе. Интересно, он уже заметил, что в доме кто-то побывал и даже съел одно лакомство со стола?

– Он же и вправду маньяк, – изумленно прошептал Джонни. Казалось, он был уверен в том, что все это ему просто снится.

Словно подтверждая его слова, в тишине звякнуло лезвие, и вдруг раздался страшный крик.

Клер и самой казалось, что это только сон. Жуткий кошмар, в котором она пришла к лесной избушке и увидела, как мясник готовит туши не из людей, а из пойманных ангелов и других сверхъестественных созданий. Тогда что за женщину он только что тащил с собой? Она была молода и красива. Но были ли у нее крылья? Клер чувствовала, что если чуть напряжет сознание, то сможет посмотреть сквозь ущербные стены дома и увидеть, как пытают очередную жертву на разделочном столе. Ее освежевывают и разрубают. С нее живьем сдирают кожу. Судя по крикам, которые доносились из дома, мясник забывал забивать свои жертвы. Он разделывал их живыми. Клер вдруг поняла, что может узнать абсолютно все, никого ни о чем не спрашивая и ничего не видя. Например, ту рыжеволосую женщину звали Лара. И она очень любила свое отражение в зеркале. Любила жизнь. Теперь эта жизнь превратилась в ад на мясницком столе. Клер не нужно было разбирать стену, чтобы увидеть, что за ней творится. Она вдруг поняла, что для ее сознания просто не существует больше стен. Не существует преград и тайн. Она может постичь все, если захочет. И причиной всему была съеденная печень ангела. Это она открывала путь к любому познанию.

Ей нельзя было позволять Джонни оставаться одному возле того дома. Но он сказал ей, что хочет вызвать полицию, поэтому сначала должен осмотреть местность. Клер лишь молча кивнула и мысленно пожелала ему удачи. Она слишком устала, чтобы сейчас спорить. Ей не привыкать чувствовать себя невыспавшейся и измотанной, но то, что сейчас творилось у нее в голове, не оставляло ей никакого выбора. Она должна была побыть одна, наедине с той божественной легкостью постижения, которая царила теперь в сознании. Казалось, стоит вытянуть руку вверх, и она сможет прикоснуться к звездам. Казалось, что стволы деревьев говорят, а букашки, обитающие в коре, наполняют ее мелодией.

Вероятно, стоило лишь остановиться под старым тисом и спросить у него совета, и он бы непременно ответил ей мудрым старческим голосом. Оставшись наедине с собой, Клер звонко и оглушительно рассмеялась. Совсем как безумная, но ее чистый смех рассыпался по лесу пригоршней золотых монет.

Наверное, так и чувствуют себя все обезумевшие. Им кажется, что весь мир лежит у них на ладони.

Клер никак не могла прийти в себя. В трелях птиц ей слышалась тихая беседа. В журчании воды на дне оврага раздавалась песня. Даже земля, шуршащая под подошвами ботинок, о чем-то говорила. Все и всё пытались ей что-то сообщить. Какую-то страшную тайну, из-за которой ее жизнь вот-вот может оборваться.

– Тайну об изувеченном? – Клер нахмурила пепельные брови.

Еще недавно она готова была пожертвовать жизнью, чтобы узнать о нем хоть что-то, но теперь ей стало страшно. Очень страшно. Когда имеешь средства для достижения цели, куда легче передумать.