Джули Си Дао - Лес тысячи фонариков [litres]

Она посмотрела на Вэя: с выражением мрачного восторга на лице он изучал оружие императорских гвардейцев – изящно выделанные арбалеты, стрелы с железными наконечниками и ножны, выкованные из лучшей бронзы. Ей легко было представить его в доспехах, вооруженного таким же прекрасным и смертоносным оружием. Она не сомневалась, что, окажись он на поле для учений, он с легкостью затмит всех этих надеющихся на удачу рекрутов.

Каких высот он мог бы достичь, если бы только у него была возможность учиться! – думала Сифэн.

Сиро показал страже свиток с печатью царя Камацу, и их пропустили без затруднений. Сифэн заметила, как заинтересованно стражи разглядывали черных коней ее спутников. Никто из них не обратил внимания на ее старую кобылу, а значит, и на нее саму. Сифэн на мгновение пожалела, что не настояла на том, чтобы самой ехать на одном из даговадских коней.

Дорога расширилась, превратившись в оживленную улицу, окаймленную фруктовыми деревьями и изящными постройками, и сразу же уши Сифэн наполнились разнообразными звуками, а глаза начали разбегаться от множества впечатлений. Ей никогда не приходилось видеть одновременно столько народу: мужчины и женщины, молодые и старые, с волосами самых разнообразных оттенков между черным и каштановым, с кожей золотистой, желтовато-коричневой или черной, как эбеновое дерево. Здесь были монахи, чиновники, купцы и портнихи в шелках всех возможных оттенков, идущие пешком, едущие верхом или ведущие лошадей, быков, овец или верблюдов. Они высыпали из таверн и постоялых дворов с покатыми кровлями, из ворот монастырей и складских помещений, наполненных громоздкими ящиками и мебелью.

От тележек со снедью, стоящих по обочинам, доносились запахи жарящихся чеснока, лука и перца, а на многочисленных прилавках были выставлены на продажу все мыслимые виды ароматных специй: шафран и ваниль, гвоздика и мускатный орех, имбирь и корица. На площади был устроен помост, на котором выступали танцоры; старый человек аккомпанировал им на чужеземном инструменте, похожем на скрипку. Струны его были сделаны из скрученного шелка, и, когда старик проводил по ним смычком со струнами из конского волоса, возникала ритмичная мелодия.

Сифэн обернулась к Сиро, чтобы спросить, есть ли у них в Камацу похожие скрипки, но увидела, что лицо его покрыто стало болезненно-бледным. Он еле удерживался в седле, на лбу выступил пот.

Хидэки с угрюмым выражением усадил его покрепче.

– Поддержи его, Вэй. Я разузнаю насчет врача.

Он отъехал, но спустя несколько минут вернулся, запыхавшийся.

– Мы находимся в торговом районе, довольно далеко от лучших городских докторов, здесь есть только один в конце улицы. Но тут вот какая вещь: это женщина.

– Вы имеете в виду, что она – знахарка? – спросила Сифэн. В бедных деревнях в окрестностях ее городка встречались женщины, искушенные в целительстве с помощью лечебных трав. Но в большинстве случаев их звали при трудных родах или чтобы помочь избавиться от нежелательной беременности. Если же случалось что-либо действительно серьезное, люди приглашали искусного и дорогостоящего мужчину-врача.

Вэй покачал головой.

– Нельзя ли найти кого-нибудь еще? Наверняка тут поблизости есть другой врач.

– Она настоящий врач и до нее ближе всего, но все-таки… – Хидэки закусил губу.

Сиро повис на руках у Вэя, и Сифэн издала неодобрительный возглас. Мужчины посмотрели на нее с удивлением.

– Она для нас сейчас – наилучший шанс. Надо посмотреть, сможет ли она помочь, это лучше, чем стоять тут на месте и ждать, пока Сиро станет еще хуже. Не захочешь же ты рисковать его жизнью? – Вэю не понравилась ее напористая манера говорить, но при этом обоим мужчинам нечего было ей возразить по существу.

– Ну что ж, тогда едем к женщине-врачу, – подытожил Хидэки.

Они отыскали аккуратный домик, стоящий в тихом переулке позади главной улицы. Домик был двухэтажный, выступающая вперед изогнутая кровля затеняла открытую веранду. Им навстречу вышла высокая женщина, на вид она была старше Сифэн, но все еще молода, волосы ее были столь черны, что в тени отдавали синевой.

– Ваше имя Бохай, госпожа? – обратился к ней Хидэки. – Мы ищем врача для нашего раненого друга.

– Да, моя фамилия Бохай, – у женщины был низкий мелодичный голос. К удивлению Сифэн, она говорила на общепринятом языке с тем же певучим акцентом камацуйского наречия, что Сиро и Хидэки. У Хидэки также был изумленный вид, но он не произнес ни слова и лишь наблюдал, как женщина, подойдя к Сиро, изучает его лицо. Сифэн сразу же пришла к заключению, что женщина не отличается красотой. Тем не менее что-то располагающее было во взгляде ее умных глаз, плоском прямом носе и крупных губах, которыми она прикоснулась ко лбу Сиро.

– Этот человек опасно болен. Занесите его в дом. Вы можете привязать лошадей позади дома.

Хидэки мгновенно спрыгнул с коня и внес Сиро внутрь, положив его на один из нескольких чистых тюфяков в помещении рядом с передней комнатой. Сифэн последовала за ним, с любопытством оглядывая полки, уставленные банками с корешками, травами и порошками, на каждой из которых была этикетка с надписью, сделанной аккуратным каллиграфическим почерком образованной женщины.

Врач посмотрела на Сифэн, как будто собиралась что-то сказать, но затем повернулась к Хидэки:

– Не могли бы вы принести мне банки с корнем пиона и волчьей ягодой? Они в передней комнате на нижней полке.

Сифэн, слегка раздосадованная, наблюдала, как он ринулся доставать необходимое. Возможно, женщина полагает, что Сифэн не умеет читать?

– Могу я чем-нибудь помочь? – спросила она с вызовом.

Женщина склонила над Сиро свою иссиня-черную голову, исследуя его рану. Его глаза были закрыты, он тяжело дышал.

– Не сейчас, благодарю вас, – последовал ответ безразличным тоном. Она оттянула одежду у него на плече, и Сифэн увидела, что его рана приобрела еще более угрожающий вид. Ее неровные края сочились бледно-зеленым гноем, и исходящий от нее кисловато-сладкий запах заставил Сифэн зажать нос.

Хидэки ворвался в комнату с двумя маленькими банками, за ним следовал Вэй.

– С ним все в порядке? – спросил Вэй у Сифэн, погладив ее по плечу.

– Я не знаю.

Глаза Сиро были по-прежнему закрыты, он морщился и скрипел зубами от боли, пока врач прочищала его рану с помощью кусочка влажной ткани. Затем, с помощью ступки и пестика, она стала готовить лекарство, смешивая и растирая корни, порошок и другие ингредиенты. Некоторые из составляющих она при этом взвешивала на весах, и, когда смесь превратилась в белую пасту, она осторожно наложила ее на рану.

– Это старинное средство, которое очистит рану, – объяснила она Хидэки, по-видимому, почувствовав, что именно в его ведении находится забота о здоровье Сиро. – Корень пеона устранит заражение. Это должно занять несколько дней, а затем я добавлю мазь, которая ускорит заживление кожи.