Брайан Ламли - Исчадие ветров [сборник]

Де Мариньи снова немного помрачнел.

— Так уж устроен мир. Яблоко, как говорится, от яблони… Я стал тем, что есть, только благодаря Этьену-Лорану де Мариньи. Его любовь к тайнам передалась мне, и теперь я тоже искатель. Вернее, Искатель!

— О да, такова ваша судьба, — вздохнул Атал.

Время уже было позднее, и публика потянулась небольшими кучками к выходу; гости вежливо кланялись на прощание, желали доброй ночи и расходились по домам. В небо поднялась луна, фонарики поблекли в ее свете, и даже кошки заволновались и тоже начали разбегаться, чтобы поискать в глубоких сумерках добычи или приключений. Ведь даже несмотря на появление такого чуда, как Морин, у кошек всегда найдутся еще более важные дела, особенно когда в ночных небесах мира грез высоко стоит полная и яркая луна. И случилось это как раз вовремя: над головами негромко захлопали крылья, и из благоухающей тьмы показалась и легко опустилась на плечо Атала птица ултарского храма Старших Богов, розовый голубь.

Кое-кто из уходивших кошек оглянулся, сверкнув в темноте желтыми глазами, два-три поджарых забияки-кота задумались было, не стоит ли позабавиться и попытаться пустить по ветру немного перьев, но Морин уже успела разобраться в их образе мыслей и негромко укорила их за такие намерения. Потенциальные нарушители спокойствия удалились, Атал же трясущимися руками отцепил от ножки голубя крохотный цилиндрик и развернул спрятанную в нем полоску бумаги.

— Письмо, — бросил он и, прищурившись, подвинул поближе фонарик. — Но от кого и о чем?..

— Ах! — воскликнул старец, когда ему наконец-то удалось сфокусировать зрение на записке. — Должен сказать, что оно пришло как нельзя вовремя. Потому что, если вы действительно желаете встретиться с людьми, о которых я только что говорил, — искателями приключений из мира яви, это следует сделать немедленно, или будет уже слишком поздно. Вот, прочтите сами. Если я не ошибаюсь, это написано знакомыми вам рунами; английскими, насколько я понимаю.

Де Мариньи взял записку, развернул ее на столе и прочел. Она оказалась очень короткой и тревожной.

«НА ПОМОЩЬ! — взывали черные неровные строчки. — И ПОБЫСТРЕЕ, ИЛИ ЗАВТРА НА РАССВЕТЕ ГАДЖ ОТПРАВИТ НАС ПРЯМО В ПЕКЛО!» — И подписи Дэвида Герона и Элдина Скитальца…

Разыгрывая для себя «До того как», Дэвид Алленби Герон, расставшийся с жизнью в мире яви, где был восприимчивым, тонко чувствующим художником, основным предметом для которого являлись эфирные тела, и профессор Леонард Э. Дингл (психология и антропология), в прошлом специалист в области подсознательной психической деятельности, неизбежно должны были вновь впасть в хандру. У Герона, или, как его именовали более официально, Герона Снящегося, и Элдина Скитальца за плечами было бессчетное количество пройденных дорог.

Сначала они обсуждали всякие «Враждебные существа», «Убитых или Покоренных Тварей и Особ», потом перешли к алфавитному перечню «Дам, По Коим Страдали», затем, хронологически, к «Великим Подвигам» и «Победам Над Смертью», что в свете нынешних обстоятельств имело несколько зловещий оттенок. Первая часть охватывала некоторых черных магов, людоедские виды флоры и фауны, мверзей, дхолей, зомби, люмитов, лунных тварей, ленгийцев и тому подобных и в конце концов вела к Гаджу, которого они просто-напросто хотели прикончить и которому, по иронии судьбы, по всей вероятности — разве что чудо какое случится, — в очень скором времени предстояло прославиться в мире грез в качестве палача, прикончившего их самих !

Вторая серия «До того как» — Дамы, По Коим Страдали, явно оказалась не слишком подходящей темой для текущего момента. У Элдина, начавшего с «Аминза Ариз», вышибло слезу, прежде чем игра успела затронуть следующие буквы. Поскольку Аминза, да благословят Боги Снов память о ней, проснулась в тот самый день, когда они с Элдином должны были обвенчаться, отчего их роман резко и безвозвратно завершился.

А вот «Великие Подвиги» вполне подошли, поскольку оба авантюриста получили возможность немного похвастаться и взглянуть друг на друга с новым уважением, поскольку перечисление множества полузабытых к настоящему времени проявлений героизма давало для этого все основания. Ну, например, кто из воров мира грез мог бы повторить подвиг Герона — «расколоть» великую твердыню Первых? И кто, кроме неповторимого поджигателя Элдина Скитальца, позволил бы себе увидеть во сне, как сжигает с кремнем и огнивом целый город (гнездо Таларион)? (Что касается последнего подвига, то Герон всегда напоминал, что такое уже бывало и сделал это чуть ли не его тезка, некий Нерон, который, если память ему не изменяла, был обитателем мира яви.) И так далее. Увы, последней по времени из этих подвигов была вылазка, по поручению Куранеса, в Пустоши, лежащие за Зурой, где пират Гадж заметил их, узнал, взял в плен и теперь собирался убить.

Здесь они естественным образом перешли к «Победам Над Смертью». Этот перечень оказался самым длинным и включал в себя не только Тварей и Особ из первых серий, но и разнообразные опасности, такие как леденящий холод верхних слоев атмосферы, неодолимый Водоворот, переход по «доске» длиной в две с половиной мили над Южным морем, заклинание превращения в камень, брошенное лунной тварью, случай, когда их сожрала Оорн, брюхоногая богиня из первобытного Саркоманда, трясина, куда заманила их Латхи, роман (вплоть до полного разложения) с Зурой из Зуры и т. д. и т. п. ad infinitum. Вот только — и опять вполне естественно — эта тема опять привела их к нынешней встрече со смертью, которую им, похоже, предстояло не одолевать, а скорее просто ожидать, а значит, главное занятие — это игра «До того как». Потому что, вне всяких сомнений, этой паре неутомимых сновидцев предстояло лишь убить время до собственной кончины, которая не минует ни одного из них.

Правда, до кончины этой еще оставалось время, а у собеседников имелось еще немало перечней событий, которые следовало перебрать; новейшие из них относились к «Пройденным дорогам». И пусть даже это могло показаться похвальбой, но вряд ли можно было ожидать, что кто-то еще из сновидцев сумеет составить карту странствий, которая была бы хоть наполовину сравнима (и не менее достоверна) с той, какую могли бы оставить Герон и Элдин. Им довелось плавать на плоту из тростниковых деревьев через синее озеро у подножия Великих холодных гор и преодолевать водоворот по пути в плавни, раскинувшиеся за Таларионом. Из дебрей Талариона они добрались (прилетели) на спасительном листе Великого Древа в сады мага Нирасса, что в Тилисе. Из Тилиса их «магическим образом» перенесло в мгновение ока в могучую горную крепость. Они побывали на борту корабля снов Куранеса, корабля смерти Зуры, бумажного корабля фантома Латхи. Мверзи, ночные призраки, носили их над всеми безднами снов, они, через могучую подъемную систему Серанниана, выходили в эфирную среду, они на спине многоногого Бегуна прорывались через Ночные пещеры Пнота и через Липкое море. И это еще не все, далеко не все.