Брайан Ламли - Исчадие ветров [сборник]

Да, толпа именно разбегалась, ибо кто может в такой момент довериться настроению Шагающего с Ветрами? Он хорошо позабавился, но сейчас игра закончилась.

Или не закончилась?

Он осмотрелся, повертел огромной головой по сторонам, и его взгляд остановился на Часах Времени, что лежали у подножия ледяной пирамиды. Де Мариньи затаил дыхание, когда Итаква схватил Часы, и поперхнулся, когда похожая на кляксу черная голова затряслась в конвульсиях безумного смеха. От монстра исходил глухой, неслышный звук. В следующий миг он повернулся и посмотрел прямо на плато, и де Мариньи показалось, что Итаква смотрит именно в то окно, где стоят они с Силберхаттом, и ярко-красные глаза чудовища вспыхнули поистине адским пламенем.

А потом, надежно зажав Часы Времени в кулаке, он подпрыгнул в небо и зашагал вверх, словно поднимаясь по незримой лестнице, его темная тень накрыла чуть ли не акр белой равнины. Почти на самом верху он замер в немыслимой позе и быстро взглянул вниз. Он держал Часы в руке как игрушку — нет, как трофей, и все его тело содрогалось в пароксизме удовольствия! В следующий миг он скрылся из виду, ушел в небо над верхом плато, все выше и выше в морозный воздух.

Да-да, скрылся из виду, а вместе с ним скрылись и Часы Времени, единственная надежда де Мариньи вырваться с Бореи и попасть в Элизию. И вот тут-то человек с Материнского мира впервые оказался в действительно безвыходном положении, и казалось, что ровно ничегошеньки с этим нельзя поделать.

Через неполных четыре часа Хэнк Силберхатт обнаружил де Мариньи на верху плато. Высунувшись между зубцов стены, он мрачно смотрел на снежную равнину. Глядя на друга со стороны, Вождь порадовался тому, что он хорошо держится, невзирая на то, что дела у него повернулись так, что хуже некуда. Остался он доволен и тем, что де Мариньи за долгие часы, проведенные в гимнастических залах и на аренах, вошел в хорошую спортивную форму, а также и тем, что он надевал на себя уже не так много одежды — начал привыкать к низкой температуре за пределами теплых жилых помещений.

— Анри, ты выглядишь ужасно.

Обернувшись, де Мариньи кивнул. Это было и приветствие, и согласие.

— Угу. И чувствую себя так же, — уныло согласился он. — А с чего мне радоваться?

— Думаю, что довольно скоро ты порадуешься.

У Вождя был такой вид, что никто бы и не догадался, что он замыслил некий приятный сюрприз. В сердце де Мариньи вспыхнула внезапная надежда, и он спросил:

— Хэнк, в чем дело? Что-нибудь случилось?

Вождь пожал плечами:

— Да ничего особенного. Но шанс имеется.

— Что именно ты имеешь в виду? Шанс на что?

— Как ты знаешь, Итаква ушел, но Часы он с собой все-таки не забрал!

Де Мариньи сжал обе руки Вождя:

— Так они здесь, на Борее?

Силберхатт помотал головой:

— Нет, не на Борее, а на одной из ее лун. Перед тем как отправиться в странствия, Итаква побывал на обеих лунах, и Часы стоят там, где он их оставил. Взгляни!

Он указал на отдаленный горизонт, где над горами постоянно висели две огромные, тускло светящиеся луны, словно нарисованные некими космическими художниками:

— Вот там твои Часы Времени, Анри, на лунах Бореи. Где именно — на Нуминосе или на Дромосе, я не знаю. Либо там, либо там — время покажет.

Де Мариньи мрачно кивнул, пытаясь понять:

— Но если Часы находятся на одной из лун Бореи, то нас отделяет от них как минимум двенадцать тысяч миль межпланетного пространства! Шанс, ты говоришь, но разве это шанс? Ну а самое главное — с чего ты взял, что они там?

Вождь поднял ладонь перед собой:

— Спокойствие, дружище, сейчас я все объясню. Армандра с самого начала следила за своим отцом при помощи телепатии и знает, что, когда Итаква закончил свои дела на лунах, Часов у него с собою не было. Само собой, она считает, что он специально дал ей понять, что Часы остались на какой-то из двух лун. Вероятно, Итаква хочет таким способом выманить ее с Бореи, но я не позволю этому случиться.

— То есть ты хочешь сказать, что Армандра может ходить меж звездами, как ее папаша?

— Может, но не хочет. Ее папаша спит и видит, как бы заманить Армандру гулять вместе с ним по ветрам, что дуют между мирами. И если он только сможет вытащить ее туда, — вскинув голову, он показал на усыпанное чужими звездами небо над ними, — то уже никогда не отпустит, скорее убьет.

— Да, но как же мы вернем Часы? — продолжал стоять на своем де Мариньи. — Лично я не понимаю, как…

— Анри, — перебил его собеседник, — а что бы ты сказал, если бы я предложил тебе величайшее приключение в жизни? И, кстати, с немалыми шансами за то, что ты сможешь получить обратно свои Часы Времени? Да, скорее всего, там будет опасно, возможно даже, все время мы будем в опасности, но ведь это удивительное приключение — отправиться на луны Бореи!

— Полететь на луны, — челюсть де Мариньи отвисла. — Хэнк, у тебя с головой точно все в порядке? Во имя всех чудес — как я полечу на луны Бореи, даже если б мог? В космос? В безвоздушное пространство? Я не знаю…

— Анри, это Борея, — напомнил Силберхатт, снова перебив его, — это не Материнский мир, не Земля. Здесь все так же отличается от Земли, как в мире земных сновидений, по крайней мере, как ты мне о нем рассказывал. Мы вообще в другом измерении, дружище, и здесь возможно такое, о чем на Земле и подумать страшно. Хочешь знать, как тебе попасть на луны Бореи? Я тебе уже говорил — ты полетишь. Полетишь на своем плаще!

— Мой летучий плащ? Но…

— Анри, никаких «но». Слушай, как это будет. Армандра призовет самый сильный ураган, ты даже представить не можешь, насколько сильный, фантастический ураган, огромную воздушную воронку длиной двенадцать тысяч миль — и мы полетим с тобой в центре урагана, как пуля из ружья!

— Ураган? — Мысли де Мариньи закружились, подобно чудесному атмосферному явлению, о котором говорил Силберхатт. — Лететь в центре гигантского урагана? И, кажется, ты произнес «мы»?

— «Мы», само собой! Ты что, всерьез думаешь, что я тебя пущу на луны Бореи одного? — Вождь расхохотался и похлопал себя по бедрам. — А теперь, знаешь ли, нам надо позаботиться еще кое о чем.

Двое закутанных по самые глаза людей неподвижно стояли в самом центре замерзшего плато. Кроме них не было ни одной живой души — ни часовых за низким парапетом стен, ни зевак, глазеющих на белую равнину. Ничто не двигалось — лишь случайные порывы ветра вздымали снег и мелкие кристаллики льда. Минуту назад ушли все провожающие — Трейси Силберхатт и Джимми Франклин, старейшина Чарли Такомах, наперсница Армандры Унтава, ее муж Кота’на, Хранитель Медведей, и многие другие, — все они уже были внизу, в безопасности жилых помещений плато, где Великий ураган их не достанет.