Ричард Матесон - Нажмите кнопку: Cборник

— Ничего не понимаю, — пробормотал он.

— Не раскисай, — сказал Росс.

Мейсон не знал, кого хотел подбодрить капитан — его или себя.

С визгом включился аварийный генератор. Лампы мигнули и погасли. Генератор закашлялся, затем снова загудел, и наконец вспыхнул свет.

Микки соскользнул по склону и стал рядом. Они смотрели на собственные трупы. Головы мертвецов были раздавлены. Микки отшатнулся, раскрыв рот в непередаваемом ужасе.

— Я ничего не понимаю, — сказал он. — Ничего! Кто это?

— Картер, — ответил Росс.

— Это я Картер! — воскликнул Микки. — Господи! Это я!

— Держи себя в руках! — приказал Росс.

— Это мы, — тихо проговорил Мейсон. — И все трое мертвы.

Он не знал, что тут еще можно сказать. Это был безмолвный кошмар. Искореженная, накренившаяся кабина. Три скорчившихся в углу трупа, переплетенные руки и ноги. Ничего не оставалось, как оцепенело смотреть на них.

— Идите поищите брезент, — велел Росс. — Оба.

Мейсон развернулся, радуясь тому, что можно переключиться на выполнение простой задачи и отпихнуть от себя этот ужас. Он зашагал вверх по наклонному полу. Микки попятился, не в силах отвести взгляд от крупного покойника в зеленом комбинезоне и с окровавленной головой.

Мейсон вытащил из хранилища тяжелый рулон брезента и отнес в кабину, механически переставляя ноги. Он пытался выключить мозг, чтобы не думать о происходящем, пока не уляжется первоначальный шок.

Вместе с Микки они неловкими движениями развернули брезент, и плотная блестящая ткань плавно опустилась на трупы. Она прикрыла головы, туловища, а также выставленную вверх, словно копье, руку.

Мейсон вздрогнул и отвернулся. Он заковылял к креслу пилота и рухнул в него. Посмотрел на свои вытянутые ноги в тяжелых ботинках. Ущипнул себя за икру и почти с облегчением почувствовал боль.

— Отойди от них! — услышал он голос Росса. — Я сказал, отойди!

Он оглянулся и увидел, как Росс вцепился в Картера, присевшего над трупами. Мейсон ухватил Микки за руку и потащил наверх.

— Мы все мертвы, — глухо проговорил Микки. — Это мы там, на полу. Мы все мертвы.

Росс затолкал его голову в разбитый иллюминатор и заставил выглянуть наружу.

— Вот он, наш корабль, — сказал капитан. — На том же месте, где мы его оставили. А этот — не наш. И эти тела… не могут быть нашими, — закончил он слабым голосом.

Для такого рассудительного человека собственные слова прозвучали не слишком убедительно. Он дернул кадыком и упрямо выпятил нижнюю губу, не желая уступать этой загадке. Росс не любил загадок. Он предпочитал решения и действия. Сейчас он жаждал действий.

— Вы же видели себя на полу, — сказал Мейсон. — Хотите сказать, что это не вы?

— Именно это я и хочу сказать, — ощетинился Росс. — Это кажется безумием, но у всего есть объяснение.

Он ударил кулаком в свой мощный бицепс и поморщился:

— Вот он я. И я настоящий. — Росс сверкнул глазами, словно ожидая возражений. — Я живой.

Двое помощников растерянно смотрели на него.

— Я ничего не понимаю, — вяло произнес Микки и покачал головой.

Мейсон обмяк в кресле пилота. Он почти поверил, что прагматизм Росса вытащит их из этой передряги. Что его иммунитет к необъяснимому спасет экипаж. Он пытался думать сам, но проще было предоставить право решать капитану.

— Мы все мертвы, — повторил Микки.

— Не будь дураком! — закричал Росс. — Потрогай себя!

Мейсон гадал, как долго это будет продолжаться. Вот сейчас он проснется и увидит, что все сидят на своих обычных местах, и этот безумный сон больше никогда не повторится.

Но сон не заканчивался. Мейсон откинулся на спинку кресла, и она была настоящая. Со своего места он мог дотянуться до органов управления, и они тоже были настоящими. Это не сон, это реальность. Не нужно даже снова щипать себя.

— Может, галлюцинация? — безуспешно попытался он найти объяснение методом тыка.

— Все, с меня хватит, — заявил Росс.

Он прищурился и строго посмотрел на подчиненных. На его лице читалась уверенность. Мейсон ощутил что-то вроде надежды. Он попробовал догадаться, к какому выводу пришел Росс. Галлюцинация? Нет, исключено. Росс ни за что с этим не согласится. Микки тоже смотрел на Росса. Молчал, раскрыв рот. Он тоже нуждался в успокоительном объяснении.

— Складка времени, — сказал Росс.

Затянулась пауза.

— Что? — спросил Мейсон.

— Послушайте… — начал излагать свою гипотезу Росс.

Нет, это была не гипотеза, а теория, поскольку логика Росса не знала таких вещей, как сомнение. Он излагал только непреложные истины.

— Искажение пространства, — говорил Росс. — Время и пространство образуют единый континуум. Так?

Никто ему не ответил. Но он в этом и не нуждался.

— Вспомните, в ходе подготовки нам рассказывали о замкнутой кривой времени. Есть вероятность, что если улететь с Земли в определенный момент, то мы вернемся назад на год раньше, чем выходило по расчетам. Или на год позже.

Мы-то думали, что это просто теоретические рассуждения наших учителей. Но теперь с нами именно такое и случилось. Нас занесло в складку времени. Теперь мы в другой Вселенной. Возможно, это иная пространственная линия, а возможно, временна́я.

Росс взял паузу для пущего эффекта.

— Мы в будущем, — объявил наконец он.

Мейсон посмотрел на него и спросил:

— Ну и что это нам дает? Даже если вы правы?

— Что мы не мертвы, — удивился его непонятливости Росс.

— Если это будущее, значит мы должны умереть, — тихо проговорил Мейсон.

У Росса отпала челюсть. Об этом он не подумал. Его догадка только ухудшает положение. Потому что страшнее смерти может быть только одно: ожидание ее. Когда ты точно знаешь, где и как это случится.

Микки затряс головой и опустил руки. Потом поднес одну к губам и принялся нервно грызть почерневший ноготь.

— Нет, — слабым голосом повторил он, — я не могу этого понять.

Росс устало посмотрел на Мейсона. Он кусал губы, чувствуя, как неизвестность давит на него, лишая роскоши рационального мышления. Но капитан пытался отпихнуть ее от себя, отбросить в сторону. Он не сдавался.

— Послушайте, — сказал он, — мы же договорились, что эти тела — не наши.

Никто не ответил.

— Включите мозги! — скомандовал он. — Потрогайте себя!

Мейсон провел онемевшими пальцами по комбинезону, по шлему, по ручке в кармане. Сжал кулаки из костей и плоти. Присмотрелся к венам на руке, осторожно пощупал пульс. Они настоящие. Эта мысль вернула ему силы. Он все еще жив, его плоть и кровь служат лучшим доказательством этому.

Его сознание прояснилось. Он выпрямился, хмуро взглянул на Росса и увидел облегчение на лице капитана.

— Ну хорошо, — сказал Мейсон, — мы в будущем.