Марьяна Романова - Остров Смертушкин

Женщина сидела у самой воды, на поваленном трухлявом бревне, и гладила реку ладонью, как кошку.

Парень хотел тихонько уйти – как-то неуютно ему стало. Но потом все же сделал шаг навстречу и громко поздоровался. А когда рассмотрел лицо красавицы, не удержался от вскрика. Глаза у тётки были сплошь белые, сумрачные, как у призрака.

Женщина очень медленно плавно повернула к нему голову, очень тяжело поднялась с бревна. Она вела себя так, словно к ее рукам и ногам было привязано по пудовому камню. Каждое движение давалось ей с трудом.

Молча она двинулась к парню, вытянув перед собою руки. Парень догадался, что она слепая и по привычке оберегается от удара веткой по лицу. Но что она делает совсем одна в глухом лесу? И как сюда попала? Явно же не местная.

Он спросил что-то еще, у женщины ни один мускул не дрогнул на бледном лице.

Как-то незаметно она очутилась совсем близко. Парень вдруг почувствовал, что от нее словно исходят волны неземного убаюкивающего холода. Это было очень похоже на сладкое зимнее умирание – ему однажды довелось вот так почти умереть. Он тогда был мальчишкой, заблудился зимой в лесу, а морозы стояли лютые. В какой-то момент он совсем обессилел и прилег отдохнуть в снег. Вот тогда и началась эта почти блаженная апатия, когда холод перестает быть неприятным, а наоборот, ласково обнимает каждую косточку, бережно замедляет ход сердца, гладит по бесчувственному уже лицу. И так хочется уснуть, а окутывающее забытье сулит такое блаженство, что и представить невозможно. Тогда его нашли, откачали, отогрели. Две недели он провел на печи в полуобмороке, мать поила его клюквенным отваром из деревянного ковшика и приносила с улицы снег, чтобы положить на его раскаленный лоб.

Сейчас на улице холодно не было, но ощущения те же – как будто нежная ледяная ладошка бережно, как птенчика, сжимает сердце, а воздух вокруг становится вязким, как остывшее молоко, и все мысли лениво замирают, а посиневшие губы расплываются в блаженной улыбке.

Но парень как-то смог взять себя в руки, догадался, что со странной слепой лучше не связываться, повернулся и побежал в деревню. Побежал – слишком сильно сказано, на самом деле каждый шаг ему давался с трудом. Он ни разу не обернулся, но всю дорогу чувствовал на затылке чужое прохладное дыхание. Хотя как такое могло быть? Не догнала бы его слепая женщина, осторожно бредущая среди деревьев.

Когда парень благополучно вернулся в деревню и стал всем подряд рассказывать эту историю, выяснилось, что среди местных давно ходит притча о сбежавшей невесте подземного чудовища.

Все девушки, которых вели к колодцу, принимали свою участь спокойно, в конце концов, в обмен на белый свет им предлагалось не так уж и мало: и царский статус, и собственный, пусть и земляной дворец, и вечная молодость, и вечная жизнь.

Но была одна строптивая, которая с самого начала говорила, что она не даст вот так загубить свою жизнь, что она вернется и отомстит, и всех своих губителей рано или поздно под землю утянет. Ее пытались вразумить – не помогло. Плохой это был праздник – девицу вели к колодцу накрепко связанной, а чтобы она не голосила, рот заткнули тряпицей. Она была совсем не похожа на красивую невесту – волосы всклокочены, лицо она себе нарочно ногтями расцарапала, надеясь, что такую уродину не отдадут замуж в подземелье. Потому что чудовище хоть и было чудищем, но отличалось изысканным эстетическим вкусом, во всяком случае, так о нем думали, поэтому каждый год для «бракосочетания» выбирали самую красивую девушку деревни.

Путы с ее рук и ног сняли только перед тем, как толкнуть в колодец. Обычно невесты падали в воду в почтительном молчании, но эта голосила и извергала ругательства. Она была физически сильна, и ей даже удалось вылезти из воды и начать карабкаться по склизкой стене колодца. Конечно, вряд ли она доползла бы доверху, но кто-то на всякий случай поднял с земли булыжник и кинул в нее. Камень попал в висок, и ее искаженное яростью лицо залила кровь. В таком виде она и ушла в подземелье.

После этого то тут, то там говорили, что видали ту девицу – кто в лесу, кто на окраине поля, кто на стареньком кладбище. Она была сама на себя не похожа, как будто всю ярость из нее вычерпали, все чувства высушили. И глаза ее стали белыми, как у всех подземных невест. Говорили, что ей удалось найти лазейку и выбраться из дворца чудовища, только вот человеком она быть уже перестала. Чудовище было гордым и обратно жену не приняло, но и в мире людей она остаться такой не могла. Вот и скитается до сих пор по лесам и полям, ищет, кого бы под землю затянуть, надеется, что за этот дар ей вернут право жить подле нелюбимого мужа.

И еще говорили, что была в той деревне девушка, которая с самого детства знала, что именно ей выпадет доля в подземелье спуститься. В каждой избе было много детей, каждый год подрастали девицы на выданье, и шанс оказаться в колодце был для каждой из них не так уж велик. Но та девушка все твердила – я пойду.

И даже когда она подросла и выяснилось, что особенной красотой не отличается, всё равно стояла на своем – судьба, мол, у нее такая, стать последней женой подземного чудовища. Соседи ее юродивой считали и с годами даже перестали над ее фантазиями посмеиваться, хотя раньше случалось. Когда ее спрашивали, почему же она думает, что будет именно последней невестой, ведь не было такого пророчества, она серьезно отвечала, что именно ее чудовище столько лет и ждало. И что когда она в колодец прыгнет, весь мир сразу и кончится.

Наконец пришла пора что-то решать с ее девичьей судьбой. Естественно, в невесты чудовищу выбрали другую девушку – красавицу. Юродивую же просватали за местного паренька. Она к этой новости отнеслась холодно, потому что продолжала верить в свой приближающийся священный брак. И в день, когда все должны были идти к колодцу, красиво заплела волосы и надела платье, расшитое красными нитями. Уж и мать родная ей говорила, мол, не позорься, что люди добрые подумают, ты же за другого просватана, негоже тебе выходить из дома в невестином платье.

Но девушка никуда идти и не собиралась – устроилась в своей комнате и покорно ждала.

И ведь вышло всё так, как она и предсказывала! По дороге к колодцу с избранной красавицей случилась беда: она вдруг побелела и упала прямо в придорожную пыль, схватившись за сердце. Ее били по щекам, приводили в чувство, но ничего не помогло – умерла невеста за считаные минуты. Люди растерялись: что же делать, кого теперь в жены чудовищу отдать? Тогда кто-то и вспомнил о юродивой. Пошли к ее дому и даже почти не удивились, когда она выплыла на крылечко в платье невесты и с уложенными вокруг головы косами.

В таком наряде она уже не казалась дурнушкой.