Брэм Стокер - Змеиный перевал

Ох ты, господи! — прошептала одна из женщин. — Жуть-то какая! — И она тихо простонала что-то, раскачиваясь туда-сюда, словно это движение успокаивало ее.

И что же: никто ничего сделать не мог? — мрачно сверкнув глазами, спросил крепкий молодой парень в оранжево-зеленом свитере Кельтского спортклуба.

Эвона! А чего тута поделаешь? Да и ващще — кто видал Змеиного Короля!

Тогда откуда о нем узнали? — недоверчиво уточнил парень.

Да разве ж кажный год не утаскивал кто-то у них по дитенку? Но, как ни толкуй, все давно минуло! Говорят, одна женщина, которая дитенка потеряла, на самую верхушку горы побежала, но кто слыхал, чего там она видала. Когда ее тама отыскали, она сделалась точно лунатик какой — седая стала, глаза как у мертвяка. А назавтра в кровати глядят — она померла, и черная отметина на шее, как у удавленника, тока в форме змеи. Ну, стока все страха натерпелись, горевали, и когда уж святой Патрик взял змеюк энтих в свои руки, то по всей земле от них чисто стало. И не видывали ни до той поры, ни опосля, чтобы столько змеищ извивалось и ползало, а потом раз — и нет их!

Тут рассказчик драматически представил всем телом, как извивались и ползли обреченные змеи, так что и руки, и ноги его стали повторять волнообразные змеиные движения.

Все они уползли на запад, к энтой самой горе. С севера, и с юга, и с востока, мильёны, и тыщи, и сотни — им святой Патрик велел пойти, но место не называл, а сам-то он встал на верхушке горы Брендон, и облачение надел, как положено у святых отцов, и крест в руке. А под ним змеюки ползают. И тута он говорит себе: «Надо присмотреть за ними». И пошел с горы и внутрь горы, а тама глянь — они ползут к горе, что зовут Ноккалтекрор. А к тому-то часу сползлись они со всей Ирландии, и все они тама вокруг горы, а головы задрали вверх и к горе, а хвостами к святому, так что змеюки-то его и не видали. И все как зашипят страшно, раз, два, три! И как третий раз прошипели, является Змеиный Король на верхушке горы, и корона золотая на нем блестит. А было время урожая, и луна на подъеме, а солнце вот-вот закатится, и его большущий камень забрал в себя и свет луны, и свет солнца, и прям весь сверкает — так ярко, что даже в Ленстере народ и по всей земле видал сверкание, как от пожара. А как святой его увидал, он прям вскипел, и стал расти — большее и большее, и как поднимет крест — и на запад им указал, и говорит — а голос точно буря: «Я говорю всем змеям! Изыдите!» — так вот и сказал.

И в то же мгновение, одним махом, с одним шипением — прям как водопад грохочет — все те змеюки от горы в сторону и поползли, да быстро-быстро, точно пламя им хвосты прижигает. И так-то их много было, что растянулись они до острова Кушин и покрыли всю землю телами. И так ползли и ползли, пока не добрались до Атлантики. Но до Америки не доплыли — говорят, там их никто не видал. Так и сгинули! Но стока змей было, что, говорят, весь белый песок на побережье — от Бласкета до Ахиллхед — то всё их кости.

Тут в рассказ вмешался Энди:

Но, Джерри, ты ж нам не сказал, а Змеиный Король с ними ушел?

Ха! Тороплив ты больно! Как я тебе скажу, ляйгенда-то не закончилась! Зато рот пересох, язык не ворочается — налейте-ка мне пуншу.

Он перевернул чашку вверх дном и поставил перед собой на стол, комически закатывая глаза в наигранном сокрушении. Миссис Келлиган поняла намек и поспешила налить ему новую порцию, так что вскоре Джерри продолжил повествование:

Ну вот. Когда змеюки купаться отправились и просушиться забыли, старый Змеиный Король ушел в глубь озера, а святой Патрик закатил глаза и говорит себе: «Ох, то ли сон мне снится? То ли он посмеяться надо мною задумал? Он мне чего тут устроил?» Смотрит туда-сюда, а следов Змеиного Короля не видать. Тута он поднимает крест и громким голосом говорит: «Эй! Ты! Иди сюда! Я хочу увидать тебя!»> — на этих словах Джерри изобразил пантомиму, представляя святого Патрика, а затем продолжил разыгрывать целый спектакль-диалог между святым и Змеиным Королем. — Ну и тута Змеиный Король подымает голову из озера и говорит: «Кто меня зовет?» а святой ему: «Я зову». И так святой Патрик осерчал, что Змеиный Король не ушел со змеюками своими, когда им велено было, что прям затрясся от гнева — даже не сразу говорить дальше смог. «Ну и чего ты от меня хочешь?» — спрашивает его Змеиный Король. «Я хочу знать, почему ты не покинул ирландскую землю с остальными змеями», — говорит ему святой. «Ты велел змеям уйти, а я их король. И ты мне указа не делал!» — отвечает Змеиный Король — и сразу шасть и в воду нырнул, точно молния сверкнула. «Ну, вон оно как», — говорит святой Патрик и думает, чего дальше делать. А потом опять зовет: «Эй! Ты!» — «Чего тебе от меня снова надо?» — спрашивает Змеиный Король, высовываясь из озера. «Я хочу знать, почему ты не слушаешься моих приказов?» — спрашивает святой. А Змеиный Король глянул на него и смеется. И такой вид у него злющий, скажу я вам, потому что солнце уже зашло, а луна поднялась, и камень в его короне сверкает холодным светом, так что дрожь до костей продирает. И говорит Змеиный Король медленно, точно поверенный в суде, когда дело совсем плохо: «Я не послушался твоего приказа, потому что я тебе не подчиняюсь. Нет у тебя власти надо мной». — «Это как это?» — спрашивает святой Патрик. «Потому что тута мои владения, — говорит Змеиный Король. — И у меня тута исключительное право. Я, — говорит, — тута полный гувернартор и не пойду отсюдова, пока не будет на то моя личная воля», — и снова шнырь в озеро поглубже. «Ну и дела, — рассердился святой; поднимает крест повыше и кричит: — Эй! Ты! Поди сюда!» Змеиный Король опять из воды высунулся: «Чего тебе, святой? Чего ты от меня снова хочешь? Отстань от меня». — «Так ты уйдешь или нет?» — спрашивает святой Патрик. «Я тута король, и я никуда не уйду». — «Ну, тогда, — говорит святой, — я свергаю тебя!» Змеиный Король ему в ответ: «Ты не можешь сделать этого, покуда на мне корона». — «Тогда я сниму ее с тебя», — говорит святой Патрик. «Ты меня сперва поймай!» — говорит Змеиный Король и с этими словами ныряет снова в воду, только пузыри пошли по озеру. Ну, тута святой прям так и встал, смотрит на воду, а она вниз, вниз и исчезает, а гора трястись начинает, потому что огромный змей там внутри мечется и поглубже забирается в гниздо свое.

И вот стоит святой перед пересохшим озером на краю, и крест в руке. И зовет он Змеиного Короля. А потом идет вниз — и тама лежит энтот Король, свернувшись кольцами в основании озера, — и никто не знает, как он туда забрался, и святой не знал. А потом поднимает Змеиный Король голову — а короны-то на ней нет! «Где твоя корона?»- спрашивает его святой. «Спрятал», — говорит ему змей — и в глаза смотрит. «И где она лежит?» — спрашивает святой. «Корона моя в горе зарыта, и ни ты, ни подобные тебе еще тыщу лет не коснутся ее!» — сказал змей и снова глядит. «И где я найду ее, говори!» — осерчал святой. А Змеиный Король глядит на него с гадкой такой ухмылкой и отвечает: «Видел воду в озере?» — «Видел», — отвечает святой. «Как найдешь, куда вода утекла, найдешь и камень из моей короны, — и не успел святой слова сказать, змей дальше говорит: — а пока не сыщешь мою корону, я тута король, хоть ты меня и проклинаешь, и гонишь. И я тута появлюсь, когда ты не ждешь, а пока буду присматривать за своей короной. Так что пошел я пока — моя тута воля». И больше слова не сказал — ни дурного ни доброго. Между камнями скользнул — и нет его! С той поры место то зовется Шлинанаэр, или Змеиный перевал. А теперь, сэр, коли мамаша Келлиган всю бочку не вылакала, хочу я еще капельку того пунша — тяжелая работа ляйгенды сказывать.