Стивен Кинг - Ночная смена (сборник)

– Пожалуйста… – прошептал он. – Все, что угодно.

– Теряешь время, – бросил я. – Лодыжки быстро устают.

Но он никак не мог решиться, и, чтобы помочь, я уперся дулом пистолета ему в лоб. Тогда он со стоном отпустил решетку и тронулся с места. Я взглянул на светящиеся цифры часов на здании банка. 23.29.

Я думал, он не сможет добраться и до первого угла. Он боялся пошевелиться, а когда все-таки решался на шаг, то двигался резко, рискуя потерять равновесие. Полы халата развевались на ветру.

Он исчез за углом в полночь, почти сорок минут назад. Помня, какой там встречный ветер, я напряженно прислушивался, ожидая услышать удалявшийся крик, но было тихо. Может, ветер улегся. Я помню, как тогда подумал, что ветер, должно быть, с ним в сговоре. А может, ему просто повезло. И сейчас он лежит на балконе соседнего пентхауса, не в силах унять дрожь и заставить себя продолжить путь.

Но он знает, что если я проникну в соседний пентхаус и застану его там, то пристрелю как собаку. И кстати, как ему понравился мой знакомый голубь?

Это был крик, или мне послышалось? Наверное, просто ветер. Но это не важно. Часы показывают 00.44. Еще немного подожду и схожу проверить балкон в соседних апартаментах. А пока я сижу на балконе Кресснера с пистолетом Тони в руках. На случай, если Кресснер все же появится из-за последнего угла в развевающемся на ветру халате.

Он говорил, что всегда держит слово.

Я не могу похвастаться тем же.

[60] The Lawnmower Man. © 1998. В. Вебер. Перевод с английского.

В прежние времена Гарольд Поркетт гордился своей лужайкой. Он приобрел большую серебристую газонокосилку «Лаунбой» и платил мальчишке из соседнего квартала по пять долларов за каждый покос. Сам Гарольд Поркетт любил тогда посидеть с банкой пива в руке, слушая по радио, как проводят очередной матч бостонские «Ред Сокс» [61] «Ред Сокс» – профессиональная бейсбольная команда. , зная, что Бог на небесах, а в мире (а значит, и на его лужайке) все в порядке. Но в прошлом году, в середине октября, судьба сыграла с Гарольдом Поркеттом злую шутку. Когда мальчишка в последний раз выкашивал лужайку, собака Кастонмейеров загнала кота Смитов под газонокосилку.

Дочь Гарольда выблевала полстакана вишневого «кулэйда» на новый свитер, а его жене всю следующую неделю снились кошмары. Объявилась она после инцидента, но лицезрела, как Гарольд и мальчишка с позеленевшим лицом чистят ножи газонокосилки. Дочь Гарольда и миссис Смит стояли рядом и плакали. Алисия, однако, успела сменить свитер на джинсы и футболку: ей нравился мальчишка, который выкашивал их лужок.

Послушав с неделю, как на соседней кровати стонет и вскрикивает жена, Гарольд решил избавиться от газонокосилки. Пришел к выводу, что на самом деле она ему и не нужна. В этом году он нанимал парня, который выкашивал лужайку его газонокосилкой. В следующем мог нанять парня вместе с газонокосилкой. Может, тогда Карла перестанет стонать. И снова начнет выполнять супружеские обязанности.

Он отвез серебристого «Лаунбоя» на бензозаправку Фила и торговался с ним, пока они не нашли взаимоприемлемого решения. Гарольд вернулся домой с покрышкой «келли» и полным баком бензина «супер», а Фил выставил «Лаунбоя» на одном из бетонных возвышений для заправочных колонок с табличкой «Продается».

В этом году Гарольд затянул с первым покосом. А когда наконец прочухался и позвонил мальчишке из соседнего квартала, его мать ответила, что Фрэнк уехал учиться в местный университет. Гарольд в изумлении покачал головой и потопал к холодильнику за банкой пива. Быстро идет время, не так ли?

Поиски нового мальчишки он отложил до мая, потом незаметно проскочил июнь, а «Ред Сокс» продолжали плестись на четвертом месте. По уик-эндам Гарольд сидел на выходящей во двор веранде и мрачно наблюдал, как бесконечная череда парней, которых он никогда не видел раньше, скоренько здоровались с ним, прежде чем увести его грудастую дочь на гулянку. А трава в этом году росла преотлично. Идеальное выдалось лето для травы. Три дня – солнце, один – дождь, как по часам.

К середине июля трава вымахала, как на заливном лугу, и Джек Кастонмейер начал отпускать удивительно плоские шуточки насчет цены на сено и люцерну. И Джинни, четырехлетняя дочь Дэна Смита, теперь пряталась в высокой траве, если ей не хотелось есть овсянку на завтрак или шпинат на ужин.

А в конце июля, выйдя во двор в перерыве после седьмого иннинга, Гарольд увидел сурка, сидевшего на дорожке. Пора, решил он. Выключил радио, взял газету, открыл раздел частных объявлений. И скоро нашел то, что искал: Выкашиваю лужайки. Разумные цены. 7762390.

Гарольд позвонил, ожидая услышать рев пылесоса и голос домохозяйки, зовущей с улицы сына. Но ему ответили коротко и по-деловому: «“Пастораль”, озеленение и обслуживание приусадебных участков». Чем мы можем вам помочь?»

Гарольд объяснил собеседнице на другом конце провода, какой помощи он ждет от «Пасторали». Что же это делается, подумал он. С каких пор газонокосильщики организуют фирмы и пользуются услугами профессиональных секретарей? Он справился о цене и услышал в ответ вполне разумную цифру.

Гарольд положил трубку на рычаг и вернулся на веранду. С тяжелым чувством. Сел, включил радио, оглядел заросшую лужайку под субботними облаками, медленно плывущими по субботнему небу. Карла и Алисия уехали к теще, так что дом остался в полном его распоряжении. Хорошо бы, подумал он, чтобы этот парень скосил траву до их возвращения. Будет им приятный сюрприз.

Он открыл банку пива, вздохнул, когда Дик Драго не сумел добежать до второй базы. В высокой траве стрекотали цикады. Гарольд руганул Дика Драго и задремал.

Полчаса спустя его разбудил звонок в дверь. Поднимаясь, он опрокинул банку с недопитым пивом.

На крыльце стоял мужчина в джинсовом комбинезоне, заляпанном зелеными от травы пятнами. Толстый. С огромным животом. Гарольд даже подумал, а не проглотил ли тот баскетбольный мяч.

– Да? – Гарольд Поркетт еще окончательно не проснулся.

Мужчина улыбнулся, перекатил зубочистку из одного уголка рта в другой, поддернул комбинезон, чуть надвинул зеленую бейсболку на лоб. На козырьке темнело свежее масляное пятно. Пахнул он землей, травой, машинным маслом и улыбался Гарольду Поркетту.

– Меня послала «Пастораль», приятель, – радостно возвестил он. – Ты звонил, так? Я не ошибаюсь, приятель? – Он улыбался и улыбался.

– Да. Насчет лужайки. Ты? – таращился на него Гарольд.

– Да, я. – И газонокосильщик расхохотался в опухшее от сна лицо Гарольда.

Гарольд отступил в сторону, газонокосильщик протиснулся мимо него в холл, пересек гостиную и кухню, вышел на веранду. Теперь Гарольд понял, с кем имеет дело, и все встало на свои места. С такими типами он уже встречался, они работали на департамент уборки территорий или в ремонтных бригадах на автострадах. Всегда находили свободную минуту, чтобы опереться о черенок лопаты и выкурить «Лаки страйк» или «Кэмел», при этом глядя на тебя так, будто они – соль земли и вправе двинуть тебе в челюсть или переспать с твоей женой, возникни у них такое желание. Гарольд немного побаивался таких мужчин, загоревших до черноты, с морщинками у глаз, в любой момент знающих, что надо делать.